Фонд

— Вы слышите их? Зачем вы говорите со мной о законе? Законе, придуманном людьми. Есть высшие законы. Разве не Галактический Дух сказал: «Не будь равнодушен к страданиям близких твоих?» И не учил ли он, что «С тобой поступят так же, как ты поступил с несчастным и беззащитным»?

Разве у вас нет орудий? Разве у вас нет кораблей? И разве за вами не стоит Фонд? И, самое главное, разве Вселенной не правит Дух? — Он замолчал, чтобы отдышаться.

А затем наружные громкоговорители «Далекой Звезды» замолчали, и Лейтенант Тинтер возвратился в кают-компанию.

— Докладывайте! — приказал Мэллоу.

— Они требуют выдачи Джорда Пармы, сэр.

— В противном случае?

— Многочисленные угрозы, сэр. Понять, что они говорят, не так-то просто, сэр. Их очень много, и они, кажется, совершенно обезумели. Один из них утверждает, что он губернатор этого района и обладает полицейскими полномочиями. Хотя он явно действует по чьей-то указке.

— По указке или нет, — пожал плечами Мэллоу, — он, тем не менее, представитель закона. Скажите им, что если этот губернатор, полицейский или jcto он там еще, в одиночку приблизится к кораблю, он сможет забрать преподобного Джорда Парму.

Выхватив бластер, он добавил:

— Я не знаю, что такое неповиновение. Никогда с ним не сталкивался, но если кто-то из присутствующих вздумает меня учить, у меня найдется, чем ему ответить.

Ствол бластера описал круг и оказался направленным на Твера. Усилием воли старый торговец заставил себя успокоиться. Он разжал кулаки и опустил руки.

Тинтер ушел, и через пять минут тщедушный человек отделился от толпы. Он приближался медленно и неохотно, вероятно, испытывая страх и самые дурные предчувствия. Дважды он поворачивал назад, и дважды только угрожающие выкрики из толпы, этой многоголовой гидры, заставляли его идти дальше.

— Ладно. — Мэллоу помахал ручным бластером, который он так и не вложил в кобуру. — Грун и Апшур, выведите его из корабля.

Миссионер испустил вопль. Он поднял руки вверх, и широкие рукава откатились далеко назад, обнажив тонкие жилистые руки. Вспыхнул какой-то крохотный огонек и тут же погас. Мэллоу моргнул и опять взмахнул бластером. Миссионер закричал, пытаясь вырваться от вцепившихся в него Груна и Апшура:

— Пусть будет проклят предатель, обрекающий друга своего на мучение и смерть! Пусть оглохнут уши, оставшиеся глухими к мольбе беззащитного! Пусть ослепнут глаза, оставшиеся равнодушными к страданиям невиновных! Пусть навеки веков станет черной душа, уживающаяся с чернотой!..

Твер крепко зажал руками уши.

Мэллоу щелкнул бластером и спрятал его.

— Разойдитесь, — сказал он спокойно, — по своим постам. После того, как толпа рассеется, шесть часов сохранять полную боеготовность. Затем, в течение сорока восьми часов удвоить численность вахтенных. После этого вы получите дальнейшие указания. Твер, идите за мной.

Они находились вдвоем в каюте Мэллоу. Мэллоу показал на стул, и Твер сел. Его грузная фигура, казалось, усохла. Мэллоу смотрел на него, язвительно усмехаясь.

— Твер, — сказал он, — я разочарован. За те три года, что вы занимались политикой, вы забыли обычаи торговцев. Запомните, в Фонде я смогу позволить себе быть демократом, но для того, чтобы командовать моим экипажем так, как мне это нужно, я пойду на любые меры, даже самые деспотические. Никогда прежде я не угрожал бластером своим подчиненным, и мне не пришлось бы этого делать, если бы вы не вмешались.

Твер, вы не являетесь лицом официальным и находитесь здесь только потому, что я вас пригласил, и я буду обходиться с вами очень любезно, но только наедине. Однако впредь в присутствии моих офицеров и подчиненных я для вас «сэр», а не «Мэллоу». И когда я отдаю приказания, бросайтесь их выполнять быстрее самого последнего новичка, и не мешкайте, а то окажетесь в наручниках в нижнем ярусе корабля. Вы меня поняли?

Партийный лидер сдержал свой гнев. Он неохотно сказал:

— Приношу мои извинения.

— Принимаю. Вы пожмете мне руку?

Вялые пальцы Твера утонули в необъятной ладони Мэллоу. Твер сказал:

— Я руководствовался самыми добрыми намерениями. Нелегко отправить человека на казнь. Этот худосочный губернатор, или кто он там еще, не сможет спасти его. Это убийство.

— Я ничем не мог ему помочь. Но, откровенно говоря, этот инцидент показался мне очень подозрительным. Вы ничего не заметили?

— А что я мог заметить?

— Космодром находится в пустынной, отдаленной от населенных пунктов местности. Неожиданно от них убегает миссионер. Откуда, куда он бежит? Он появляется здесь. Что это — совпадение? Собирается огромная толпа. Откуда? Ближайший сколько-нибудь значительный город расположен в сотне миль отсюда. Но толпа приходит уже через полчаса после его появления. Как это ей удалось?

— Как? — повторил Твер.

— А что, если миссионера привезли сюда и использовали в качестве приманки? Наш друг, преподобный Парма, вел себя довольно странно… Мне кажется, он совершенно свихнулся.

— К чему эти грубости? — обиженно пробормотал Твер.

— Кто знает? А может быть, они хотели, чтобы мы благородно и альтруистично стали, как последние дураки, на защиту этого типа. Его присутствие на корабле противоречило законам Корелла и Фонда. Предоставить ему убежище означало совершить недружественный акт против Корелла, и Фонд не мог бы нас тогда защитить на законных основаниях.

— Это весьма смелое предположение.

Громкоговоритель вдруг взревел и помешал Мэллоу ответить:

— Сэр, получено официальное сообщение.

— Немедленно сюда.

В прорези стола что-то щелкнуло, и появился светящийся цилиндрик. Мэллоу открыл его и вытряхнул из него серебристый листочек.

— Телепортировано прямо из столицы, из личной канцелярии Коммдора.

Он пробежал письмо глазами и рассмеялся:

— Так что, мое предположение оказалось слишком смелым, а? — Он бросил цилиндрик с письмом Тверу и продолжил: — Через полчаса после того, как мы вернули миссионера, мы, наконец, получили вежливое приглашение посетить августейшего Коммдора, прождав до этого целых семь дней. Я думаю, мы успешно выдержали испытание.

5

Коммдор Аспер, по его собственному хвастливому утверждению, был человеком из народа. Оставшиеся на его висках и макушке пряди седых волос ниспадали на плечи; говоря, он гнусавил.

— Я не преувеличиваю, торговец Мэллоу, — сказал он, — и говорю вам совершенно искренне — в моем лице вы видите всего лишь первого гражданина государства. Именно это означает титул Коммдора, а других у меня нет. — По-видимому, он был очень доволен всем происходящим. — Я действительно считаю, — продолжал он, — что это способствует установлению самых тесных связей между Кореллом и вашей страной. Насколько я понимаю, вы тоже пользуетесь всеми привилегиями благословенного республиканского строя.