Флеш Рояль

Телефон зазвонил, Динка перевернула на кухне сахар, опрокинула табурет и, влетев в комнату, схватила трубку.

— Это ты? — прошептала она, когда тишина стала совсем невыносимой. В трубке раздался сначала шум, потом треск, а затем послышался раздраженный голос Алексея:

— Конечно я, кто ж еще! Ареева, разве в твою тырловку можно дозвониться? Звоню, звоню, как в рельсу. Ты там уже оклемалась? Выходи завтра в смену.

— Мне Тимур не разрешает, — Динка и рада была слышать Лешу, и горько было от того, что это не Максим. Так может это и не он звонил каждый вечер? А она уже напридумывала, дура…

— Ну так пусть сам и становится за столы, раз умный такой. Полсмены в отпуск просится, заменить некем. Боевые ранения позаживали, можешь в бой?

— Я блузку выбросила, Леш.

— И фиг с ней, запасные есть. Выходи, Динка, уже вроде тише стало. И с опером тебе все равно нужно встретиться. Да, бровь свою замаскируй, чтоб не видно ничего было.

Оперуполномоченный шестого отдела капитан Яременко вечером явился прямо в казино, Алексей сказал Дине, что он хочет еще раз со всеми по кругу поговорить, а с ней вот в первый раз. Предварительно поужинав в баре, служитель закона расположился в стафф-руме и вызывал дилеров по одному. Динка повторила слово в слово, что говорил ей Тимур, и без конца талдычил Алексей.

Опер был молодой и наверное приятный, но с усами, а Динка терпеть не могла ни усы, ни бороды. У нее сложилось впечатление, что данное дело интересует его постольку поскольку, капитан задавал свои вопросы так, словно они проходили стандартную рутинную процедуру, и при каждом ее ответе согласно кивал головой, как преподаватель на экзамене, услышавший правильный ответ.

Конечно, капитан не демонстрировал безудержную радость, но и вселенской скорби по безвременно почившим тоже не проявлял. А почило на сегодняшний день уже предостаточно.

Уходя, капитан Яременко оставил Дине визитку с просьбой, если она что-то вспомнит, непременно пусть ему сообщит, и Динка, конечно же, обещала. Казино охраняли незнакомые немногословные парни, у которых она и не думала спрашивать ни за Макса, ни за Тимура, ни за Ворона.

***

Голос Динка узнала сразу же — нежный серебристый колокольчик.

— Дина, здравствуй, это Лана.

Динка молчала в трубку и тупо пялилась в стенку. Ну, Лана и что? Ей сознание от радости потерять?

— Нам надо поговорить.

— Тебе надо, ты и говори, — Динка старалась, чтобы ее голос звучал как можно более отстраненно.

— Это касается Макса…

На нее как ведро воды вылили. Лана предложила встретиться в ресторане, но Динка от ресторана отказалась, сошлись на кафе в центральном парке. Она долго думала, что надеть, а потом, вспомнив вылизанную Лану и понимая, что превзойти ее не удасться, как не пыжься, махнула рукой.

Надела новое короткое платье, — Максим сразу начал бы бубнеть и одергивать подол, чтобы казалось длиннее, — стянула волосы в хвост и посмотрела в зеркало. Платье сидело, как влитое, цвет сливочного мороженого на загорелой коже смотрелся превосходно, и впервые она подумала, что если верить Ворону, и Макс выбрал ее, а не Лану, то ей точно не стоит пасовать перед его бывшей.

Лана уже ждала за столиком в тени каштановых деревьев, перед ней стоял шоколадный десерт в форме сердечка. Динка подошла и молча села за стол, шоколад она не любила. Спрашивать ничего не стала, просто села и приготовилась ждать.

— Максима хотят убрать, — Лана отковырнула от десерта крошечный кусочек, — не спрашивай, кто, все равно не скажу, но я слышала это своими ушами.

— Разве это новость? — Дина покачала официанту головой в знак, что ничего заказывать не будет. Не хватало еще рассиживаться с доминской любовницей, хоть Макс и утверждал обратное.

Теперь Динка могла лучше ее рассмотреть. Лана и правда была изумительно красива, знала об этом и умело этим пользовалась. Не придерешься ни к одежде, ни к макияжу, ни к манерам. Но все же сейчас она произвела на Динку далеко не такой эффект, как тогда в казино.

При дневном свете было хорошо видно, что гладкая кожа — это ровный слой тона на лице, легкий румянец — правильно нанесенные румяна на выступах скул. Динке даже стало интересно, как она выглядит, если ее умыть, наверняка моложе, чем с таким количеством безусловно дорогой и качественной косметики, и это в такую-то жару!

А ведь они с Максом ровесники, Динка вдруг подумала, что понимает, какие чувства испытывает к ней Лана: ее такую прекрасную променяли на сопливую, просто одетую студентку, если, конечно, Максим сказал правду, и Лану он оставил.

— Дина, ты должна пойти в милицию и рассказать, что Максим убил Колдуна. Нужно, чтобы его арестовали.

— А откуда же я знаю, кто убил твоего Колдуна? — очень натурально удивилась Динка. И это, кстати, была чистая правда, она действительно не знала точно, кто из них двоих. — При чем здесь Максим?

Официант принес кофе, две чашки, Лана заказала и на нее? Значит выпьет обе. Динке всегда нравился граф Монте-Кристо, а тот, как известно, ничего не ел и не пил в стане врага. Лана закурила.

— Если Макса закроют, в тюрьме до него не доберутся. Там все серьезно, Дина, его заказали какому-то крутому киллеру, приезжему, не из наших.

Динка изумленно слушала, словно из книги наяву материализовался один из детективов Чейза. Киллер, тюрьма, заказное убийство, это шутка, что ли? Но Лана не шутила, ее шоколадные глаза сверкали нездоровым блеском, она явно волновалась и не пыталась это скрыть. Пальцы, держащие сигарету подрагивали, она и правда переживала за Макса.

Но что-то звенело внутри у Динки, что-то неясное, мутное, что не давало поверить до конца.

— А почему ты сама не пойдешь и не заявишь?

— Во-первых, меня там не было, — Лана нервно стряхнула пепел в стеклянную пепельницу, — во-вторых, я не хочу, чтобы мне свернули шею. Ты знаешь, кем я работаю, и там сразу догадаются, откуда растут ноги. А в-третьих, — она посмотрела на Динку из-под густых и тщательно прокрашенных ресниц, — он больше не со мной. Он мне сказал, что ты его любимая девушка, а я так, обслуга.

И резко затушила сигарету, Динка разве что рот не раскрыла. Похоже, Макс Домин всей Вселенной растрезвонил о своей любви, вот только ей одной забыл сообщить.

— Ты, конечно, поступай как знаешь, — Лана глотнула кофе и вновь отщипнула десерт, — но если ты его любишь, ты попытаешься его спасти. Сейчас будет лучше, если он окажется под следствием. Будь он со мной, я не думала бы ни минуты, но я хочу еще пожить в этом городе, так что мне к ментам соваться нельзя. А ты другое дело. Я потому тебе и позвонила, или ты думаешь, мне доставляет удовольствие видеть ту, что отобрала у меня любимого мужчину, да еще и такую?