Фокус. О внимании, рассеянности и жизненном успехе
Шрифт:
По дороге домой Ларри Дэвид непрерывно думал: “Кто этот человек? Что это было? Что заставило его сказать такое?” Словно и не было тех пятидесяти тысяч восхищенных фанатов – свет сошелся клином на одном-единственном парне [192] .
Негативность толкает человека на узкую тропку, заставляя думать исключительно о том, что его расстроило [193] . Основное правило когнитивной терапии гласит, что зацикливание на негативе, имевшем место в нашей жизни, мостит прямую дорогу к депрессии. Когнитивная терапия могла бы вдохновить таких, как Ларри Дэвид, на воспоминания о хорошем, о тех моментах, когда толпа боготворила его, и научить концентрироваться на них.
192
Реакция Ларри Дэвида на действия толпы на стадионе “Янки” была описана
193
Schmitz T. et al. “Opposing influence of affective state valence on visual cortical decoding” // Journal of neuroscience 29. 2009. V. 22. P. 7199–7207.
Положительные эмоции расширяют диапазон внимания, и мы без проблем усваиваем все происходящее вокруг. Более того, когда мы настроены положительно, меняется наше восприятие. По мнению психолога Барбары Фредриксон, которая изучает положительные эмоции и их эффект, когда нам радостно, наше осознание расширяется от обычного эгоцентричного “я” до всеобъемлющего и душевного “мы” [194] .
Концентрация на негативных и позитивных переживаниях позволяет нам лучше разобраться в том, как работает наш мозг. Согласно изысканиям Ричарда Дэвидсона, когда мы находимся в приподнятом, энергичном настроении, активируется левая префронтальная область коры головного мозга. Левая часть также содержит сеть, напоминающую нам о том, как здорово мы будем себя чувствовать, когда наконец-то достигнем заветной цели: это та самая сеть, которая заставляет аспиранта не бросать работу над надоевшей диссертацией.
194
Fredrickson B. “Love 2.0”. New York: Hudson street press, 2013.
На уровне нервной системы позитивность определяет, на протяжении какого времени мы сможем удерживать эту концентрацию. Например, в одном исследовании было установлено, в течение какого времени люди улыбаются, увидев, как кто-то помог другому в беде или как бойкий малыш выкинул какой-нибудь смешной трюк.
Подобное радужное видение проявляется в отношении к различным событиям: например, переезд в другой город или знакомство с новыми людьми – это самое настоящее приключение, открывающее двери удивительным возможностям, интереснейшим неизведанным местам, новым друзьям, и нет никаких причин его бояться. Неожиданные сюрпризы, которые преподносит жизнь, такие как задушевный разговор, постоянно подпитывают хорошее настроение.
Очевидно, что люди, воспринимающие жизнь подобным образом, фокусируются на проблесках света, а не только на сгущающихся тучах. Напротив, цинизм ведет к пессимизму, причем не просто к зацикливанию на туче, но и к уверенности в том, что за ней притаилось нечто еще более мрачное. Все зависит от того, на чем мы сфокусированы: на одном грубияне или на пятидесяти тысячах восторженных поклонников.
Позитивность отчасти отражает действие системы вознаграждения мозга. Когда мы счастливы, в вентральном стриатуме, расположенном в центре головного мозга, активируется прилежащее ядро. Данная система, судя по всему, играет решающую роль в мотивации и ощущении того, что ваше занятие принесет вам вознаграждение. Богатые дофамином, эти сети запускают положительные ощущения, желания и стремление к достижению целей. Это сочетается с опиатами мозга, в число которых входят эндорфины (нейромедиаторы “эйфории бегуна”). Дофамин может подстегнуть наши напор и упорство, а опиаты добавят ощущение удовольствия.
Пока мы сохраняем позитивный настрой, эти сети остаются активными. С помощью исследования, в котором сравнивали людей, страдающих депрессией и здоровых волонтеров, Дэвидсон выяснил: после просмотра счастливой сцены погруженные в депрессию люди не могут удерживать позитивные ощущения – их система вознаграждения перестает действовать существенно раньше [195] . Наша исполнительная область может запустить эту сеть, дав возможность лучше удерживать позитивные чувства – либо через неумолимое продвижение к цели вопреки всем преградам, либо через самоотверженную работу ради достижения цели, которая вызывает у нас улыбку при мысли о том, что будет, когда мы до нее дойдем. В свою очередь, позитивный настрой вознаграждает нас за усилия, заряжает энергией, чтобы мы смогли лучше сосредоточиться, стали гибче и не сворачивали с намеченного курса.
195
Davidson and Begley “The emotional life of your brain”.
Возникает вот какой вопрос: если бы в вашей жизни все складывалось идеально, чем бы вы занимались спустя десять лет? Этот вопрос приглашает немного помечтать, поразмышлять о том, что же действительно важно для нас и в каком направлении нам двигаться. “Обсуждение
позитивных целей и устремлений активирует центры мозга, которые открывают перед вами новые горизонты. Однако если вы переключитесь на то, что вам нужно сделать для самосовершенствования, это вызовет подавленность”, – говорит Ричард Бояцис, психолог Школы менеджмента им. Уэзерхеда при Университете Западного резерва в Кливленде (а также мой друг и коллега с момента нашего знакомства в аспирантуре).Чтобы изучить, как именно эти контрастирующие эффекты работают в персональном коучинге, Бояцис с коллегами делали сканирование мозга опрашиваемых студентов колледжа [196] . Для некоторых из них интервью было составлено в позитивном ключе и включало вопросы о том, чем бы они хотели заниматься через десять лет и какую пользу хотели бы извлечь из своей учебы в колледже. Сканирование мозга выявило, что в ходе положительно направленных интервью наблюдалась повышенная активность схемы вознаграждения мозга и отделов, отвечающих за приятные ощущения и радостные воспоминания. Можете воспринимать это как нейронный след, свидетельствующий об открытости, которую мы испытываем, вдохновляясь той или иной картиной будущего.
196
Jack A. et al. “Visioning in the brain: an fMRI study of inspirational coaching and mentoring”, сдано в печать, 2013.
Для других опрашиваемых интервью было не столь позитивным: речь шла о том, насколько трудными они считают свое расписание и задания, о проблемах с поиском новых друзей, о боязни неудач. Когда студенты отвечали на более негативные вопросы, в их мозге активировались отделы, отвечающие за тревогу, внутренние противоречия, подавленность.
Бояцис считает, что упор на наши сильные стороны продвигает нас по направлению к желаемому будущему и способствует открытости к новым идеям, людям и планам. Высвечивание же наших слабостей включает защитный механизм в виде чувства долга и вины и вводит нас в подавленное состояние.
Позитивная призма удерживает радость в практике и научении – именно поэтому даже самые опытные спортсмены и исполнители с удовольствием отрабатывают свои действия. “Негативный фокус нужен вам, чтобы выжить, а позитивный – чтобы добиться успеха, – говорит Бояцис. – Вам нужны оба, причем в правильном соотношении”.
Если позитивное сильно перевешивает, соотношение расценивается как наиболее оптимальное в свете “эффекта Лосады”. Марсель Лосада – организационный психолог, исследовавший эмоции в высокоэффективных бизнес-командах. Проанализировав сотни команд, Лосада пришел к выводу, что у наиболее эффективных команд соотношение позитив/негатив составляет как минимум 2,9 позитивного ощущения к одному негативному моменту (нужно отметить, что у позитива имеется верхний предел: если коэффициент Лосады той или иной команды превышает 11:1, она утрачивает чувство реальности и не может считаться эффективной) [197] . Тот же диапазон значений коэффициента распространяется и на успешных людей, согласно исследованию Барбары Фредриксон, психолога Университета в Северной Каролине (и бывшей помощницы Лосады) [198] .
197
Losada M., Heaphy E. “The role of positivity and connectivity in the performance of business teams: a nonlinear dynamics model” // American behavioral scientist 47. 2004. V. 6. P. 740–65.
198
Fredrickson B. L., Losada M. “Positive affect and the complex dynamics of human flourishing” // American psychologist 60. 2005. V. 7. P. 678–86.
Бояцис подводит к выводу, что подобная преобладающая роль позитивной составляющей также распространяется на наставническую работу учителя, родителя, начальника или консультанта менеджеров высшего звена. Беседа, в начале которой обсуждаются устремления и надежды человека, может направить его на учебную стезю, продиктованную этим видением. Возможно, в ходе разговора из общей картины будет выделен ряд конкретных целей, а потом можно будет подумать над тем, что именно сделать и какие качества развить для достижения поставленных задач.
Это противоречит более распространенному подходу, направленному на слабости индивидуума (плохие оценки, невыполнение квартальных целей) и методы борьбы с ними. Подобный диалог нацелен на наши недостатки, ошибки и методы их устранения, а также чувство вины, страха и иже с ними. Один из худших примеров подобного подхода – это когда родители наказывают ребенка за плохие оценки до тех пор, пока он не повысит успеваемость. Он пытается сосредоточиться и учиться, однако тревога, связанная с перспективой быть наказанным, затрудняет работу префронтальной коры ребенка, создавая тем самым дополнительные препятствия.