Финно-угры и балты в эпоху средневековья

Небольшие раскопки были произведены также на городище Маткуле, расположенном в излучине р. Имулу, левого притока Абавы (Мугуревич Э., 1966, с. 26, 27). Нижние горизонты культурного слоя памятника относятся к культуре штрихованной керамики. В эпоху средневековья поселение было отстроено заново. Площадка городища размерами 50x25 м была защищена валами с двух сторон — два вала имелись в мысовой части и один с напольной стороны, за которым на 6 м ниже площадки городища находился форбург.

Наибольшими раскопками на площадке городища исследованы остатки углубленной в грунт постройки столбовой конструкции. С запада и севера от городища располагался обширный посад. Это был один из политических и экономических центров части земли куршей. В письменных источниках Маткуле впервые упоминается в 30-х годах XIII в. На противоположном берегу Имулу находится культовый холм, где собирались племенные собрания и совершались жертвоприношения (Sturms E., 1938, s. 118).

Раскопками на городище исследованы остатки полуземляночной постройки, в основании которой найдены два крупных рога — характерное для куршей языческое жертвоприношение. Работами в форбурге и на посаде жилищ не обнаружено. Вещевые находки (железные ножи, шилья, наконечник стрелы, ключи; бронзовые фибулы, браслеты, крестик и подвески; каменные пряслица) свидетельствуют об интенсивной хозяйственной деятельности. Дата поселения X–XIII вв.

В Литве среди прочих поселений куршам принадлежит городище Апуоле. Оно устроено на высоком (75 м) холме при впадении р. Врикис в Луову. Площадка размерами 80x55 м с напольной стороны защищена валом высотой 9-10 м. Его шурфовка произведена в 1928 и 1929 гг. Э. Вольтером, а траншейные раскопки в 1931 и 1932 гг. В. Нагевичюсом. В валу были открыты бревенчатые конструкции. На основе вещевых находок установлено, что поселение функционировало в X–XIII вв. (Puzinas J., 1938, 292–294 psl. Volkait'e-Kulikauskien'e R., 1958a, 42–47 psl.).

На территории расселения куршей находится Гробиня — городище и могильник переселенцев из Скандинавии. Поселение раскапывал в 1929 и 1930 гг. Б. Нерман (Nerman В., 1958, s. 8-12, 81–84, 168–170). В культурном слое толщиной 0,9 м были выделены три горизонта, относящиеся к IX–XI вв.

Общественно-экономическое развитие куршей опережало другие латышские и литовские земли, чему в немалой степени способствовало их расселение по Балтийскому побережью. Находимые в памятниках куршей предметы вооружения и украшения свидетельствуют о торговых связях их с другими странами, в частности со Скандинавией и Готландом. Осуществляли курши и военные набеги на соседние земли. Известно, что флот куршей в начале XIII в. неоднократно угрожал немецким захватчикам, в 1210 г. курши напали на Ригу.

Еще раньше курши упорно и успешно боролись с набегами скандинавов, целью которых были грабежи и сборы дани с приморских земель. Источник IX в. «Житие святого Ансгария» рассказывает, что в начале IX в. курши освободились от временной зависимости от шведов, а в 854 г. наголову разбили датчан, уничтожив половину их войска и кораблей. Этот источник сообщает, что «княжество куршей» подразделяется на пять городских округов. Упоминаются два крупных и богатых города куршей — Апулия и Зеебург, вмещавшие гарнизоны в 7-15 тысяч человек (Senas Latvijas, 1937, 5 lpp.).

В сочинении Саксона Грамматика «Датская книга» говорится о том, что курши избирали «королей»-предводителей перед военными походами. Власть их, очевидно, ограничивалась племенным собранием и не была наследственной. Саксон Грамматик сообщает и о некоторых конкретных куршских предводителях. Так, рассказывается о правителе Локере, разбившем шведского викинга и обладавшем единоличной властью, и о короле куршей Дорно (Saxo Grammaticus, 1900). Налицо оформление полугосударственного образования куршей. В источниках XIII в. называются земли куршей: Пилсатс, Мегове, Дувзаре, Цеклнс, Пиемере.

В «Саге об Эгиле Скалагриммесоне» — участнике военного похода на куршей в начале X в. — говорится о том, как он и его воины были захвачены в плен при попытке грабежа одного из куршских селений. Эгилу с окружением удалось бежать из плена, прихватив с собой трех других пленников-датчан. По-видимому, куршская знать использовала в своих хозяйствах рабов-пленников.

В начале XIII в. значительные области куршей оказались под властью немецких крестоносцев. Последние строят здесь замки. Среди исследованных археологами упомянем епископский замок в г. Пилтене, построенный на рубеже XIII и XIV вв. С 30-х годов XIV в. до второй половины XVI в. он был столицей Курляндского епископства. Каменный замок с форбургом, огражденный рвом, был устроен на берегу р. Вента.

Раскопками Э.С. Мугуревича исследовано 600 кв. м его площади (Mugurevics Е., 1977с, 51–55 lpp.; 1978b, 59 lpp.). Были исследованы конструкции моста, перекинутого через 4 0-метровый ров, и кирпичные помещения внутри нижней части моста. Собраны немногочисленные вещевые находки, характеризующие культуру прибалтийских немцев XIV–XVI вв.

Курши приняли участие в этногенезе латышского и литовского народов.

В языковом отношении курши принадлежали западным балтам. О близком родстве пруссов и куршей писали Э. Блессе (Blesse Е., 1929, 154 lpp.; 1931, s. 293–312), Я. Эндзелип (Endzelins J., 1979, 551 lpp.; 1982, 385 lpp.) и др.

Скалвы.

Южными соседями куршей были скалвы, заселявшие земли по обеим сторонам нижнего течения Немана, включая часть восточного побережья Куршского залива (карта 47). Именно здесь локализуют скалвов письменные источники орденского периода (SRP, I, 1863, s. 151). Восточными соседями скалвов были жемайты, на юго-востоке они соприкасались с ятвягами, а на западе — с пруссами, Скалвия (Скаловия), согласно хроникам XIII–XIV вв., одна из прусских земель. Однако, судя по археологическим материалам, скалвы были наиболее близкими и, очевидно, родственными куршам.

Исследования средневековых могильных памятников в Скалвии были начаты в 90-х годах прошлого столетия А. Бецценбергером. В 1891–1893 гг. в могильнике Вежайчяй им было раскопано несколько сотен захоронений (Sb. Prussia, 1893, s. 135; 1895, s. 250; 1896, s. 136; Katalog Prussia, 1897, s. 16–18, fig. 47–54). В 1897 и 1898 гг. А. Бецценбергер вел раскопки на могильнике Грейженай, исследовав там 17 погребений (Bezzenberger А., 1900, s. 135–152). В 1901 и 1902 гг. тем же исследователем раскапывался могильник Лумпенай (Bezzenberger А., 1909, s. 130–147). В 1909 г. небольшие раскопки на могильнике Скомантай произведены были В. Нагевичюсом (Nagevicius V., 1935, 70–72 psl.). Еще в 1902 г. А. Бецценбергером и Г. Шеу начаты были небольшие раскопки в могильнике Страгнай. Они были продолжены в 1911 г. Г. Шеу и В. Гайгалайтисом (Engel С., 1931а, s. 330; Volkait'e-Kulikanskien'e R., 1964b, 224–226 psl.).

B 20-30-х годах XX в. раскапывались два могильника в древней земле Скалвии — Николай (Puzinas J., 1938, 284–287 psl.) и Паулайчяй (Puzinas J., 1938, 226, 266, 283, 284 psl.).

В левобережной части Нижнего Понеманья исследовался могильник Линкунай (Engel С., 1931а, s. 313–324).

Особый интерес представляют раскопки могильника Юргайчяй, произведенные в 60-х годах Л. Накайте (Накайте Л., 1968, с. 65–67; Nakait'e L., 1971, 126–128 psl.; 1972, 101–121 psl.). В 1968 г. той же исследовательницей раскапывался могильник Вилку Кампас в том же Шилутском р-не Литовской ССР (Nakait'e L., 1970а, 43–56 psl.; 1970b, 71–73 psl.).