Физрук 5: Назад в СССР

– Слушаю!

– Привет! Вот решил позвонить, – сказал я. – Как дела?

– Прекрасно! – отозвался он. – Проявляю первую пленку, отснятую камерой, которую ты мне подарил. А супруга моя по уши погрузилась в проект переоборудования нашего подвала.

– Какие же вы молодцы!

– Хочу в субботу собрать всю нашу студию, – продолжал он. – Приходи к восемнадцати часам. Обсудим будущий фильм.

– Обязательно приду! – пообещал я.

– Ну и отлично. Будем ждать!

– Ну тогда давай. До завтра!

Положив трубку, я отправился на кухню. Странно как-то. Вроде у меня все есть. И деньги, и квартира, и вот теперь даже машина. Бабы за мною косяками ходят, а счастья – нет. Наверное, потому что ничем я так не увлечен, как мои друзья и коллеги. Даже спорт для меня скорее профессия, чем страсть. Когда я последний раз нормально тренировался? Жру, пью, баб валяю, а форму кто держать будет? Стану толстым ленивым увальнем, все девки разбегутся. Тогда может и всякие Ильи Ильичи отвяжутся?

Меня самого насмешила такая перспектива, поржав, я поужинал и завалился спать. Придя на следующее утро в школу, удивил своих учеников тем, что не стал, как обычно торчать в сторонке, покуда они выкладываются, а тоже начал выполнять упражнения, которые сам же им и давал. И быстро понял, что опасения мои насчет толстого ленивого увальня не столь уж и беспочвенны. Конечно, я еще долго могу оставаться крутым парнем, но процесс распада здоровья может стать необратимым, если не взяться за себя всерьез.

Самокритика помогает, если не переходит в самобичевание. На перемене я составил для себя программу тренировок. Осталось только неукоснительно ее выполнять. Особенно теперь, когда велик соблазн поменьше ходить пешком, а побольше ездить. И когда я накидал себе план тренировок, мне сразу стало легче. Так вот чего мне не хватало! Каждый человек должен быть творцом. Один фильмы снимает, другая – интерьеры для детского клуба проектирует, третий шахматные композиции сочиняет, а я буду творцом самого себя – физически и духовно. Для начала, а там видно будет.

В столовке по традиции подсел за столик к трудовику и рассказал ему о вчерашнем визите к «автомобильному богу». Витька вовсе не обескуражило, что я не стал свидетелем разговора Ильи Ильича с Коленкиным. Наоборот, выглядел майор весьма довольным. Ну и ладно. Я делаю, что могу, а оценивать результаты не моя забота. Моя забота ждет меня в спортзале. В конце недели я решил собрать всех предполагаемых участников предстоящей спартакиады, обозначить цели и наметить пути их достижения. Ну чтоб все по-взрослому – опись, протокол, отпечатки пальцев…

Хорошо, что попривыкнув к правилам игры, которыми руководствовались в своей жизни люди советской эпохи, я научился предвидеть ход некоторых событий. Симочка прицепилась ко мне насчет плана мероприятий по развитию физкультуры и спорта, и я его нарисовал после занятий. План открывал сияющие перспективы участия наших учащихся в городской спартакиаде, с последующим выходом на областной, а после – на республиканский уровень. И все это вполне реально, если, конечно, мне не будут ставить палки в колеса.

Из-за этого плана я не покинул школу после уроков, а время, оставшееся до начала занятий в секции, потратил на самотренировку. Потом пришли пацаны, и я стал заниматься с ними. Вот уж когда забываешь обо всех проблемах и заботах. И результаты сразу видны. Чистая педагогика без всякой демагогии. Как там сказано в правилах?.. «В самбо допускаются броски, удержания, болевые приемы на руки и ноги. Броски проводятся с помощью рук, ног и туловища. Баллы присуждаются за броски и удержания. Бросок – это прием, с помощью которого самбист выводит соперника из равновесия и бросает на ковер на какую-либо часть туловища или колени. При удержании самбист, прижимаясь к сопернику любой частью туловища, удерживает его в этом положении в течение двадцати секунд. Самбист может победить досрочно, если выполнит бросок соперника на спину, оставаясь в стойке, проведет болевой прием, наберет на двенадцать баллов больше соперника…»

Приятная картинка рисовалась моему воображению. Судьи сидят за составленными в ряд столами и внимательно наблюдают за происходящим на татами. У них большой опыт в судействе соревнований и острый глаз, они оценивают чистоту проведения приемов. Самбо – искусство, а не только спорт. Каждое движение, как штрих на рисунке художника, должно быть безупречно точным. Бросок служит завершением всей картины происходящей на глазах у публики борьбы, но точку в нем ставит удержание! Удержать соперника на ковре нужно любой, ну не ценой, конечно, а «частью туловища», с помощью болевого приема, оставаясь в стойке…

Этому-то я и учил своих пацанов, попутно стараясь внушить им представление о красоте самбо. Спортсмен только тогда добивается успеха, когда забывает о примитивных мечтах о том, как он надает по сопатке всем своим обидчикам и начинает думать о результате, которых он сможет добиться на соревнованиях. А уж тренер тем более должен об этом думать! Весь смысл его жизни должен быть в этом, а не просто – отведенные для занятий часы. Вкладываю ли я в это все свое время, все мысли и чувства? Увы – нет.

Не поздно ли это исправить? Не поздно. Готов ли я положить жизнь на воспитание чемпионов? Тоже – нет. Я лишь могу показать путь. Захотят совершенствоваться в этом виде спорта сами – молодцы. Не захотят – ничего, в жизни все равно пригодится.

Распустив пацанов, я отправился домой. Утром в пятницу я опять был на трудовом посту. Оповестил всех ребят и девчонок о том, что после уроков жду их в спортзале. Об этом же я известил Петра Николаевича, чтобы он позвал своих шахматистов.

И вот когда прозвенел последний на сегодня звонок, спортзал снова был полон. Здесь редко собиралось сразу столько учеников, да еще из разных классов, начиная с седьмых. Я и сам удивлялся такому количеству. Неужели все они будут участвовать в спартакиаде? Признаться, я не составлял никаких списков, полагаясь на память, а вот теперь придется. Надо бы построить их не по классам, а по видам спорта. Как и запланировано – самбо, баскетбол, легкая атлетика, шахматы.

– Самбисты, баскетболисты, легкие атлеты, шахматисты по видам спорта стройся! – скомандовал я.

Возникла легкая суета. Наконец, все построились, и теперь стало видно, кого у меня сколько. Меньше всего было шахматистов, всего три человека. Одиннадцать человек самбистов. Двенадцать баскетболистов. Больше всего оказалось легкоатлетов – пятеро прыгунов в длину, три – в высоту, четверо спринтеров, шестеро стайеров. Всего сорок четыре человека. А что, солидная команда. Пусть попробуют другие школы выставить такую! Вот только справлюсь ли я с такой оравой? Впрочем – трое на совести историка.

Следовательно, я отвечаю за подготовку сорока одного спортсмена. Всего-то… Нет, мне нужны помощники. Причем, из нашей же школы. Так сказать, патриоты родного учебного заведения. На сей счет надо поставить вопрос в учительской. Придется подключить к делу Эвелину Ардалионовну. Уж кто-кто, а товарищ Царева сумеет всех построить. И в данном случае, я с ней буду согласен. Не одному же мне тянуть лямку, когда речь идет о спортивной чести школы!

– Товарищи! – начал я свою речь. Кто-то хихикнул, но я продолжал: – Не вижу ничего смешного. Мы с вами сейчас товарищи не только как граждане Страны Советов, но и как будущая команда нашей школы, которая должна будет с блеском выступить на городской спартакиаде, против дворовых команд, команд других учебных заведений и даже спортивной школы. Сами понимаете, это будет нелегко. Не в смысле – выступить, а в смысле – победить. Так что если кто-то боится, лучше сразу отказаться. За это вас никто не осудит.