Фейри с Арбата. Гамбит

– Эй, народ, вы чего это?
– отмер, наконец, Вовчик.
– Поругались, что ли?

– Нет, конечно, - натужно улыбнулся Ильяс и спросил: - Лиль, когда за тобой заехать?

Кому другому Лиля, пожалуй, сказала бы "никогда". Но опять обижать Ильяса совсем не хотелось. И... и потерять его - тоже.

– Завтра, ладно? Или я сама доберусь.

Только сейчас Лиля сообразила, что Настасью-то она спросить забыла, даже не предупредила, что возвращается в Москву. Так что запросто может оказаться перед закрытой дверью. Ну, ничего, если нет Настасьи - можно пойти к Сеньке. Тоже дело, сразу его и запрячь в раскопки интернета.

Пока ехали, Ильяс делал вид, что все в порядке. Улыбался, шутил с Вовчиком, обещал показать добычу. А около Настиного дома вышел, помог выбраться Лиле, вручил рюкзачок и нежно ее поцеловал. В висок.

– До завтра, Капелька.

Снова захотелось вывернуться из объятий, - смотрят же!
– но Лиля пересилила себя, поднялась на цыпочки и чмокнула его в усы. И убежала - ровно до запертой двери. Нажала звонок раза три, ответа не дождалась и уже достала мобильник, чтоб узнать, дома ли Сенька, как мобильник завопил голосом Доминго.

– Алё?
– недоуменно спросила Лиля: Верди она поставила только для незнакомых номеров.

– Лилия Тишина?
– поинтересовались из мобильника профессионально вежливо и почтительно.
– Вас беспокоит секретарь Вадима Юрьевича Элина. Вы сейчас в Москве?

– Да... то есть... в Москве...

– Где вам удобно получить пакет? Курьер будет в течение часа.

Лиля растерянно поглядела на запертую дверь, потом в окно, и только собиралась назвать сенькин адрес, как открылись двери лифта и оттуда вышла огромная сумка, с кряхтением опустилась на пол, и над ней показалась Настасья.

– Здесь!
– облегченно выдохнула Лиля и уточнила: - Ельнинская, восемь-семнадцать.

– Благодарю, - сказали в мобильнике и отключились.

И правильно сделали, что отключились, а то всенепременно оглохли бы от визга дуэтом:

– Лилька!

– Настька!

– Ты куда пропала, редиска этакая?!
– отпихнув пакет, Настасья сначала обняла Лилю, а потом отодвинула на вытянутых руках, критически осмотрела и вынесла вердикт: - В Ниццу ездила!

– Не в Ниццу, а в Алушту.
– Лиля показала ей язык.
– Это в Крыму!

– В Крыму таких серег не продают.
– Она ткнула в Ильясово творение из жемчуга, ракушек и расписных бусинок.
– И вообще, ты же плавать не умеешь!

Лиля прикрыла сережку ладонью, так, на всякий случай.

– Теперь умею. А ожерелье порвалось, - вздохнула она.
– Такое было ожерелье!

– Ну-ка, рассказывай!
– Велела Настасья, отпирая дверь.
– Давай на кухню и все-все в подробностях!

Рассказ о Крыме занял минут пять, пока кипятили чайник и резали бутерброды.

– И это все?
– Настасья скептически подняла бровь.
– Ты сочинение "как я провел лето" интереснее писала! Давай, колись, поссорились что ли?

Лиля дернула плечом. Проницательна Настасья, слов нет, только лучше б она все-таки была не такой... догадливой.

– Глупости, с чего нам ссориться... просто особо нечего рассказывать. Ну, Ильяс меня плавать научил, а еще я упала с пирса, и мы ездили смотреть Мраморную пещеру. И ожерелье с серьгами мне сделал, только оно того...
– Вспоминать об ожерелье оказалось неожиданно больно, чуть не до слез. Но Лиля тут же мысленно надавала себе по щекам, чтоб не истерила, и старательно улыбнулась.
– Кстати, я тебе привезла кое-что! Вот, смотри, это - я сама делала, а это - Ильяс...

Водрузив на стол рюкзачок, Лиля вытащила шкатулку - шмотки, вылезшие наружу, она отбросила на стул - и вручила Настасье. Та, разумеется, тут же позабыла про какие-то там неважные ссоры и запустила в сокровища обе руки. И - восторженно завизжала.

За примеркой и обсуждением "ништячков хендмейд" - вот же, прицепилось Ильясово словечко!
– незаметно пролетел час, так что когда в дверь позвонили, Лиля не сразу догадалась, что по ее душу.

На пороге обнаружился паренек с мотоциклетным шлемом подмышкой и запакованным в коричневую бумагу фолиантом в руках.

– Мне нужна Лилия Тишина.

– Я здесь.
– Лиля отодвинула удивленную Настасью.
– Передайте Вадиму Юрьевичу мою благодарность. И... подскажите, как с ним связаться, чтобы вернуть книгу?

– Это не ко мне.

Паренек вручил Лиле книгу и, не дожидаясь дальнейших вопросов, смотался. А Лиля тут же понеслась в комнату, распаковывать свое сокровище. Настасья - за ней, молча и сосредоточенно, словно собралась как минимум читать шифровку из Центра.

Шифровка присутствовала: выпала из свертка, как только Лиля принялась его разворачивать. Небольшая, размером с открытку, и как положено секретному посланию, написанная крайне затейливым почерком. Лиля даже прочитать ее не успела, карточку сцапала Настасья. Сощурилась.

– "Скромный подарок милой девушке из-под фикуса", - прочитала она вслух. Уставилась на Лилю, как голодная моль на соболью шубу.
– И что ж это за подарок, а главное, от кого? Колись!

– От одного знакомого Ильяса, - пробурчала Лиля, развернула последний слой бумаги и ойкнула. Ничего себе! И это она собиралась искать в Ленинке? Да они за такой антиквариат душу продадут!

– Чего вопишь?
– Настасья заглянула в сверток и, кажется, подавилась. Закашлялась.

– Ну ни... чего ж себе! Это что, настоящая кожа на обложке? И ты посмотри, название с ерами, выходит... еще дореволюционная? Ну, Лильбатьковна, у твоего Ильяса и знакомые!

– Не факт, что дореволюционная, - возразила Лиля машинально.
– Вроде бы эти "еры" и "яти" отменили в восемнадцатом году...

– Зануда ты. Какая разница, главное - книжка жутко старая. Жутко!

Не обращая внимания на Настасью, Лиля осторожно погладила обложку и открыла книгу. На форзаце красовалась литография: интеллигентнейшего вида автор, с бородкой и в пенсне. И там же - длинное замороченное название и год издания.

– Тысяча восемьсот девяносто четвертый, - из-за плеча прочитала Настасья. Тихо, с придыханием.
– Лев Семенович Лайн, профессор Московского... ого! Лилька, ты вообще представляешь, сколько это стоит?

– Не представляю и представлять не хочу. Насть, это подарок, а подарки не продают. И вообще, я ее верну, когда прочитаю. Мне антиквариата не надо.

– Ну да, ну да, - вздохнула Настасья.
– Кто бы сомневался. Вернет, обидит хорошего человека, редиска хвостатая. Да, от темы-то не уходи! С чего тебе такие подарки дарят? И кто?

– Клещ ты энцефалитный!
– в сердцах буркнула Лилька и тут же осеклась: ну что с ней такое, рычит на Настасью!

– Да, я такая, - и не подумала обижаться та.
– Потому - рассказывай все и подробно. Все равно ж не отстану.