Фиктивная мама для дочери чудовища

— Я могу отменить встречу с сестрой!

Мне становится интересно, что такого удалось отыскать человеку Марата на моего отца. Чем смог заинтересовать простой писатель? Или он не таким простым был, как мы думаем?

— Не стоит! У меня есть кое какие важные дела.

— Марат! — останавливаю мужчину голосом, когда он разворачивается и собирается выйти. — Не нужно избивать его. Так он ещё сильнее разозлится. Может быть, нам следует вызвать полицию?

— Полицию? — ухмыляется Марат. — Я сам решу, как мне вести себя с падалью, Лиза! Не стоит тебе вмешиваться в разборки, которые непосильны женщине.

— Марат, не могу я так… Не хочу, чтобы из-за меня у вас появились проблемы или кого-то избили…

Сердце сжимается, а я пытаюсь успокоить его, умом понимая, что простые слова Евгений не поймёт, да и насилие тоже.

— Ты ведь не думала, что я приглашу его чай с тортиком попить, когда обратилась ко мне за помощью? Просто доверься мне, Лиза! Убивать я никого не стану… Наверное.

Марат выходит, а сердце начинает бешено колотиться в груди. В сторожку заглядывает Беркут:

— Лиз, Марат Ринатович приказал, чтобы я отвёз тебя на встречу с сестрой.

Я начинаю кивать и поднимаюсь на ноги. Выхожу следом за Беркутом и ловлю на себе взгляд бывшего, пропитанный ненавистью. Он сидит в машине и смотрит на меня так, что все внутренности холодеют.

Сама связалась с абьюзером, не думая, во что это всё может вылиться.

— Лиз, идём! — тянет меня за локоть Беркут, и я невольно подаюсь в его сторону.

Не могу оторвать взгляд от Жени, потому что боюсь. Мне страшно, чем всё это закончится. Марат как-то странно смотрит то на меня, то на охранника, а затем цокает языком — это видно по выражению его лица — и отворачивается. Он считает меня слишком мягкой, наверное, даже жалкой… Сердце глухо ударяется в груди, когда я сажусь в машину, оказываясь в духоте салона и сливаясь с щемящей душу тишиной.

— Слушай, Марат Ринатович убивать его не станет… Не такой он человек. Вот я прибил бы, наверное. У меня табу есть: ну не люблю я скотов, которые руку на женщину поднимают.

— Он меня не…

Понимаю, что Женя применял ко мне насилие, поэтому будет нечестно оправдывать его поведение, и просто отвожу взгляд сторону окна.

— Не уверена, что Марату Ринатовичу стоит разбираться с моим бывшим самостоятельно. Если бы мы вызвали полицию, они могли бы посадить его.

— Сама веришь, во что говоришь? Ну правда, Лиз! Ты взрослая женщина ведь, а ведёшь себя, как маленькая. Пока нет трупа, полиция вряд ли станет разбираться. Попугают его немного и отпустят, а он найдёт тебя, и ещё хуже всё будет.

— Думаешь, он не найдёт меня после разговора, — специально делаю акцент на последнем слове, — с Маратом Ринатовичем?

— Нет!

Беркут включает музыку и начинает покачивать головой ей в такт. Он мягко выруливает на дорогу, и скоро особняк Марата пропадает из виду. А я всё думаю… Думаю, что же будет дальше, во что выльются эти разборки, и чем они будут грозить моей семье.

— Куда едем-то? — врезается в сознание голос Беркута, а я вздрагиваю и с опаской поглядываю на него. — Прости, что испугал. Куда поедем?

Мне нельзя в таком состоянии показываться в больнице. Мама испугается. Сестре тоже не следует говорить о моих неприятностях. Я должна во всём разобраться самостоятельно. Марат поможет мне, я уверена в этом, а пока Ксюше и маме лучше просто быть внимательнее и смотреть по сторонам, чтобы не нарваться на этого психа… Вот только как я потом буду расплачиваться с Маратом?.. Очень интересный вопрос.

— Подожди секунду… Сейчас я свяжусь с сестрой…

Набираю Ксюхе сообщение и прошу простить меня за то, что встреча на сегодня откладывается. Вру, что не могу оставить Алису одну и обязательно всё расскажу позже, а сестра присылает кучу недовольных смайлов мне в ответ.

Ксения: «Ты даже не представляешь, как сложно мне было уговорить Димку отпустить меня, мы ведь с ним и без того мало времени проводим вместе… Ладно. Встретимся позже, но тогда уже примчишься к нам».

Сестра преувеличивает, говоря, что проводит со своим мужем мало времени. Или преуменьшает? Они друг другу посвящают каждую секунду своей жизни… Ладно, каждую свободную секунду, но и это довольно большой срок. Впрочем, после всего, что они пережили, их любовь стала только крепче. Хотя… Быть может, им на самом деле мало того, что у них есть?..

— Ну так что? Решила, куда поедем? Мне поворачивать нужно будет сейчас на центральную…

— Давай погуляем немного? Давно не была на набережной.

На мгновение лицо Беркута бледнеет. Он думает несколько секунд и улыбается. Пожимает плечами и ненадолго отвлекается, чтобы взглянуть на меня. По взгляду мужчины я понимаю, что тот явно неправильно истолковал мое предложение.

— Слушай, я не хочу, чтобы ты думал, что я…

Не знаю, какие слова тут лучше подобрать, чтобы оправдать свое поведение.

— Я ничего не думаю. Просто дружеская прогулка. Да?

— Дружеская! — отвечаю я и начинаю кивать.

— Ну и отлично. Мне ведь тоже все эти сложности не нужны. Я птица свободного полёта… В общем, так будет лучше, да. Дружеская прогулка.

Внутренности сжимаются, и я ещё сильнее жалею о своём поступке. Мне хотелось просто успокоиться. Остаться в особняке Марат не позволил мне. Быть может, он не желал, чтобы я видела наказание, которое он выбрал для моего бывшего… Или просто дал мне время, чтобы успеть остыть. Нам обоим следовало прийти в себя перед разговором. Мне стоит попросить у мужчины прощения за то, что доставляю ему так много неприятностей.

— Расскажешь, что у вас с этим хмырём случилось? Почему расстались? — вдруг нарушает тишину голос Беркута.

Я понимаю, что он просто пытается скрасить возникшую неловкость. Вряд ли ему действительно интересно, что на самом деле случилось между мной и Евгением.

— Всё до банального просто… Он изменил мне, что стало последней каплей, и я ушла. Прошло всего несколько дней…

— Тогда мне немного понятна его агония. Эх… Врезать бы ему ещё раз.

Я негромко хихикаю, но тут же пытаюсь скрыть улыбку: нельзя одобрять и поддерживать жестокость. Я никогда не поддерживала такое поведение. Месть — ужасная вещь, которая движет нами, превращая в животных.

Беркут подъезжает к парковке на набережной, получает талончик, и как только ставит машину на свободное место, мы выходим. На небольшом расстоянии друг от друга мы бредём к реке. Дурацкая была идея — предлагать охраннику прогуляться вместе. Конечно, это приказ Марата — выходить куда-то только с его человеком, который будет защищать меня, но пока Евгений всё равно занят, ему не до меня.

— Лиза, стой! — громко произносит Беркут, и я замираю, испуганно оборачиваясь в его сторону.

— Что такое?