Фомор
Шрифт:
— Понимаю. Нам предстоят сложности.
Дарина и Балор решили, что будут воспитывать малыша, что рос в животе Махи, наравне с собственным сыном, хотя спор с Бресом ещё не утих. Рыжий фомор хотел взять племянника на воспитание в свою семью, мотивируя тем, что дядя ближе, чем прадедушка, и Катя активно поддерживала мужа. Она вновь стала шумной хохотушкой, но теперь к её непосредственности добавилась женственность.
А однажды в середине весны, когда поверхность моря искрилась солнечными зайчиками, она пришла с загадочным выражением лица и была непривычно тихой.
— Так, что у вас опять такое происходит? — спросила
— Так заметно? — спросила с хитрой улыбкой рыжая.
— За километр видно, что ты аж лопаешься от желания что-то мне рассказать. Это то, что я думаю, и что подозрительно долго не происходило? — расплылась в улыбке Рина.
— Я беременна! Ты представляешь?! Я! Беременна! — запищала в восторге Катя и запрыгала, а потом резко остановилась и взялась за живот, — ой, я их там не взболтаю?!
Дарина, которая потянулась, чтоб обнять подругу, замерла с разведенными руками.
— Их?!
— Да, сначала Брес сам не поверил, всё время трогал мой живот, ну ты знаешь, как это у них… А потом всё же повез меня на УЗИ, сказал, что хочет не только почувствовать, а ещё и увидеть. У нас двойня!
— Ох, Кать… Весело нам будет скоро! — засмеялась брюнетка, целуя в обе щеки рыжую подругу.
***
Во второй половине июня Рина прохаживалась вдоль берега за руку с мужем, когда внезапно ей нестерпимо захотелось поплавать. Но к таким прихотям сына она уже привыкла.
— Слушай, я скоро вообще перестану из воды вылезать, — пожаловалась она Балору, снимая просторное платье, под которым как всегда в последнее время был надет купальник.
— Потерпи, родная, уже скоро, — фомор тоже раздевался.
И едва они вошли в холодные воды Ирландского моря, как Рина почувствовала то, чего она очень ждала, но всё же опасалась.
— Ой, Балор…
— Я тоже чувствую это "ой". Так, спокойнее, дыши главное, как ты там в видео смотрела. А с остальным наш сын справится сам.
Фомор поддерживал жену в воде и помог избавиться от плавок, он обнимал её и нежно целовал, успокаивая. Но вместе со схватками начался и шторм.
— Балор, это ты делаешь?! Прекрати немедленно! — вспылила Дарина, отплевываясь от очередной волны.
— Я похож на идиота?! Если бы король фоморов не должен был рождаться в море, я бы тебя уже отвёз в роддом!
— А что тогда происходит?!
Волны становились выше и откровенно пугали роженицу. Со стороны пляжа послышались голоса Бреса, Кати и парочки охранников-роанов.
— Нет, скажи им, чтоб не подходили! Я не хочу, чтоб твой внук и роаны видели меня с голым задом!
— Мы стесняемся, не подходите! Брес, проплыви и посмотри, что там происходит на дне. Принесите нам одеяло или плед, лучше два! Катюша, а ты побудь на берегу, поможешь Рине. Скоро уже…
Дарина стонала, закусывая губы, боль становилась сильнее и всё чаще. Но пальцы Балора нажимали на какие-то точки на её теле, и ей становилось немного легче.
И вот спустя ещё совсем немного времени над волнами разнесся первый крик нового морского владыки, а по поверхности воды пошла рябь. Брес держал одной рукой сына, а второй — обессилившую жену. Маленький фомор смотрел на мир ярко-синими глазами и неожиданно улыбнулся, когда на берегу его взяла на руки его мама. Она уже сидела на пледе, заботливо укутанная одеялом,
и спускала с плеча бретельку лифа.— Ой, а разве дети улыбаются так рано?! — воскликнула она и начала плакать.
— Милая, ну что ты?! — Балор сел рядом, привлекая жену к себе.
— Он такой красивый у нас! Прям как ты! — всхлипывала Дарина, а Катя стояла рядом, прижав к груди ладони в умилении.
Балор засмеялся.
— Держи так, чтоб дыханию ничего не мешало, — помогал он жене приложить сына к груди, — Оооо, ну всё, у меня появился конкурент!..
— Балор! — смеясь сквозь слёзы шикнула на мужа Рина.
А Балор вдруг встал с песка и вытянулся во весь рост, взволнованно глядя на волны.
— Милый?.. — смотрела снизу вверх на него Рина.
И тут из воды показался Брес, а за ним один за другим начали появляться люди… Хотя о каких людях могла идти речь? На сушу выходили фоморы — впечатляющие какой-то дикой красотой, статные и мускулистые, что мужчины, что женщины. Многие из них падали на песок и целовали берег, не веря своим глазам, но затем опять поднимались и шли к той, что подарила им это счастье.
Вскоре вокруг ошалевшей от эмоций Дарины и торжественно молчаливого Балора собралась огромная толпа. Фоморы молча прижали к груди один кулак и склонили в почтении головы. Гордый народ, который не становился на колени даже перед королём, но уважал его и признавал лучшим из них.
Так состоялось первое знакомство королевы и наследника фоморского трона со своим народом.
Спустя неделю после счастливого события, когда немного поутихли эмоции, Балор сидел на диване в гостиной, держа на руках сынишку, а рядом, положив голову мужу на колени, дремала Дарина. Король фоморов задыхался от счастья и не мог поверить, что всё получилось именно так. За столько веков он испытал всю гамму чувств, которые только возможны. Но вот такое умиротворение было для него в новинку. Жена была так красива и притягательна в своей новой роли, что Балор едва сдерживался, чтоб давать ей хоть немного отдыха для восстановления. Она, глупая, переживала, что живот не такой как до беременности, что бёдра стали шире, что нет времени следить за собой как раньше… А он чуть на стены не лез, видя её аппетитные формы и чувствуя запах молока, исходящий от неё.
Сын закряхтел и смешно скривился, а фомор невольно вспомнил, как держал свёрток с крошечной Эйтне. Сердце сжалось от былых переживаний, а на коленях заворочалась Рина. Она чувствовала его.
— Ммм, — сладко потянулась она, — я долго спала?
— Нет, моя Эрин. Всего лишь час. Но, кажется, скоро придётся оголяться — наш сын начинает морщить нос.
Дарина поднялась и сонно заморгала, пытаясь прийти в себя. В лучах летнего заката домашняя и уютная она была самой прекрасной женщиной на Земле. Балор улыбался свои ощущениям.
Но оставалось еще одно дело, которое нарушало гармонию. Маха всё ещё была беременна и всё так же бросалась на окружающих, как только Балор пробуждал её ото сна.
— Дитя в порядке, скоро всё закончится и у нас будет прибавление, — говорил он Рине, а она лишь кивала, выгибая брови и думая, сколько минут в сутки ей останется для сна.
В день, когда ребёнок Махи и Луга решил появиться на свет, Балор разбудил фейри. Она сразу же разразилась проклятиями, как это бывало всегда. Но потом, она почувствовала перемены в своём состоянии и просияла: