Философские трактаты

Крез, через Галис проникнув, великое царство разрушит,

то этот царь посчитал, что ему суждено разрушить вражеское царство, а разрушил он свое. (116) В любом ведь случае оракул все равно оправдался бы. Однако почему я должен верить, что этот оракул действительно был дан Крезу? Или почему я должен считать, что Геродот более правдив, чем Энний? Почему Геродот не мог выдумать эту историю с Крезом, как Энний выдумал о Пирре? [914] А кто поверит, что Пирру оракулом Аполлона был дан следующий ответ:

914

Пирр — царь Эпира. Эпирские цари выводили свое происхождение от легендарного Эака, царя Эгины, ставшего после смерти одним из трех судей подземного царства мертвых. В 280 г. Пирр вторгся в Италию, нанес несколько поражений римлянам, но в конце концов был разбит ими (в 275 г. при Беневенте).

Знай, Эакид, Рим победить сможет [915] .

Во-первых, Аполлон никогда не говорил по-латыни. Затем, греки об этом оракуле ничего не слышали. Кроме того, во времена Пирра Аполлон уже прекратил сочинять стихи. И наконец, хотя, как у Энния сказано, всегда был

Род туповат Эакидов. В деле военном сильнее они, а умом послабее,

все же [Эакид] Пирр мог бы понять двойной смысл стиха. Ведь слова «Знай, Эакид, Рим победить сможет» могут означать не только «ты победишь Рим», но и «Рим тебя победит» [916] . Если та двусмысленность, которая обманула Креза, смогла обмануть даже Хрисиппа, то эта не обманула бы даже Эпикура [917] .

915

Этот и следующие стихи из «Анналов» Энния (179—181).

916

В приведенном стихе оракула употреблен латинский оборот «винительный с инфинитивом», что придало ответу оракула двойной смысл: Aio te, Aeacida, Romanos vincere posse: можно перевести: «Я говорю тебе, Эакид, Рим сможет победить» и «Я говорю, ты, Эакид, сможешь победить Рим».

917

Ср. насмешливые отзывы об Эпикуре в II, 103; Цицерон. О природе богов, II, 49.

LVII. (117) Но что главное — это почему подобным образом в Дельфах уже не выдаются прорицания не только в наше время, но и давно [918] . Почему к этому оракулу стали относиться с величайшим пренебрежением? Когда защитников дивинации прижимают этим вопросом, то они говорят: истощилась, мол, от старости, сила этого места, откуда исходили земные испарения, под влиянием которых Пифия вдохновлялась, изрекая оракулы. Можно подумать, что речь идет о вине или рассоле каком-то, который выдыхается и слабеет со временем. Но в данном случае мы имеем дело со свойством определенной местности, и не только естественным, но и божественным. Каким образом истощилась эта сила? Скажешь — от старости. Но что это за старость, которая смогла истощить божественную силу? Силу настолько божественную, что, вырвавшись из-под земли, она приводила душу Пифии в такое состояние, что та могла не только задолго провидеть будущее, но даже изрекать свои предсказания в благозвучных стихах. Когда же эта сила истощилась? Не после того ли, как люди стали менее легковерными? (118) Демосфен, живший около трехсот лет тому назад, уже тогда говорил, что Пифия «филиппствует» [919] , т. е. как бы заодно с Филиппом. Он имел в виду, что она подкуплена Филиппом. Можно считать, что и другие дельфийские оракулы тоже были кое в чем нечестны.

918

Почему в Дельфах уже не выдаются прорицания — ср.: I, 38.

919

Демосфен… говорил, что пифия «филиппствует» — ср.: Плутарх. Демосфен, 20. Демосфен подозревал, и не без оснований, что дельфийская пифия подкуплена царем Филиппом Македонским.

Я не знаю, почему эти ваши суеверные и почти фанатичные философы как будто предпочитают идти на все, лишь бы не выглядеть глупыми. Вы предпочитаете верить, что истощилась, перестала существовать та сила, которая, если только она действительно существовала когда-нибудь, то определенно была вечной, чем не верить в то, во что вовсе не следует верить.

LVIII. (119) Сходным образом эти философы ошибаются и относительно снов, в защиту которых они выступают издалека. Они считают, что наши души (animi) божественны (divini), что они заимствованы извне [920] , что мир заполнен множеством со-чувствующих душ. Благодаря этой божественности ума и самой души и благодаря ее связи с внешними умами можно определять, каково будущее. А Зенон, напротив, полагает, что когда человек спит, то его душа как бы съеживается, угнетена, испытывает упадок сил и сама засыпает [921] . Даже Пифагор и Платон, авторы авторитетнейшие, указывают, что для того, чтобы во сне увидеть более истинное, нужно, готовясь ко сну, соблюдать умеренность в образе жизни и в еде [922] . А пифагорейцы даже рекомендуют совсем отказаться от употребления в пищу бобов, как будто от этой пищи раздувается не желудок, а душа. Право же, какую можно высказать еще нелепость, которая бы уже не была высказана кем-нибудь из философов!

920

Ср.: I, 64; I, 170.

921

Ср.: Диог. Лаэрт., VII, 158.

922

Ср. I, 60—62.

(120) Будем ли мы считать, что души спящих сами собой приходят в движение и видят сны или, как считал Демокрит, их к этому понуждает поступающий извне образ (visio) [923] , так или иначе спящие могут увидеть во сне много ложного под видом истинного [924] . Так ведь и плывущему на корабле кажется, что неподвижные предметы на берегу движутся; так, особым образом скосив глаза, можно увидеть вместо одного светильника два. А что говорить о людях в горячке или пьяных? — много они видят ложного. Но, если не следует верить в такого рода видения, то я уж не знаю, почему следует верить в сны. Ведь если захотеть, то можно и эти ошибки зрения толковать, как толкуют сны: то, что неподвижное двигалось, — истолковать, как предзнаменование землетрясения или неожиданного бегства, а раздвоение пламени свечи объявить как знамение, предвещающее раздоры или восстание.

923

Поступающий извне образ — ср.: Цицерон. О природе богов, I, 109, где Цицерон передает греческое через «imago».

924

Ложного под видом истинного — ср.: II, 121.

LIX. (121) Даже из видений безумцев или пьяных можно путем толкования извлечь много такого, что будет выглядеть как относящееся к будущему.

Если человек целый день бросает в цель копье, он когда-нибудь да попадет. Мы целыми ночами видим сны, и почти каждую ночь спим, так что удивительного, если иногда сон сбывается? Что может быть более ненадежным, чем бросание игральных костей? И, однако, каждому, кто часто бросал, выпадал когда-нибудь самый удачный, «венерин» бросок [925] , а иногда даже два или три раза. Так что же, мы предпочтем сказать по-глупому, что в этом приняла участие Венера, а не простой случай?

925

«Венерин» бросок — ср.: I, 23.

Если в других случаях не следует верить ложным видениям, то я не вижу, какое преимущество у сна, почему ложному во сне следует придавать значение истинного? (122) Да если бы природа так устроила, что спящие действительно совершали бы те поступки, которые они совершают в сновидениях, то всех отправляющихся спать пришлось бы связывать, так как во сне люди ведут себя хуже, чем сумасшедшие. Так, если нельзя придавать веры видениям безумцев, потому что они ложны, почему следует верить снам, которые еще сумасброднее, не понимаю! Только потому, что безумные о своих видениях не рассказывают толкователям, а видевшие сны — рассказывают?

И еще спрашиваю: если я захочу что-то написать, или прочитать, или спеть, или сыграть на музыкальном инструменте, или выяснить какой-нибудь вопрос из геометрии, или физики, или диалектики, то, что же, мне следует ждать, когда я увижу сон, или следует применить искусство, без которого в этих делах ничего не достигнешь? А если захочу пуститься в плавание, то я не буду ведь управлять кораблем, руководствуясь снами, иначе наказание меня постигнет тут же. (123) Разве Эскулап или Серапис могут нам прописать во сне лекарство от болезни, а Нептун — сделать из нас хороших кормчих? Не может! Или, если Минерва может без врача исцелить, то почему бы музам, — также в сновидениях, — не научить писать, читать и другим искусствам? Если бы могли помочь при болезни, то могли бы и в других случаях. А если не могут в других случаях, то и при болезни не помогут, а раз так, то вообще не может быть никакого доверия снам.

LX. (124) После этих предварительных замечаний рассмотрим вопрос поглубже. Можно предположить, что либо посылает предзнаменование во сне некая божественная сила, заботящаяся о нас, либо что те, кто толкует сны, основываясь на существовании в природе некоего согласия и взаимосвязи (что называется [926] ), понимают, какое событие должно последовать за тем, что мы видели во сне. А может быть, ни то, ни другое, а постоянные и каждодневные наблюдения показали, что после какого-то определенного сновидения следует определенное событие.

926

Ср.: II, 34.

(125) Прежде всего следует уяснить себе, что нет такой божественной силы, которая производит сновидения, и ни одно сновидение, очевидно, не исходит от бога. Если бы боги это делали ради нас, чтобы мы могли предвидеть будущее, то почему так мало людей, которые повинуются снам? Которые понимают их? Которые помнят? А как много таких, которые пренебрегают снами и считают веру в сны суеверием, что пристало лишь для малодушных и старух? Почему бог, заботящийся о людях, наставляет сновидениями тех, кто считает их недостойными не только внимания, но даже запоминания? Не может ведь бог не знать образа мыслей каждого человека, и ведь недостойно бога делать что-то попусту и без причины. Это противно даже для человека, если он последователен в своих поступках. Стало быть, если сны по большей части либо забывают, либо пренебрегают ими, то или бог об этом не знает, или напрасно пользуются этим способом — давать нам предзнаменования во сне. Но ни то, ни другое для бога не подходит. Значит, не следует верить, что бог посылает предзнаменования в виде сновидений.

LXI. (126) Я спрашиваю также, если бог дает нам эти видения для предвидения будущего, почему он предпочитает их посылать спящим, а не бодрствующим? Возбуждаются ли души спящих посторонним воздействием, извне, или души возбуждаются сами собой, или есть какая-нибудь другая причина, почему нам во сне кажется, что мы что-то видим, слышим, делаем, ведь та же причина могла бы сказаться и на бодрствующих. И то же, что ради нас боги делают с нами, когда мы спим, пусть бы они сделали с бодрствующими. Тем более что и Хрисипп, опровергатель академиков, признает, что бодрствующие видят в более ясном и четком виде то, что спящие видят во сне. Было бы поэтому более достойным благодетельных богов, коли они заботятся о нас, посылать более ясные видения бодрствующему, чем более темные во сне. А так как этого не происходит, то не следует считать сны божественными. (127) И потом, к чему эти обиняки и околичности, которые вынуждают нас обращаться к толкователям? Лучше бы бог, если он только когда-нибудь заботился о нас, сказал прямо: «Это делайте! Этого не делайте!» И пусть бы он дал это видение лучше бодрствующему, чем спящему.