Фиктивный брак

– Ага, – бросил через плечо Виталий. И тихо добавил: – Клоун, мать его… Из цирка «Фантазия».

– Откуда? – не удержалась я от вопроса. Когда Виталий сказал «пошли», куда сон делся! Вот я на радостях и осмелела.

– Цирк такой в Таиланде. Хотя клоунов там нет, это я так брякнул, не подумав. Мозги уже не работают от всего этого. Не была?

– Где?

– В Тае.

Я усмехнулась.

– Ага, я. В Таиланде. Действительно смешно.

– Значит, не была, – кивнул Виталий. – Стало быть, как туда попадем, «Фантазия» с меня.

Мне подумалось, что он одновременно и устал, и перебрал лишнего, потому и метет всякую чушь. В принципе, жениху простительно. То есть мужу. А фиктивному, которому не надо строить перед свежей женой приличного человека, особенно.

Когда мы вышли наружу, Виталий подошел к красивой черной машине, нажал на кнопку на брелоке, и автомобиль ответил ему тихим лошадиным ржанием. Я аж проснулась от удивления, хотя уже почти спала на ходу.

Увидев мою реакцию, Виталий рассмеялся.

– Породистый «мерин» узнал хозяина, ничего удивительного, – сказал он, галантно открывая передо мной дверь. – Поехали отсюда уже.

Глава 10

Машина практически бесшумно неслась через лес по дороге, ведущей обратно в город.

– А это ничего, что мы сбежали со свадьбы? – поинтересовалась я.

– Думаешь, гостям на таких свадьбах важны жених с невестой? – криво улыбнулся Виталий. – Им и свадьбы такие в целом пофиг. Это рабство статуса. Если пригласили, значит, ты в команде, в кругу таких же, как ты. Не пригласили – значит, с тобой что-то не так, если свои же тебя игнорят. Потому люди просто приходят по приглашению. И отдыхают как умеют – а точнее, как привыкли отдыхать еще до того, как стали богатыми. То есть в большинстве своем нажираются в слюни. И когда видишь, что они уже не отличают жениха от официанта, можно смело уходить. Ритуал соблюден, все довольны, скучное и местами омерзительное шоу под названием «жизнь» продолжается.

Виталий говорил просто и в то же время красиво. Его глубокий голос, богатый интонациями, завораживал: и не захочешь слушать – а заслушаешься. Возможно, до того, как стать богатеем, он был геологом, например. Сидел у костра с такими же, как он, пел под гитару, и сильные, настоящие люди слушали его, глядя на пламя и вспоминая тех, кто ждет их дома…

– Задумалась?

– Немного, – отозвалась я, сбрасывая с палитры воображения слишком живую картинку. – А куда мы едем?

Машина уже покинула лес, въехала в город, но двигались мы явно не к моему дому.

– Ко мне, – отозвался Виталий. – Я твой муж, ты моя жена, поэтому, наверное, странно было бы, если б мы ехали куда-то в другое место.

Я проснулась окончательно.

– Подождите. Мы вроде договаривались, что отыграем фейковую свадьбу – и я свободна. Или я что-то не поняла?

– Ты и сейчас свободна, – сказал Виталий. – И мы вроде как уже на «ты», коль уж муж и жена, пусть даже фиктивные. Но извини, я не вожу с собой наличные. Приедем, рассчитаемся, а дальше сама решай, что делать.

– Не поняла, – мотнула я головой. – Что значит «сама решай»? Какие у меня варианты, кроме как, отработав свою роль, вернуться домой и продолжить жить своей жизнью?

Взгляд Виталия оторвался от дороги, и показалось мне, что его глаза заглянули мне прямо в душу, заставив ее как-то непривычно для меня шевельнуться – так дикий котенок вздрагивает от ладони, прикоснувшейся к нему, боясь, но понимая своим звериным чутьем, что эта тяжелая рука не причинит ему вреда…

– Понимаешь, – сказал он, – ты мне понравилась. Если честно, не знаю, насколько серьезно, еще не разобрался в себе, но что понравилась – это факт. И я хотел бы узнать тебя поближе, если ты позволишь.

– Вообще-то это не входило в наш договор, – осторожно заметила я.

– Считай происходящее форс-мажором, – улыбнулся Виталий. – А когда форс-мажор происходит по вине заказчика, он всегда оплачивается. Сколько будет стоить, допустим, неделя твоего времени?

Видимо, он заметил мысль, немедленно отразившуюся у меня на лице, и все сразу понял.

– Не подумай плохого, я не насилую бедных студенток, – быстро сказал он. – Просто неделя ненавязчивого, надеюсь, общения с бонусом… ну, скажем, в миллион за потраченное время тебя устроит? К тому же пойми: пока Игорь будет заниматься переводом активов фирмы на тебя, со стороны может показаться странным, что мы с молодой женой живем порознь.

В его словах была логика. К тому же еще миллион вдобавок к обещанным пятистам тысячам…

Я, конечно, как и все без исключения девушки мира, считала себя эталоном порядочности, бескорыстности и благонравия. Вот только когда тебе предлагают такую сумму за неделю общения, это, черт возьми, аргумент…

– Но я должна ухаживать за бабушкой, – попыталась вяло отбрехаться я. – К тому же у меня сессия на носу.

– К бабушке я сегодня же отправлю сиделку и домработницу, у меня есть на примете отличное агентство, – решительно произнес Виталий. – А с сессией Игорь разберется. Ну что, по рукам?

– Только одна неделя, – твердо подытожила я.

– Договорились, – улыбнулся Виталий.

…Дом у него был, конечно, впечатляющий.

Трехэтажный красивый кирпичный особняк, обнесенный высоким забором по периметру обширной, ухоженной территории. Небольшой дворец посреди большой поляны, засаженной аккуратно подстриженной травой.

– Вот моя скромная холостяцкая обитель, – сказал Виталий, когда мы, миновав механические раздвижные ворота, въехали на территорию и вылезли из машины. – Точнее, уже не холостяцкая. Как-никак, законную жену домой привез. Ну, пойдем, дом покажу. Надеюсь, тебе понравится.

Ну что тут можно было сказать… Такое не могло не понравиться.

Когда я перешагнула порог особняка, мне показалось, будто я вошла во дворец. Мне приходилось бывать в музеях, ранее бывших дворцами царствующих особ и их приближенных, и сейчас у меня возникло стойкое впечатление, что я попала в такой музей.

Мраморные колонны с красивыми завитушками поддерживали потолок второго этажа. Широкая лестница из зеленого камня с резными перилами вела наверх. По стенам были развешаны картины в массивных старинных рамах, покрытых патиной. Вдоль стен раскорячились старинные стулья и диваны с подлокотниками в виде львиных голов и ножками, изображающими когтистые лапы. А с потолка свисали три многоярусные люстры, похожие на перевернутые золотые торты, обильно украшенные хрустальными подвесками, искрящимися и переливающимися под светом ламп…

Внезапно пришло осознание, что Виталий здесь просто живет. Так же, как я живу в нашей с бабушкой тесной квартирке, которая, наверное, по площади меньше собачьей будки на подворье моего свежеиспеченного мужа.

Виталий, заметив мой офигевший взгляд, усмехнулся:

– Как тебе?

Я немного нервно пожала плечами.

– Не уверена, что смогла бы чувствовать себя комфортно в этом музее. А уж тем более жить в нем.

– Дело привычки, – сказал Виталий. – Хотя, если честно, мне самому вся эта хохлома в стиле ампир – примерно как брендовый пиджак с галстуком: движения стесняет, на шею давит, но носить надо, иначе тусовка не поймет.