Филфак

– Такой напряжённый, – шепчет Нина, влажным дыханием касаясь моей шеи. Бр-р! – Ну ничего, я помогу тебе расслабиться!

– Н-не н-надо, – умоляюще выдыхаю. Чёрт, как же не хочется прослыть хамом, но и терпеть домогательства малознакомой пышки тяжко!

– Новенький? – На мгновение потеряв ко мне интерес, Комарова оборачивается к Мише. – Почему я его раньше не видела?

– Ага. – Вечно голодный Рыжик уже стащил пряник и жадно суёт тот в рот. – С филфака.

– М-м-м, – томно мычит Нинель. – Забираю мальчика себе.

– Что значит «забираю»? – не оставляю попыток вежливо протиснуться мимо хозяйки комнаты и незаметно испариться. Хрен с ним, с чаем! Но мимо Комаровой даже муха не пролетит, куда уж гордой птице соколу!

– А что? Не хочешь под моё крылышко? – нараспев предлагает себя Нинель, своим авторитетом загоняя меня в угол.

– Соглашайся, Сокол, – насмешливо пыхтит Миша, поглощая пряники, как не в себя. – С Нинель всегда будешь сыт, одет и счастлив.

– И раздавлен, – бурчу под нос.

– Раздавлен? Мной? – хмурится Комарова, будто не догадывается, что уже давно не балерина.

– Прости, – снова порываюсь уйти. – Мне пора.

– Стоять! – приказывает дама и в подтверждение своих слов придерживает меня за плечо, ясно давая понять, что не шутит. – Я всегда получаю то, что хочу. И сейчас я хочу тебя, красавчик.

 Задыхаюсь от близости безобразно огромного тела и приторного запаха дешёвых духов Комаровой. В поисках спасения кручу головой, но всё, что вижу – это сытую улыбку соседа. Вот урод!

– Дай пройти! – Веду плечом и с силой отталкиваю от себя местную Мата Хари. – Ты не в моём вкусе!

– Пожалеешь, Илюша! – язвительно цедит в спину Нинель, но на сей раз позволяет сбежать.

 Как ошпаренный выскакиваю из комнаты номер 202 и под смешки местных несусь к себе.

– Зря ты так с Нинкой. – Спустя пару часов в комнату возвращается Мишаня. – Она девушка злопамятная.

– Плевать!

 Разговаривать об озабоченной Нинели – тратить впустую время, а я всё ещё мечтаю о душе.

– Проверь лучше, своё ли я взял, – киваю на аккуратную стопку мыльно-рыльных принадлежностей.

– Вроде, да. – Бегло осмотрев мои пожитки, Петухов разваливается в своей кровати. – И всё же, Илюх, будь осторожен: Нинель – внучка нашей комендантши.

– А сразу сказать? – раздражаюсь на пустом месте и, схватив шампунь и бритву, перекидываю полотенце через плечо.

– Я намекал.

– Хреново намекал! – Отворачиваюсь от рыжей морды и несусь в душ.

– Виноват, – доносится мне в спину, но я делаю вид, что не слышу.

 Душевую нахожу по мокрым следам на полу и беспрерывному журчанию воды. Внутри ничего необычного: ряд белых умывальников, кафель на стенах, чуть поодаль – отдельные раздевалки для мальчиков и девочек, душевые кабинки, разделённые между собой тонкими перегородками, и чужие голые задницы, спешащие насладиться горячей водой. Общественная баня, не иначе! Интересно, к такому вообще реально привыкнуть?

Чтобы не толпиться среди намыленных тел, решаю ещё немного подождать и возвращаюсь к душевой в районе десяти вечера, все это время бесцельно шатаясь по гудящим коридорам общежития.

 На моё счастье, ряды желающих освежиться резко поредели, а в мужском отделении и вовсе никого не осталось. Довольный своей находчивостью, резво раздеваюсь и, повесив одежду на крючок, спешу в душевую кабинку.

Пожалуй, вот оно, счастье: тёплая вода струится по моей коже, больничный аромат сменяется терпкой отдушкой мужского шампуня, глаза закрыты, а в мыслях наконец покой и умиротворение. Неспешно, наслаждаясь каждым мгновением, наношу на тело гель для душа и тщательно массирую голову кончиками пальцев, взбивая на волосах воздушную пену, но вдруг вместо живительной влаги из труб начинает доноситься утробное рычание, и душ, несколько раз дёрнувшись напоследок, засыпает вечным сном.

 Отгоняя панику, на ощупь кручу краны, но воды как не было, так и нет. Мыльными руками пытаюсь протереть глаза, но выходит только хуже: к бешеной тревоге добавляется жгучая резь и временная слепота. Самое поганое, что в мужском отделении я совершенно один и даже попросить полотенце мне не у кого.

 Глубоко дышу, медленно, по стенке продвигаюсь в сторону раздевалки, но даже не уверен, что иду в нужном направлении. А когда натыкаюсь на очередную перегородку, отчаянно вою: да провались оно всё!

– Эй, есть здесь кто-нибудь? – истошно ору, сходя с ума от разъедающей глаза боли. – Ау!

Заслышав вдалеке шаги, забываю, что голый, и снова кричу:

– Помогите! Пожалуйста!

 В ответ улавливаю лишь глухое покашливание, но не теряю надежды, вовремя вспомнив о тазике на кухне.

– Прошу, принесите с кухни воды! Можно холодной. Любой!

– Ладно, – доносится смутно знакомый голос, вот только кому он принадлежит, я понимаю слишком поздно.

 Что-то холодное и вонючее окатывает меня с ног до головы спустя пару минут, а рядом на кафельный пол с грохотом приземляется тот самый эмалированный тазик.

– Мы в расчёте, пупсик, – заливается Нинель, и пока нечто тягучее, напоминающее протухший гороховый суп, медленно струится по намыленной коже, уходит.

– Сука! – рву горло и через силу продираю глаза. Подобно зомби плетусь к раздевалке. Спотыкаюсь, шатаюсь, толком ни черта не вижу и даже не удивляюсь, когда не нахожу на крючке своей одежды. Долбаный Винни-Пух!

 Голый, под срабатывающие вспышки мобильных и истеричный смех собравшихся зевак, задрав нос, я плетусь в свою комнату. И пока Петухов ошарашенно пялится, хватаю его смартфон, небрежно брошенный на столе.

– Мне нужно позвонить! Срочно!

– З-з-в-вони, конечно! – заикается Миша, но, тут же сообразив, подскакивает к шкафу и достаёт полотенце. – Прикройся, Сокол, а?

 Вытираю лицо и руки и, продолжая пребывать в костюме Аполлона, звоню по единственному номеру, отпечатавшемуся в моей голове.

– Алло, Аня? Это Илья. Ты мне нужна прямо сейчас!

Глава 7. Далёкие звёзды

Аня

 За окном иномарки уже минут двадцать мелькают яркие огни ночного города. По левую руку, степенно развалившись в кресле водителя, сидит Артур. Я рядом. Плавно, как огромный лайнер по морским просторам, автомобиль Царёва плывёт по пустому проспекту в сторону моего дома. Нежный голос Тейлор Свифт наполняет салон осязаемой романтикой, а огромный букет белых роз на моих коленях, подаренный Артуром просто так, пьянящим ароматом кружит голову. Царёв постарался на славу, оставляя мне всё меньше и меньше причин для отказа. Чёртово колесо, сладкая вата, ужин в итальянском ресторанчике и цветы – Артур точно знает, как растопить девичье сердце.