Фиктивные браки заключаются на небесах

– Это жизнь, Никит, – развела я руками. – Признаться, я не была готова к этому исходу, скрывать не стану. Да, знала о нём, но готова не была. Так что какое-то время мне понадобится на то, чтобы всё осознать.

Некоторое время мы сидели, молча глядя друг на друга. Никакого праздника, разумеется, у нас не получилось. Да и глупо было отмечать новую веху – день принятия решения о разводе.

– Лиз, давай вот как поступим. Вернёмся к этому разговору завтра. И всё уже обговорим и решим.

Он поднялся с места и быстро, пока я не успела отреагировать, попросту ушёл. Слава богу, не из дома, а всего лишь в душ. Я прислушивалась к звуку льющейся воды, не понимая, как реагировать на слова Никиты. Он просто поступил так, как ему было нужно – собрался ехать на потрахушки со своей Надин, рассчитывая, что второго раза ему будет достаточно и завтра он объявит, что мы не разводимся и продолжаем жить как жили? Или никуда не отправится, но сегодня мы просто не станем больше возвращаться к этой теме?

Из ванной донёсся голос Никиты – он с кем-то разговаривал по телефону. Я как раз начала прибирать со стола, и какое-то время решала – стоит ли бежать и прислушиваться к тому, что он за беседы и с кем ведёт, или это ниже моего достоинства?

Всё же выбрав второй вариант, я спокойно доубиралась, а когда Мечников вышел из ванной и появился на кухне, лицо у него было виноватым, но решительным. Сразу стало ясно, что никаких хороших новостей ждать не приходится.

– Я отъеду, Лиз, хорошо? – спросил он, будто бы мужу и впрямь было необходимо моё разрешение.

– А если скажу, что ехать никуда нельзя, что сделаешь? – с вызовом ответила я, складывая руки на груди.

Ник приподнял брови и ухмыльнулся.

– Придётся окончательно стать плохим парнем, – ответил он и, развернувшись, ушёл собираться.

Через десять минут он попрощался со мной и, сообщив, что вернётся завтра вечером, уехал. А я сделала то, что могло хоть как-то помочь мне не свихнуться от ощущения, будто моя жизнь превратилась в поезд, который со всего маху летит в обрыв и ничто уже не может его спасти. Пошла в комнату, достала коробочку с тестами и, сжав их в ладони, уставилась в одну точку. И хоть очень старалась не плакать, по щекам всё равно побежала предательская влага.

Но я сильная, я справлюсь. Тем более, что теперь меня греет ощущение, на котором и нужно было сосредоточиться.

Я – не одна.

Бессонная ночь, в течение которой я крутилась и крутилась в постели, то погружаясь в состояние «бедная Лиза», когда хотелось лишь реветь, то чувствуя болезненную эйфорию, когда думала о ребёнке и понимала, что именно он и позволит мне выстоять и остаться на плаву, не принесла ничего, кроме мучений.

А задремала я под утро и совершенно ожидаемо проспала. Подскочила, когда рабочий день час как начался, заметалась по квартире, охваченная паникой и облегчением. Последнее рождалось в душе от простого, но дурацкого понимания: если Никита провёл ночь с Надин, в чём лично я не сомневалась, то они уже расстались, потому что Мечников должен быть в офисе к этому часу.

На сотовом обнаружились восемь пропущенных – два от босса, шесть от мужа. Отправив Нику сообщение, что я жива и проспала, я сказала себе, что раз опоздала, то теперь можно не бегать, словно подстреленная, потому неспешно поплелась в душ.

По выходе из ваннной снова обнаружила пропущенные звонки и сообщение от Никиты:

«Не хочешь со мной говорить?»

Я закатила глаза. Да-да, говорить уж точно с Мечниковым не хотелось, но не станем же мы бегать друг от друга? Тем более, что поговорить уже сегодня придётся, если только Ник не передумает и опять не помчится под бочок своей Надин…

«После работы. Сейчас бегу в офис», – ответила я и принялась собираться.

«Фил уже мне звонил. Ждёт тебя», – прочла перед тем, как выйти из дома и, вздохнув, решила, что на этом наша переписка с мужем, пожалуй, завершится.

Отсутствие завтрака дало о себе знать неприятными ощущениями в области желудка. Однако если бы я задержалась на лишних полчаса, чтобы выпить кофе и съесть бутерброд, сама бы себя сожрала с потрохами из-за неудобства перед Драгунским.

Он очень мне помог в своё время, когда доверил встать в один ряд с самыми важными людьми его фирмы. Я считала себя весьма амбициозной и готова была работать, не покладая рук, но отчего-то ставили меня в других местах на очень низкооплачиваемые должности. А мне хотелось быть наравне с Никитой, чтобы он однажды не решил, будто тащит на своих плечах неподъёмный груз в виде фиктивной жены. Вот такая дурочка я была… А может, и оставалась ею до сих пор, ведь позволила же тому, что вчера случилось, произойти в моей жизни.

Подойдя к кабинету Филиппа Валерьевича, к которому пришла каяться по поводу опоздания, я нахмурилась. Сначала от того, что секретарша в приёмной отсутствовала, затем, когда услышала через приоткрытую дверь своё имя.

Драгунский говорил обо мне, причём обсуждение моей персоны происходило… с моим же собственным мужем. Именно его голос, немного приглушённый, я и услышала, когда подкралась ближе и прислушалась пристальнее.

–… Лизка расстроилась, конечно. Но я-то с нею честен! – вещал Мечников. – У нас сразу с ней уговор был: если сойдусь с Надькой, то разбегаемся.

– Но ты сказал, что разводиться с ней не хочешь, – ответил густой баритон Филиппа.

Боссу не нужно было, например, кричать, когда его подчинённые «косячили». Он просто выговаривал им ровным безэмоциональным тоном, а сотрудники фирмы уже готовы были пообещать что угодно, чтобы только не гневать Фила. К счастью, мне ни разу не приходилось с этим сталкиваться.

– Пока не хочу, – ответил Никита после паузы, которая, как мне показалось, была наполнена сомнениями. – Но чем больше провожу времени с Надин, тем меньше мне хочется думать о других бабах… включая Лизу.

Это было… больно. Хотя казалось, что мой предел подобных чувств уже давно достигнут. В этом я ошибалась.

Инстинктивно сделав то, что первым пришло в голову, я чуть толкнула дверь в кабинет Драгунского. Филипп вскинул на меня взгляд, его рука машинально потянулась к крышке ноутбука, чтобы её захлопнуть. Но когда он понял, что я всё слышала, перевёл взгляд на экран и сказал:

– Катерина вернулась. Потом созвонимся.

Всё же закрыв ноутбук, Филипп поднялся из кресла и велел мне:

– Заходи, Лиза.

Мгновением позже я оказалась в его кабинете и закрыла за собой дверь. Стояла, глядя на Драгунского, что застыл широкоплечей статуей напротив, и не знала, что сказать. Понимала лишь, что если он станет расспрашивать – расскажу всё, как на духу.

– Присядь. Ты очень бледная, – сказал Фил, указав на место напротив своего кресла.

Я кивнула и, добравшись до него на неслушающихся ногах, чуть ли не рухнула на мягкое кожаное сидение.

– Я слышала ваш разговор с Никитой. Что думаешь по этому поводу?