Флагман флотилии. Выжить вопреки...

Подвел итоги разбирательству механик. И ту же решил продолжить тему.

– Не знаю. Вы служите со мной уже сколько времени. Вам лучше знать. В моих снах вижу только несколько месяцев. Вплоть до середины августа. Я там все время с Вами. А далее я ничего не вижу. Ни себя, ни Вас.

– И что вообще никого. Ни жену. Ни детей. У тебя же дочка в Ленинграде. Ее что не помнишь.

Задал вопрос доктор.

– Нет, не помню и дочку. Только про дочку Юлю из Ленинграда.Когда думаю о ней вижу зиму, люди замерзшие, и страшный голод чувствую. Зиму мы уже пережили, значит это потом должно быть. Это единственное, что получается, после августа, может быть. Я им в Ленинград письмо послал с адресом в Поти, пускай срочно туда переезжают.

– Так вот командир, почему ты всех в Поти зовешь, и на один корабль все наши семьи зовешь. Там зимой тепло и есть, есть что.

Догадку озвучил связист

– Да у меня нет там мыслей, которые запрещают туда ехать.

– Командир а если ты видел сны до августа. То где мы воевали, здесь на Дунае и далее пошли румынов бить? Получается, мы воевали несколько месяцев. Почему ты все немцев в пример ставишь? Здесь же румыны против нас воюют.

Старпом Павел Викторович Кручина готов воевать победно на чужой земле.

– Ты погоди Павел. А голод тогда в Ленинграде зимой откуда. Где там румыны, там финны. С ними только прошлой зимой воевали. Или немчура, аж до Ленинграда с финнами и румынами дойдет? Чего Александрович молчишь, не рассказываешь дальше? В твоих снах мы все вместе до августа будем?

Задал вопрос механик.

– Да что Вы такое говорите. Да это паникерством пахнет. Чтобы финны и немцы у Ленинграда были. Это же война на нашей территории.

Высказал комиссар, и испугался своей догадки.

– Что три месяца на своей земле, а может и больше раз зима голодная и трупы на улицах. А ты Демид Евдокимович не торопись сразу нас за паникеров держать. Вон Иван Александрович, сколько месяцев в себе держал. Ведь мог и руки опустить, а не нас старых командиров новым загружать. Ты посмотри, что он за это время натворить успел. И нам спать не давал, и тебя загрузил - на всю корабельную группу. Это же надо так, оглянуться каждый из нас не успел, а кроме корабельных дел еще и проблемы КУГ на плечи получили. Значит не все так плохо. Знает что делает.

Продолжил возникшую мысль Панасенко.

– Давайте к делу перейдем. Как и где воевать будем?

Задал вопрос связист. Все вновь переключили внимание на меня.

– Не могу точно сказать. Знаю, что тут будем, почти месяц. Потом пойдем в Николаев на завод. Значит тут, что-то будет происходить, раз ремонт потребуется. Потом будем возле Николаева, Херсона и Очакова воевать. Последнее, что помню, это бой с немецкими самолетами возле Очакова. Я там еще ходом маневрировал, но не помогло машинное отделение, затопило, и весь боезапас кончился. Все дальше ничего не помню. В этот день мы все были вместе.

Тишина за столом. Сначала все смотрели на меня, а потом на механика.

– Вы че. Не смотрите на меня.

Выдал мгновенно вспотевший механик. Его китель начал мешать, ему дышать. И он расстегнул все пуговицы. Он как никто понимает - затопленное машинное - затопленный механик, ведь там его боевой пост.

Потом все посмотрели на артиллериста - это он отвечает за боезапас. Если нет боезапаса и нет хода, то корабль - неподвижная мишень. Это не значит, что надо уже оставлять корабль, ход можно каким-то образом восстановить и боезапас подвезти можно, но это потом, если выживешь в эти мгновения.

Артиллерист тоже теперь получил внимание заставляющее осознать что в этом пункте ты подвел товарищей доверивших тебе жизнь.

– Да ведь этого еще не было. Вы что уже считаете, что я вас подвел? Да у нас хватает боезапаса сколько должно ...

Да я теперь этого боезапаса буду столько получать. Попробуйте мне только теперь сказать, что места нет.

Выдал Петр.

– Успокойтесь все. Ведь это только сны. Я когда очнулся в госпитале, тоже так подумал. Мол, механик ход не дал, а артиллерист боезапаса не получил. А потом себя корить начал. Как же так. Ведь все как надо действовали. И тогда я решил разобраться - кто нас атаковал, что я знаю о нем. Узнал. Сразу стало понятно - с опытными вояками столкнуться пришлось. Они в Англии вон какие дела творили, а теперь у них Греция и Югославия позади. Начал я думать и понял. Машинное затопили. А почему? Ведь мог же еще и в сторону идти, нет только вперед и назад, ход давал. С боезапасом история. Там тоже столько стреляли, кажется не один час. И еще стреляли то чем? Максимами - по цельнометаллическим самолетам, пуля прошьет, а ему все равно, у него же дюраль, а не деревянный корпус. Да хоть еще вагон патронов на корабль загрузи, это все равно не из пушки или из крупняка стрельба. Вот поэтому я и пошел на установку нового оружия, и начал новый маневр отрабатывать. Поэтому ИСА на корабль и получил, чтобы в затопленном машинном отделении механики могли что-то делать и дать ход, или корпус заделать.

Сделал маленькую паузу. И закончил ободрением.

– В моем сне корабль тогда был другой, 'Ударный' был таким, как если бы все оставалось по-старому. А теперь у нас крупнокалиберные пулеметы, пушки и даже прожектора зенитные есть. Есть тройка своих собственных глиссеров с Нечипайлой во главе, которые если, что нас дымзавесой, хоть на часок прикроют. Главное нам теперь боезапаса побольше, да людей и матчасть подготовить. У меня еще есть задумки. Возможно в Николаеве сможем корабль еще больше усилить. Заодно узнаем правдивые у меня сны или нет. В любом случае, что смогли сделать уже неплохо.

– Я теперь только не знаю где мне столько комендоров найти столько пулеметов и пушек появилось, Кто теперь подноску боезапаса обеспечивать будет. Аварийную партию разбирать ни как нельзя.

Ввел на обсуждение насущную проблему помощник.

– На подноску будем определять морскую пехоту. У тебя и так все вторые номера уже стали первыми. Теперь весь корабельный состав. Из тех, кто остался распишите втроем, вторыми номерами. Морпехов определяй в подносчики и заместителями вторых и первых номеров пулеметчиков. Все, кто участвует в ПВО, должны освоить как минимум три вида вооружения и правила стрельбы к ним.

– Артиллерист, а ты теперь не забудь заявки на дополучение боезапаса получать, думаю, теперь механик начнет сам новые места хранения боезапаса придумывать. Впереди лето матросы смогут и на верхней палубе спать, главное боезапас.

Убеленный сединой доктор не забыл напутствовать помощника.

– Ну а в ближайшее время что будет?

Не выдержал связист.

– Не сегодня так завтра в ближайшие дни захватим плацдарм аж на 70 км вдоль реки. И будем его держать почти месяц. Будем стрелять. От самолетов прятаться будем. Более точно не знаю.

А далее меня вызвали на совещание по телефону с планированием высадки напротив Измаила. Командиры остались сами. Информацию о своей возможной частичной потере памяти и пророчествах я постарался довести до общества. А то, что знают более троих, то узнают и другие. Просто, как и когда узнают - это имеет значение. Время все еще играет на меня.

Легко вспоминать мне, то через, что прошел, лежа в шезлонге, в тиши летнего вечера на надстройке. Вечер сменился ночью и сном.

Дремоту разорвали звуки стрельбы на противоположном берегу. Немедленно отразившиеся действием - сигнал боевой тревоги, объявленной на корабле, вахтенным командиром. Рассвет оказался полон сюрпризов.