Флот, революция и власть в России: 1917–1921

3. по живой силе армия превалирует;

4. техники больше на флоте;

5. флот целиком является «прикрывающей частью». Быстрота мобилизации имеет неодинаковые последствия для флота и армии;

6. «действующий флот должен быть в постоянной боевой готовности», в соответствии с предыдущим пунктом;

7. на флоте необходима «непрерывная тренировка его личного состава в военно-морском искусстве»;

8. флоту необходимы кадры специалистов для обслуживания сложной техники;

9. для флота характерна длительность подготовки специалистов;

10. личному составу флота нужна «постоянная тренировка и выд[еление] талантов»;

11. основная масса кораблей должна иметь полный личный состав (что вытекало из пунктов 5 и 6);

12. флот должен остаться регулярным и в полной боевой готовности и после сокращения армии. Сверхсрочная служба должна быть добровольной и «должна быть обставлена целым рядом бытовых удобств»;

13. система управления флотом должна быть самостоятельной и обладать внутренним единством «не допуская амальгамирования (искусственного слияния разнородных частей. – К. Н.) его органов управления с другими ведомствами»;

14. необходимо не подчинение или слияние армии и флота, а «синтез их в высшем органе, руководящем всеми Вооруженными Силами Республики».

М. А. Петров оценил доводы подкомиссии М. П. Арцыбушева как очень веские. Он заявил, что надо ругать «ошибочную экономию и принцип самого взгляда» на флот, как на нечто второстепенное по сравнению с армией, «тем более, за большинством из нас в этом отношении богатейший опыт» [1063] . Полагаем, что М. А. Петров намекал на споры руководителей армии и флота перед Первой мировой войной, когда на воссоздание погибшего в войне с Японией флота отпускались огромные средства, в то время как сухопутные вооруженные силы финансировались сравнительно скромно. Тогда появилось множество публикаций, посвященных доказательствам того, что сильный флот жизненно необходим России, что он якобы значительно поднимет ценность нашей страны как союзника в надвигавшемся мировом конфликте. Естественно, что такая ситуация очень устраивала руководство морского ведомства. В то же время очевидно, что в обороне России армия играла и играет главную роль, а флот – второстепенную. Именно против такого взгляда и была направлена реплика М. А. Петрова и его единомышленников. Признать их правоту вряд ли возможно – складывается впечатление, что флотский патриотизм для них был выше реального положения дел. И. Е. Хвойник все же высказался за то, чтобы «армия и флот [были] соединены в одном боевом органе» [1064] , имея в виду, видимо, РВСР. Мысль И. Е. Хвойника поддержал Б. И. Доливо-Добровольский. К середине ноября 1920 г. в военном ведомстве уже определились основные подходы к реформе армии. Б. И. Доливо-Добровольский сообщил своим коллегам 19 ноября, что, по словам А. А. Брусилова, Э. М. Склянский поручил Особому совещанию выработать схему управления Военного ведомства, причем сам Б. И. Доливо-Добровольский стал членом этого совещания. «Будет единый комплекс Армии и Флота, но во главе будет стоять политик, назывался именно Троцкий» [1065] , – рассказывал он коллегам. Этому политику должны быть подчинены, по словам Б. И. Доливо-Добровольского, Главное управление по военным делам, Всероссийское главное управление по морским делам и Высший военный совет, в состав которого входят:

1063

РГА ВМФ. Ф. р–1. Оп. 3. Д. 15. Л. 19; Д. 3137. Л. 44.

1064

Там же.

1065

Там же.

1. начальник;

2. помощник морского комиссара по военным делам (видимо, в стенограмме опечатка и следует читать: «помощник военного комиссара по морским делам»);

3. представитель народного хозяйства;

4. представитель Наркомата иностранных дел;

5. два – три сухопутных и морских специалиста.

Б. И. Доливо-Добровольский заявил: «Мне сказали: если Вы ничего не имеете [против того] что у Вас будет единый комиссар, а Вам желательно лишь иметь отдельный Ген[еральный] штаб и особенно если Вы еще дадите нам свои соображения, что милиционная система не годится во флоте в таком виде, то шансы на Вашу свободу довольно велики» [1066] . Другими словами, сами сухопутные военные специалисты не слишком претендовали на подчинение флота армии.

1066

РГА ВМФ. Ф. р–1. Оп. 3. Д. 3137. Л. 45.

Далее на заседании комиссии М. А. Петрова 19 ноября 1920 г. рассматривался вопрос о схеме управления морского ведомства в новых условиях. Б. И. Доливо-Добровольский составил схему организации центральных учреждений морского ведомства в связи с новыми идеями [1067] . Во время заседания в схему была внесена правка. Прежде всего была проделана большая работа по конкретизации структуры морского ведомства. Подробно определили структуру управлений (отделов) МГШ, ГМХУ, Главного управления снабжений и Счетно-финансового управления и структур, подчиненных Морской академии. В то же время члены совещания отказались от конкретизации подразделений, подчиненных командующим флотами. На совещании в схему было внесено больше элементов единоначалия. Так, вместо «Совета Всероссийского Генерального штаба» значился «Председатель [Революционного Военного] Совета», вместо «Конференции Морской академии» – «начальник Морской академии». Схема, предложенная Б. И. Доливо-Добровольским и переработанная на совещании, была вполне стройной и логичной, удивляет только странное положение наркома по морским делам, который выглядит простым передаточным звеном между председателем РВСР и начальником Всероссийского Адмиралтейства. Если бы, скажем, командующие флотами и МГШ подчинялись наркому, а прочие подразделения – начальнику Адмиралтейства, структура была бы более логичной. Представляется, что причиной такой странности в схеме было априорное предположение, что посты наркома по военным и по морским делам, а также председателя РВСР, будет совмещать одно лицо, как это было в годы Гражданской войны. Тогда за этим лицом останется общее руководство, а непосредственным начальником морского ведомства станет начальник Всероссийского Адмиралтейства.

1067

См. Приложение 18.

К схеме прилагалась объяснительная записка, в которой описывалась предлагаемая схема учреждений. В записке упоминаются не отраженные на схеме «Комиссия по изучению и использованию опыта войны 1914–1918 гг.», морской музей и библиотека Морского комиссариата, которые находятся в ведении начальника Морской академии, а сама академия, согласно записке, подчиняется начальнику Главного управления Всероссийского адмиралтейства, тогда как на схеме Академия подчинена непосредственно начальнику Всероссийского адмиралтейства. Скорее всего, в данном случае дело не в разночтении, а в опечатке, так как очень легко было перепутать начальника Всероссийского адмиралтейства (аналог дореволюционного морского министра) и начальника Главного управления Всероссийского адмиралтейства (аналог товарища морского министра). Существенно уточнение в записке, что при всеобщей мобилизации начальник Всероссийского адмиралтейства становится командующим Морскими силами, а МГШ разделяется на штаб коморси и военно-морское управление полевого штаба главнокомандующего. Флоты и флотилии переходят в оперативное подчинение главкому, в прочих отношениях – остаются подчинены коморси. При частичной мобилизации из МГШ выделяется морской отдел полевого штаба главнокомандующего, а остальные органы морского управления продолжают функционировать как и в мирное время. В записке указывалось, что в компетенцию Главного штаба Всероссийского адмиралтейства входят также «сношения по санитарной части», а самостоятельный санитарный орган в морском ведомстве не предусматривается, как и орган управления морской авиацией, ввиду того, что к осени 1920 г. и авиация, и санитарная часть были выведены из подчинения центральных органов управления флотом.

Записка Б. И. Доливо-Добровольского была дополнена выводами, сформулированными «Комиссией для выработки проекта положения о порядке и условиях прохождения службы во флоте», которая была создана 11 октября 1920 г. по приказу коморси и упморкома [1068] . В делопроизводстве этот совещательный орган называется также подкомиссией. 9 ноября в эту комиссию был включен М. П. Арцыбушев в качестве представителя Оперативного управления Штаба Морских сил [1069] . Активная работа комиссии, видимо, началась только после появления на ее заседаниях М. П. Арцыбушева, ее председателя. В документах комиссии есть указание, что 20 ноября с 11 до 12 часов состоялось заседание подкомиссии, во время которого были разработаны положения, позднее внесенные в пункты 27–31 «Положения о Всероссийском Адмиралтействе» [1070] . Однако согласно стенограмме рассмотрение «Положения о Всероссийском Адмиралтействе» происходило в комиссии М. А. Петрова 19 ноября. Следовательно, одна из дат является неверной, но определить, какая именно, представляется затруднительным.

1068

РГА ВМФ. Ф. р–1. Оп. 3. Д. 1040. Л. 175, 177–179.

1069

Там же. Л. 175.

1070

РГА ВМФ. Ф. р–1. Оп. 3. Д. 1040. Л. 181–181 об.

«Комиссия для выработки проекта положения о порядке и условиях прохождения службы во флоте» под председательством М. П. Арцыбушева пришла к выводу, что «служба военморов во флоте должна принять постепенно добровольный характер», для этого следует выделить кадровый состав, служащий минимум 6 лет и состоящий из добровольцев, и переменный состав, служащий по системе, разработанной М. П. Арцыбушевым (служба – отпуск– повторительные сборы), согласно проекту, оглашенного на втором заседании «Комиссии по выработке оснований при переходе Морского комиссариата на мирное положение» 27 октября 1920 г. Источником комплектования кадрового состава должны были служить школы юнг, добровольцы по всеобщей морской записи и сверхсрочнослужащие, а источником комплектования переменного состава – «точно и поименно названные заводы», морские и рыболовные промыслы, торговые моряки и определенные территории [1071] .

1071

Там же. Л. 177–179.

Вернемся к заседанию комиссии М. А. Петрова 19 ноября 1920 г. Когда специалисты начали редактировать схему центральных учреждений, предложенную Б. И. Доливо-Добровольским, С. И. Фролов потребовал указать, что снабжение армии и флота должно быть организовано как раздельное. И. Е. Хвойник предупредил, что борьба за раздельное снабжение «может быть чревата обратным действием». Поддержав С. И. Фролова, Б. И. Доливо-Добровольский приводит такой аргумент: «Если бы подготовительные стратегические операции были бы одинаковы или схожи, они могла бы быть совместны, но материальная часть армии отличается качеством, а не количеством от подготовительной части флота» [1072] .

1072

Там же.

М. А. Петров не случайно в 20-е годы считался одним из ведущих советских морских теоретиков. Вступив в спор С. И. Фролова с И. Е. Хвойником, он высказал оригинальное для моряка своего времени мнение о том, что «в самом плане подготовки государства к войне может быть только один план и для армии и для флота. Мы сейчас заняты [тем, чтобы] выяснить аргументы [в пользу раздельного существования сухопутного и морского ведомства], чтобы обосновать [их раздельное существование]. Я хочу указать, что неосторожно было бы ссылаться на стратегию мирного времени, на план войны, потому что если смотреть так, то уж не так много доводов, чтобы [организационно] разделять [армию и флот]. Если речь идет о большой стратегической операции, то здесь большая почва для объединения [руководства армией и флотом]. Я согласен по существу, что это не было бы безграмотно (объединение стратегического планирования для армии и флота. – К.Н.), но если надо подчеркнуть разницу [между армией и флотом], то советовал бы уклониться [от обсуждения вопросов стратегического руководства]» [1073] .

1073

РГА ВМФ. Ф. р–1. Оп. 3. Д. 3137. Л. 46.

Б. И. Доливо-Добровольский не согласился со своим коллегой: «Я говорил о стратегической подготовке операции – это есть план войны, но мы, кажется, в этом отношении разно понимаем, но по существу дела это неважно» [1074] . Видимо, эту реплику надо понимать так, что Б. И. Доливо-Добровольский не был готов принять идею о необходимости единого плана войны для армии и флота, понимая под планом войны оперативный план действий флота. М. А. Петров завершил обсуждение вопроса о стратегическом планировании: «Коли мы будем искать доводов, чтобы иметь свою самостоятельность, то как раз план подготовки государства к войне будет для нас иметь отрицательное значение, если мы им воспользуемся, как доводом. План войны как таковой должен обязательно в одном органе вывариваться» [1075] . Затем М. А. Петров зачитал телеграммы, в которых говорилось о «злободневности вопроса» и о том, что «идут конкретные распоряжения о привлечении армии для использования ее в смысле труда» [1076] . Текст этих телеграмм отсутствует в стенограмме, но, возможно, имеются в виду распоряжения, вытекавшие из решения РВСР, принятого 6 ноября о временной передаче войсковых частей для трудового использования гражданским ведомствам. Данное решение было доведено до исполнителей телеграммой от 8 ноября [1077] . Несмотря на слова М. А. Петрова о том, что еще предстоит разговор о трудовом использовании флота, судя по стенограмме, заседание на этом заявлении и закончилось.

1074

Там же. Л. 46.

1075

Там же.

1076

Там же.

1077

Реввоенсовет Республики: Протоколы. 1920–1923. С. 151.