Финальный танец, или Позови меня с собой

Маргоша согласно закивала, прикусив нижнюю губу.

– Ты только недолго, ладно, пап?

– Конечно, детка. Я постараюсь все сделать быстро. Лучше скажи – как твои занятия музыкой? – постарался переключить дочь на другую тему Алекс и с удивлением услышал:

– Никак. Я больше не занимаюсь музыкой.

– То есть?

Она подняла на него глаза и твердо повторила:

– Я больше не сажусь за пианино. Я никогда не сумею играть, как ты.

– Ты не должна играть, как я. Ты должна играть по-своему.

– Нет! – Маргоша вдруг рассердилась и топнула ногой. – Нет! Если я не могу играть, как ты, то лучше вообще никак не буду!

Алекс понял – сейчас, сидя на корточках в школьном дворе, он не сможет решить эту проблему, а потому нет смысла давить на дочь и настаивать на своем. Он вернется к этому разговору позже, когда заберет ее отсюда.

Уезжал из Лондона Алекс в самом скверном настроении…

Устав от собственных мыслей, он потянулся к пульту и включил телевизор на каком-то местном канале. Шли новости, Алекс вполуха слушал и вдруг… Во весь экран отобразился портрет Гиви Кавсадзе, а голос дикторши сообщил, что крупный строительный воротила сегодня был застрелен в ресторане практически в упор. Алекс выключил телевизор и задумался. Все складывалось странно удачно – так удачно, как он даже мечтать не мог.

Он испытал какое-то странное облегчение и даже задремал, успев увидеть во сне дочь. Трель мобильного настойчиво тащила его из красивой картинки сна в отвратительную и полную проблем реальность, и Алекс отчаянно сопротивлялся, не открывал глаз, не желая терять волшебное ощущение легкости и счастья. Но телефон заливался, и ему пришлось протянуть руку и взять трубку. Это оказалась Марго. Она даже не стала утруждать себя обычным «Ты не занят, можешь говорить?», а сразу заорала так, что у него зазвенело в ушах:

– Когда… когда ты уже провалишься в тартарары?! Когда?! Возомнил о себе, да?! Ангел… – тут Марго ввернула такое словечко, которое могла себе позволить в прямой речи разве что Мэри, да и то если была изрядно пьяна. – Как ты надоел мне! Как ты надоел мне, господи! Почему я, ну за что – я?! – ее крик плавно переходил в плач, и вскоре Алекс уже не мог разобрать ни единой фразы, только вой и всхлипы.

Не говоря ни слова, Алекс сбросил звонок и с трудом встал с кровати. Нужно одеваться и ехать, потому что оставлять Марго в таком состоянии, да еще с ребенком, нежелательно.

Он старался вести машину аккуратнее, но не удавалось – его неудержимо тянуло туда, к ней, к его несчастной запутавшейся девочке. Алекс представлял, как она сидит сейчас на кровати и рыдает, прижав к лицу подушку.

Припарковав машину в переулке почти впритык к машине Марго, Алекс медленно побрел к подъезду. Уже перед самой дверью он вдруг остановился и понял, что ему придется войти в квартиру, где раньше жила Мэри. Худшего жилища для себя Марго придумать, разумеется, не могла. Он вообще не понимал, с какой целью она выехала из собственной квартиры и сдала ее – чтобы жить в том же доме, но в квартире Мэри. И ему придется туда войти… Если, разумеется, Марго не сменила замки – потому что добровольно она его не впустит.

К счастью, сменить замки у Марго не хватило не то времени, не то просто догадки – а возможно, она не подозревала о наличии у Алекса ключей. Так или иначе, он без проблем открыл дверь и с порога громко сказал, чтобы не испугать ее сильнее:

– Марго, это я.

В ответ только тишина, и Алекс всерьез забеспокоился – свет в квартире не горел, хотя время довольно позднее.

– Марго, где ты? – Он прошел сперва в большую комнату, заглянул в ванную, в спальню – никого. Щелкнув выключателем, он зажег верхний свет в кухне, и вот там обнаружил Марго вместе с Машей. Марго сидела в углу, прижав к себе дочь, а в свободной руке держала бокал вина. Судя по почти пустой бутылке на столе, заседала она здесь уже довольно давно.

– Что заливаешь? – поинтересовался Алекс, садясь за стол прямо в пальто и придвигая бутылку к себе.

Марго, казалось, даже не удивилась его присутствию, почти залпом осушила бокал и сморщилась:

– А-а, ты… Чего приперся? Спасать меня?

– Прекрати, – попросил он спокойно, понимая, что любое слово сейчас спровоцирует новую вспышку истерики. – Тебе не кажется, что ребенку пора спать?

– Не твое дело! – отрезала Марго и потянулась к бутылке, но Алекс спрятал ее под стол:

– Хватит.

– Да? Это ты решил? Ты так сказал? А почему? Нет, скажи – почему?

– Потому что ты уже и так сильно пьяна, Марго, – вполне миролюбиво ответил он. – Ты завтра с кровати не встанешь.

Она мотнула головой, отбрасывая челку с лица, и перехватила удобнее задремавшую на руках Машу.

– Не бойся, не сопьюсь.

– У тебя муж есть – вот он пусть и боится, – не удержался Алекс, но Марго почему-то не отреагировала. Она откинулась на стену и закрыла глаза, и Алекс испугался, что сейчас она уснет и уронит Машу. Он встал и осторожно вынул девочку из ослабевших рук Марго. – Идем, красотка, покажешь мне, где у тебя кровать, – прошептал он, прижимая проснувшуюся девочку к себе, и пошел с ней в спальню.

Это напомнило ему, как он укладывал спать Маргошу, когда они остались с ней одни, без Сони. Как сидел около ее кроватки на полу, дожидаясь, пока девочка уснет, как вставал по нескольку раз за ночь, проверяя, все ли у нее в порядке. Сейчас собственная дочь находилась за тысячи километров – а дочь Марго была рядом. Такое странное ощущение – дочь Марго. Его Марго – и не его дочь…

Он дождался, пока Маша уснет, и вернулся в кухню. Марго сидела в той же позе, и по ее щекам из-под смеженных ресниц катились слезы. Она никак не отреагировала на появление Алекса, даже не пошевелилась, и он подошел ближе, присел на корточки и прикоснулся пальцем к щеке, смахивая прозрачную каплю. Марго открыла глаза и усталым голосом спросила:

– Ты никогда не оставишь меня в покое, да?

– Никогда, Марго. Тебе придется смириться с этим.

– За что, скажи? Почему ты выбрал именно меня в жертвы, а? Неужели не нашлось никого другого? Я всю жизнь задаю тебе этот вопрос и никогда не получаю на него ответ.

Алекс поднялся, не в силах почему-то выносить ее пристальный взгляд, прожигающий его насквозь, отодвинул занавеску на окне и принялся изучать ночную улицу. Довольно оживленная в любое время суток, она и сейчас не пустовала – машины то и дело проносились в направлении центра, окна всех кафе и ресторанчиков, расположенных на противоположной стороне, ярко и призывно горели – там шла своя жизнь.

– Когда ты в последний раз была в ресторане, Марго? – спросил он и в ответ услышал:

– Прекрати ломать комедию. Ты прекрасно знаешь, когда и с кем.

– То есть?

Он развернулся к ней и непонимающе уставился в раскрасневшееся то ли от вина, то ли от гнева лицо. Марго злилась, он хорошо чувствовал ее в таком состоянии.

– Объяснись, будь добра.

– Объясниться?! – Она вскочила, но пошатнулась, беспомощно схватилась пальцами за угол стола и рухнула обратно. – Зачем ты ведешь себя так, словно ничего не знаешь?! Зачем ты полез, кто тебя просил?! Ты лишил меня сегодня всего – заработка и стабильного будущего! Ты – потому что тебе так захотелось! Ты никогда ни о ком не думаешь, и не прикрывайся красивыми фразами о своей мнимой заботе обо мне! Тебе на всех наплевать – и на меня тоже!