Филин. по ту сторону страниц

Девушка проглотила мою хитрость, и согласилась. Даже больше она была счастлива, что ей не придётся вести бизнес от своего имени. Я же вспоминая страсть местных торгашей к мистике, и таинственности. Вообще задумав аферу века.

Когда мы утрясли этот вопрос. Далия стала рассказывать мне про ковены. Выяснилось, что в Портленде расположились пять полноценных ковенов. Самый большой был, конечно, у Розалии.

Эта ведьма отжимала самый большой кусок пирога. Их руки были в правительстве и самых крупных компаниях, и это они ревностно оберегали, не забывая творить свои делишки.

Три других были помельче, и только у одного был глава из совета шабаша среднего круга, два других были только из малого руга.

Наш же ковен просто шестерил перед великим шабашем, и был вообще ниже плинтуса.

Вообще слушая Далию, я только дивился тому, что ковены платят, дань шабашу, и бегают по его поручениям. А те, кто не шестерят образовали свой кружок по интересам великий совет ковенов. Так послушать тут все «Великое». Шабаш великий, совет великий, одни мы где-то за бортом им ручкой машем. Не так дело не пойдёт.

Уйдя в свои мысли, я и не заметил, как на меня навалились и прижали к стенки.

— Я должна была быть вчера тут первая. — Прошептала Далия мне на ухо.

Глава 24 Я истории трубу шатал или назад в будущее. Часть 4-я

Вечером в дом аристократки прибыли все из нашего кружка. Они с опаской сидели за столом в обеденной зале и смотрели на меня словно первоклассники, получившие кучу двоек за один день. Я же восседал на своей огромной табуретке с полутораметровой спинкой и вдыхал запах, что струился из камина от новых подкинутых дров.

По правую руку от меня сидела Далия, а по левую Амели. Вид у них был, словно они были как два Анубиса, что встали на страже врат в иной мир.

Все молчали, молчал и я, чувствуя лёгкую неловкость в воздухе. Также было чувство недосказанности между нами, будто они мялись мне что-то сказать, боясь огрести звиздюлей или чего похуже.

— Ну что вы как дети, — махнул я на них рукой. — Если хотите что-то сказать, то говорите. Я вас за это колесовать не буду.

От слова «Колесовать» мои подданные дернулись чуть в сторону, но смогли взять себя в руки.

— Тогда я скажу. — Встал перед столом Шон Чарми, словно по команде старшего по званию.

— Ну, говори. А то сидим в тишине уже десять минут. — Улыбнулся я, и облокотился на спинку стула.

Банкир мялся и то и дело теребил край камзола, а на лбу его выступил пот.Глазами же он будто искал поддержки у Лидии и Малики Стю. Те в свою очередь, смотрели словно боясь что Чарми болтнёт лишнего.

— Ой, да брось ты. Взрослый дядька, а мнёшься как прыщавый подросток, — выпалил я, поднимая руку вверх на уровне груди. — Говори уже, нечего тебе бояться, честное слово.

Услышав заветные слова, что ему ничего не будет, он заговорил:

— Я ваша милость хочу сказать что, — он запнулся всё также косясь на Лидию. — Я…

— Лидия помоги ему. Он сейчас язык проглотит. — Ударил я ладонью по столу.

Все пришипились, а бывшая глава ковена встала, отодвигая со скрипом стул.

— Шон хочет сказать, что с приходом вас в ковен. Всё изменилось, — выдавила она из себя. — Мы все служили великому шабашу, и ОН! Одаривал нас своей милостью. Вы первородный, и к ВЕЛИКОМУ ШАБАШУ, не имеете отношение. Нас устраивало служить великим, и мы хотим и дальше это делать.

— Что ты несёшь Лидия! — вскочила со стула Далия. — Ты хочешь придать господина, что не отнял у нас жизнь. Что был отмечен самим владыкой ада!

— Сам владыка приказал нам провести ритуал! Если ты не помнишь Далия Кэлли. — Зло посмотрела она на блондинку.

— И он же дал нам понять, что мы теперь принадлежим ему! Разве нет? — Сдула Далия прядь волос с лица, что в пылу её слов упала на глаза.

— Я жрица ковена и останусь ей до смерти. Я отправила ментальный зов и получила ответ. Если первородный не отпустит нас или уничтожит, его настигнет гнев всех великих из совета! — Ликовала бывшая глава ковена.

— Предательница! — Не выдержала Амели, ударяя по столу своими маленькими кулачками.

— Так бы и сказала, что хочешь и дальше быть главнючкой. — Спокойно произнёс я.

— Иуда! — прибывала в ярости Далия.

От её слов огонь в камине вспыхнул, словно в него плеснули литр керосина, вырываясь языками пламени за пределы портала.

— Эй, Далия. Успокойся и сядь. Ты меня сжечь, что ли хочешь. Поверь на слово, я отлично горю. — Подвинул я свой стул ближе к столу от камина.

Аристократка поправила причёску и села обратно на стул, испепеляя взглядом Лидию. А Шон, который всё ещё как истукан стоял перед столом был белый как мел, и весь трясся.

— Что ты скажешь первородный? Готов ли ты пойти против великого шабаша!? — Впивалась Лидия в меня взглядом.

— Что я скажу? — улыбнулся я, чем обескуражил ведьму. — Я изначально не хотел быть вашим гуру. Мне срать на шабаш и его совет с прицепом. Также мне плевать на тех, кто хочет быть на побегушках у каких-то там супер пупер колдунов. Все кто хочет, может валить. Если все захотят, чтобы я покинул сие сборище, пожалуйста, я пошёл.– Встал я со стула.

Тут же в мои руки вцепились Далия и Амели. И хватка то какая была, пит буль наверное нервно плакал в сторонке.

— Вы мой господин и вы останетесь с нами, — В один голос произнесли мне в оба уха девушки, от чего я приобрёл лёгкую глухоту.

— Так я и знала, — Зашипела Лидия. — Вы две дуры всегда были слабым звеном нашего ковена. Зря я вас посвятила.

— Ты так не говорили, когда я отправляла деньги в Англию. — Парировала Далия.

— Ах ты, неблагодарная дрянь! — Воскликнула она.

— Ну-ка, заткнулись все тут, сейчас буду казнить, и миловать, возможно, только казнить. — Никак не мог я освободиться от девичьей хватки.

Все разом замерли от моих слов, а бедный Чарми и вовсе чуть не схватился за сердце и не уехал в обморок.

— Все кто хочет обратно в великий шабаш, идите. Я не буду вас задерживать. Как вы поняли, этот дом больше не ваша сходка.

— Я должна забрать книгу. — Опасливо сказала Лидия.

— Смотри не надорвись там она с пол тебя, — улыбнулся я. — Кто ещё покидает нас, прошу встать и валить на хрен отсюда.

Из-за стола медленно встали Руди Тод, Генри Вильм, Шон уже стоял, а также Джим Келти, Моли Стю и Одри Мэран с Соней Битбори. А за столом осталось сидеть Айзек Апрой и Коди Индервуд.