Фимбулвинтер. Пленники бирюзы
Шрифт:
Укол.
И сон.
Открыв глаза, Долл поняла, что ей намного лучше. А ещё – почувствовала, как что-то холодное ползёт по шее. Лёгкий щипок заставил вздрогнуть, рука взметнулась к шее, желая смахнуть обидчика, и замерла… Браслет «индекса популярности» стал цвета морских волн. Она провела в полубессознательном состоянии весь полёт, не помнила, что делала, кто и что ей говорил, но в одном уверена точно – в первый день путешествия ипо каждого из них стал бесцветным. А сейчас…
– Ай! – рядом вскрикнула Рабби.
Долл повернулась к ней и увидела: нанопаучок полз по
– Рабби, – прошептала Воули, – твоя клипса.
– И твой браслет. Я думала, ипо остались в Мегаполисе. И эти букашки мерзкие, – она смахнула паучка со щеки. – Что это всё значит?
Егор Грэй открыл глаза. Возле него топтался бот-цилиндр.
– Утро. Утро тебе и добро, – сказал бот.
– Что? – Грэй попытался сесть и скривился – закружилась голова.
– Ты понимать меня или нет?
– Кажется, да.
– Мы адаптировать ваш язык.
– Адаптировали наш язык? Может, сами к нему адаптировались?
– Мы дарить вам новый ипо.
– Таки адаптировались, – пробормотал Грэй и в ужасе подпрыгнул на кровати. – Что это такое?! Я же выбросил свой браслет в открытый космос! И он был стального цвета, не такого!
– Мы сделать вам новый браслет. И новый коммуникатор. И много одежды. Вы спать. Мы делать.
– Зачем??? – Грэй вскочил на ноги. – Мы летели к новой жизни.
– Мы дарить вам новой жизни. Дарить вам ипо. Дарить всё.
– Всё? – Егору захотелось ударить по боту с ноги, вместо этого он поднёс браслет к глазам, пристально рассмотрел. – Как его снять? Я не вижу застёжки.
– Снять? Снять… – в скрипуче-писклявом голосе бота прорезались нотки растерянности. – Снять. Такой команды нет. Не нужда.
– Сейчас врежу тебе, и узнаешь – нужда или не нужда, – огрызнулся Егор, впрочем, без особой злости. – И что за цвет у браслета? Это же почти…
– Бирюза. Полшага и бирюза. Это пока. Ваш дом будет, и бирюза будет, – сообщил бот и пронзительно запищал.
– Какой дом? Да прекрати ты вопить! Можешь меня свести со своим хозяином?
– Хо-зя-и-ном. Термин непонятен.
– С тем, кто тебя создал. С кем можно нормально поговорить!
– Один – невыполнимо. Два – задача непонятна.
– Люди! На этой планете есть люди? Или одни роботы?
– Вы. Первый. Людь. На. Высшей.
– На высшей?
– Терра Высшая. Лучше-лучше для людь. Людь. Любит. Всё. Высшее.
Грэй обречённо сел на кровать.
Марси очнулась от воплей Айны. Никогда, никогда, даже во время самых жестоких дедлайнов она так не кричала.
– Я не останусь с ним в одном помещении. Что он здесь делает? Ты хоть знаешь, кто он такой?
– Айна, поверь, я всё знаю, – мягкий голос Бальдра, и снова крик Лири.
– Ты не видел! Не видел, что он творил на Четвёртой Лакайле. Он выжег колонию разумных… существ. А как он с техником обращался…
– Айна, Хёд уже понял, что был неправ. Он на нашей стороне.
– Я ему не верю! Такие не меняются!
– К тому же Хёд – можно сказать, овдовевший отец. Ты же не
выбросишь со станции младенца.– Младенец пусть остаётся. Тем более что это даже не его дочь! Эсдар…
Эсдар. Имя спасительницы, ставшей подругой, окончательно вывело из оцепения.
Марси села. В уютной синеватой комнате стояли трое. Айна – ощетинившаяся маленькая блондинка. Маленькая и отважная, куда там большинству мужчин. Высокий бородач облокотился на косяк двери и, казалось, вообще не интересовался воплями Айны. И Бальдр между ними. Спокойный и невозмутимый, на лице у него читалось: ругайтесь, ребятки, сколько влезет, спорьте хоть до посинения, всё равно будет, как я сказал.
Марси закрыла глаза. Захотелось заснуть, вернуться в красивый мир на далёких звёздах. И пусть там снова будет ипо, зато в этом мире нет погибшей Туси. Да и самой Марси там тоже нет… Туся.
– Туся!
– О, юная леди, вы очнулись, – Бальдр шагнул к ней.
– Послушайте, Айна, – сказал бородач, – я сожалею о том, что случилось тогда. Я многого не знал и не понимал. Но кто угодно на моём месте…
– Держитесь от меня подальше, Хёд! – отрезала Лири и тоже подошла к Марси.
– Туся, – повторила та.
Бальдр взял её за руку.
– Если хочешь попрощаться с сестрой… Мы принесли тело сюда. Его кремируют по всем правилам, а пока оно в шестом отсеке. Только, – он вздохнул, – не советую опускать простыню ниже груди.
Марси заплакала.
Бальдр молча обнял её.
– Может, успокоительного? – неуверенно спросила Айна.
– Нет. И так уже много вкололи. Пусть выплачется, станет легче.
– Не с-спасла, – всхлипнула Марси. – Ни её, ни Вася, никого-о-о.
– Девочка моя, – Бальдр гладил её по голове. – Ты столько пережила. Но ты не должна сдаваться теперь. Ты нужна новому миру.
– Чушь какая. Я ни на что не способна. И жить я не хочу.
Седой техник взял её лицо в свои широкие ладони. И заговорил. Упрекал в малодушии. Говорил, что она способна гораздо на большее, чем основная масса живущих ныне людей. О том, что, не раз попав в переделку, она сделала главное – выжила! И при этом не разучилась любить, переживать за близких людей. О том, что их с Васем идея сбежать от опостылевшего мира была не такой уж плохой. Но Вась с Марси были одни-одинёшеньки на незнакомой планете, а теперь их будет много, и планета своя, родная. Да и от мира сбегать не надо, он сам вот-вот от них удерёт. Бальдр говорил и говорил, она почти не слушала, пока вдруг не прозвучал неожиданный вопрос:
– И вообще, расскажи-ка мне, что тебе снится?
– Э… Какое это имеет значение?
– Большое, – Бальдр отпустил её и отстранился. – Рассказывай.
И она рассказала. О далёких звёздах. О странном мире Терры Высшей. О щупальцах, сотканных из звёздной пыли и расползающихся по Вселенной. И о команде боевого крейсера, прилетевшей к неизвестности. Бальдр слушал молча, время от времени кивая. Лишь один раз перебил её – попросил назвать имена команды.
– Да, – сказал он, когда Марси замолчала. – Один мой коллега, как и наш друг, – жест в сторону бородача, – построил свою теорию сбоев лифтов. И решил её проверить. Не скажу, что я был в восторге от его идеи со Строителями и экспедицией в неизвестность. Но благодаря ему и нашей Марси мы, возможно, во всём разберёмся.