Флорис. Любовь на берегах Миссисипи
Шрифт:
— Я понял: ты, как обычно, ждал Флориса в конторе! — нетерпеливо бросил Адриан.
Цицерон изобразил на своем лице удивление. Во время рассказа он вертелся как уж, ежеминутно бросая взоры на Босси.
— Не совсем так, мисси Адриан… я быть с Босси…
— У маркизы де Водрей?
— Нет, мисси, мэм маркиза одолжить…
— Ах!.. Значит, маркиза одолжила! — раздосадованно повторил Адриан.
— Да, мисси, — отозвался Цицерон, и с прежним упорством продолжал: — Мэм маркиза одолжить Босси мамзель Эмилия, потому что Босси делать очень хороший прическа, а мамзель Эмилия хотеть иметь хороший локоны для мисси Флориса…
— Прекрасно, значит, ты был с Босси! — вновь прервал
— Да, мисси Адриан… мы уходить в хлопковое поле, потому что там ходить тогда, когда… когда…
— Я тебя понял, — кивнул Адриан, — продолжай…
— Так вот! Мисси Адриан… о-о-о… моя птенчик… когда мы возвращаться в Бель-Иль… Босси и я иметь очень мало… Все рабы садиться в телеги… сильно шуметь… В кустах вязать солдат… схватить мэм герцогиня де Бель-Иль. Рабы говорить: «Иди быстрей… все скоро уезжать на север. Мисси Флорис убивать губернатор в моя комната, мисси Флорис быть невредим…» Тогда два негра вязать мисси Флорис и относить в телега… о-о-о… Мисси Адриан, я и Босси, нас быть так мало, что мы прятаться в сене, ты нас понимать… Она все уезжать очень большой галоп… Не оставлять лошадей, нет ни одна лошадь… Босси и я, мы быстро бежать к тебе в гостиница… тебя там не быть…
Дальше Адриан уже не слушал: негр начинал повторяться. Несмотря на свое привычное спокойствие и самообладание, Адриан весь дрожал. Значит, Флорис убил маркиза де Водрей, а Батистина бежала на север вместе с мятежниками.
— Ждите меня!
Со скоростью пушечного ядра Адриан взлетел вверх по лестнице. Быстро довершив одевание, он разбудил Жольетту, успевшую снова заснуть.
— Я в отчаянии, дорогая… Едемте со мной, здесь вам оставаться небезопасно. Судя по тому, что мне сейчас удалось узнать, в Бель-Иле произошло восстание рабов.
— Господи, опять эти дикари… неужели они кого-нибудь убили?..
— Точно не знаю! — чистосердечно признался Адриан, разумеется, умолчав о том, что ему удалось узнать о подвигах своего брата, равно как и его похищении. Через минуту Жольетта была готова. Цицерон и Босси оседлали двух коней. Усадив женщин позади себя, они поскакали к Новому Орлеану. Вокруг было спокойно, однако еще час — и все уже будут знать о том, что случилось в Бель-Иле.
По совету Адриана Цицерон тотчас же отвел Босси во дворец маркизы. Юный дворянин проводил Жольетту в дом к Маргарите Фокон дю Мануар: в двух ее старых рабах он был вполне уверен. Затем он отправился разыскивать Федора, Ли Кана и Грегуара.
Ни один из этой доблестной троицы не вернулся в гостиницу. Адриан обошел все таверны, чьи двери еще были открыты для посетителей, но безрезультатно. Разбуженный страшным известием, город постепенно просыпался. На каждом углу зажигали факелы. Новость передавалась из уст в уста. Возбуждение нарастало. Рабы, решившие последовать примеру беглецов Бель-Иля, устремились в протоки. Белые готовились отправиться в погоню. Колонисты переговаривались через распахнутые окна и двери. Претендовавшие на исключительную осведомленность личности утверждали, что дома на протоке Жантийи уже горят и на улицах льется кровь.
— Надо бы для острастки линчевать парочку чернокожих, чтоб не зарывались, — твердили самые неистовые преследователи.
На рассвете наиболее оголтелые горожане принялись охотиться на одиноких негров. Несколько здравомыслящих человек попытались воспрепятствовать им и раскрыли свои двери насмерть перепуганным несчастным рабам.
Около пяти утра в гостинице появился Федор. Адриан, облаченный в безупречный костюм, ждал в просторной гостиной; настроение его было не из лучших.
— Я искал тебя всю ночь, ты что, не знаешь, что происходит?
Где ты был?Словно нашкодивший мальчишка, великан-казак опустил голову.
— Барин, гм… я был… я был у одного человека!
— Положительно, от страсти вы все ослепли и оглохли, — подытожил Адриан. — Во всяком случае, в следующий раз будь любезен сообщить мне адрес счастливой избранницы, чтобы я без труда мог тебя найти!
— Гм… барин… гм… А что случилось? — спросил Федор, так и не открыв имени своей Дульсинеи.
Едва Адриан закончил рассказывать украинцу о событиях нынешней ночи, как на пороге появился Ли Кан. Коса его была заплетена чрезвычайно небрежно.
— Ты знаешь, что случилось? Где ты был? — повторил свои вопросы Адриан.
— Зачарованный полет влюбленного бизона над розовой пагодой столь же неслышен, как полет шмеля над пестиком цветка!
Скромность Ли Кана в отношении его дамы сердца делала ему честь. Адриан снова принялся рассказывать все, что он знал о случившемся, не скрывая от товарищей страшной правды.
Усердно обдумывая план предстоящего сражения, Федор так напрягся, что шрамы на его лице побагровели. Китаец задумчиво теребил свою косичку. Наконец Адриан спросил:
— Но где, черт возьми, носит Грегуара?
Казак и китаец удивленно переглянулись. В эту минуту распахнулась дверь и перед друзьями предстал старый дворецкий. Роскошные седые волосы пышным ореолом окружали его розовощекое лицо, а взгляд был донельзя игрив и шкодлив.
— Я не спрашиваю тебя, где ты был, но то, что происходит сейчас в городе, чревато серьезными неприятностями, и мне кажется, что в такой обстановке вы могли бы честно мне сказать, где вы проводите ночи, чтобы я не бегал по всему городу и не ломился во все двери! — с упреком произнес Адриан.
— О! А что случилось, господин граф? — спросил Грегуар, следуя примеру своих товарищей и не разглашая имени предмета своей пылкой страсти.
Адриан в третий раз повторил свой рассказ.
Речь молодого человека была прервана появлением их четвертого товарища. Это был Жорж-Альбер. Утомленный, запыленный, голодный и томимый жаждой, он явно провел ночь в гораздо менее приятных условиях, нежели Федор, Ли Кан и Грегуар.
Адриан прекрасно знал привычки маленького зверька. Поэтому сначала он поставил перед ним на стол все необходимое, чтобы тот мог подкрепить свои силы — кувшинчик с водкой и крылышко пулярки, а затем приготовился выслушивать его объяснения. По мере того как Жорж-Альбер «говорил», Адриан все больше мрачнел. Дела обстояли гораздо хуже, чем он мог предположить.
— Милость Господня… если их схватят, то вздернут без суда и следствия… По коням, друзья мои, быть может, нам удастся приехать вовремя и предотвратить самое худшее!
— О-о-о, моя хороший? Злые белые очень нервничать, они меня три раза чуть не убивать.
В комнату ворвался запыхавшийся Цицерон. Адриан знал, откуда он прибыл. Спустя несколько минут молодой граф де Вильнев-Карамей и пятеро его верных спутников: Федор, Ли Кан, Грегуар, Цицерон и, разумеется, Жорж-Альбер, устроившийся в седельной сумке, направлялись к городским воротам. Жители Орлеана, вооружившись дубинками, ружьями, пистолетами, шпагами и вилами, толпились возле дверей своих жилищ. Перепуганные рабы прятались в домах своих хозяев. По улицам, громко вопя, бегала какая-то женщина, уверяя всех, что ее чернокожий раб пытался ее изнасиловать. Создавались отряды самообороны. Адриан с отвращением смотрел, как горожане готовились к охоте на людей. С улицы Шартр раздались пронзительные крики. Адриан обернулся: две молодых негритянки бежали через перекресток, спеша укрыться в доме мадам Гобаль, несколько вооруженных мужчин пытались их задержать.