Форк 1941
Шрифт:
Никто из тех, перед кем мы читали лекции по автокоду/ассемблеру/устройству и архитектуре М-1, разумеется, ни видит пока всех больших перспектив. Им предстоит, после освоения М-1 в серийном производстве, выжать из её модификаций всё, чтобы перейти к следующему этапу, чей облик уже формируется в головах пяти осведомлённых. Прототип М-1 (уже с магнитными барабанами) летом, после обучения будущих эксплуатантов в Москве, после решения его судьбы главой АН СССР Комаровым и академиком Иоффе, ушёл в вычислительный центр АН СССР, который, в виду начавшейся войны, был сразу же организован в Свердловском филиале АН. В Свердловск же, после начала войны отправился и
Продолжая же рассказ о том экспресс-курсе, который был начитан в Молотове мной и Бруком, стоит отметить, что мы сразу ориентировали молодых сотрудников КБ завода на то, что генеральный курс уже задан – улучшение характеристик электровычислителей будет не за счёт каких-то иных архитектур, сменяемых от модели к модели, а за счёт расширения существующей, улучшения характеристик элементной базы, увеличения быстродействия элементов (в первую очередь «процессора») и увеличения их объёма (оперативной и долговременной памяти). И всё это, в целом будет приводить к расширению возможностей создаваемого ПО и решаемых им задач.
Конечно же, об многом пока умалчивали. Даже работы Лосева пока не задевали… секретность, мать её так… да и его результатов пока хватает только для опытного производства мобильных компактных раций для нужд НКВД и осназа. Впрочем, Абрам Фёдорович Иоффе прояснил мне вопрос – дополнительные финансы, ресурсы и научные кадры для расширения исследований Лосева будут. Работы по транзисторам будут, после того, как ключевые фигуры из АН СССР были допущены к главной тайне СССР, поставлены на более серьёзную основу, чем та, которая висела фактически на одном Лосеве и тех технических специалистах из подведомственных НКВД организаций, которые были откомандированы Берией в помощь Олегу Владимировичу.
Как дал понять Поташник, мне придётся поработать иногда в командировках. Разработка ПО для Шапошникова и по «заданиям Иоффе» требовала, чтобы я и двое других программистов по прежнему работали здесь, в Москве, с компами из будущего, которые никуда пока с Лубянки не выйдут.
– Ничего, не переломишься раз в месяц неделю жить (с охраной, а как же иначе?) в Молотове. Интересы дела прежде всего. Будешь и в столице текучкой своей программистской заниматься и в Молотове, вместе с Бруком и другимим товарищами из нового заводского КБ над развитием ДЭВМ думать.
Что характерно, ни Брук, ни Лебедев ни звука не издали по поводу перевода в Молотов. Иные времена, иные нравы… впрочем, надо признать, ради КБ и работников МЗЭТ страна расстаралась, несмотря на военный год. Два длинных новеньких семиэтажных жилых дома уже строятся.
В первой командировке я жил с сопровождением в более спартанских (чем в личной столичной квартирке) условиях – в номере гостиницы «Центральной» на улице Карла Маркса, которая была известна мне под возвращённым когда-то там после 91-го названием Сибирская. О чём я перед командировкой, узнав, где буду жить в Молотове, разумеется не преминул упомянуть в разговоре в архиве отдела, вызвав у слушавшего меня бывшего начальника районного ОВД чертыхание про кругооборот названий улиц во времена исторических перемен.
Впрочем, быть в командировке мне понравилось. Москву 2018 я знал прямо скажем так себе, а вот Пермь своего времени значительно лучше. От того и сравнивать 2018 и 1941 было интереснее. Да и контроль в Молотове надо мной эту неделю был намного слабее. Хоть двое сержантов из отдела постоянно были со мной и нам выделили, по распоряжению из Москвы, от областного УНКВД автомобиль, но… в общем,
и по «компросу» Молотова-1941 и в окрестностях, на несколько кварталов во все стороны, вплоть до Камы, я таки за неделю, по вечерам нагулялся вволю.Сравнивая множество зданий ещё дореволюционной постройки, известных мне с разницей почти в 80 лет… первый раз оценил, как прикольно быть путешественником во времени, что ещё тут сказать. Жаль, что хода обратно нет:-((
Оба сержанта явно были недовольны, машину выделили, а им столько пришлось со мной ногами колесить:-) Им то эти вечерние прогулки и Молотов, после столицы, нафиг не впёрлись, а я, сколько не объяснял, так и не смог донести им прелесть сравнения видов. Одно дело в уютном кресле в 8-м отделе сравнивать с кружкой чая в руке, что-то из «иной истории» и «этой», а другое – за странным во всех отношениях попаданцем по Молотову на своих двоих по долгу службы туда-сюда после работы колобродить:-)
Им, разумеется, не понять, как меня достали все эти чекистские ограничения в отношении меня любимого… я тут, в Молотове-41, словно свободы глотнул. Что такое двое сержантов рядом по сравнению с атмосферой целой Лубянки вокруг, пусть и разбавленной отдельными академическим личностями и двумя компами из будущего?:-)
Тем временем, за июль и август, произошли подвижки в теоретическом осознании, «как двигаться дальше» с элементной базой и тем, «что будет дальше» с советскими электровычислителями.
Дисплей и память. Память и дисплей… а облик М-2, полностью совместимой по системе команд с М-1, обрёл (пусть пока и в наших головах, на множестве обычных листов и в доках на ПК) некие черты.
Моя настойчивость с дисплеем и повторное совместное (с Бруком и Лебедевым) изучение главы из учебника информатики для непрофильных вузов, содержавшего понятия видеотерминал и видеоконтроллер, вкупе с обрывками моих личных знаний и имевшихся материалов по 8-битным ПК и «реконструкция того, что было» в «моих» 70-80-х, позволили проявить роль композитного видеовыхода на видеотерминал.
Пропускная способность подобного «цветного решения» была невелика даже на заре домашних персоналок, но то, что задумали мы – «монохромный текстовой дисплей» – было, по нашей оценке, вполне реализуемым в ближайшие годы.
Замечу, что именно этот учебник, при всей его поверхностности, помог нам расшифровать и осознать в процессе работы над М-1 некоторые понятия и логику работы архитектурных узлов электронно-вычислительных машин, слабо осознаваемые мной, прогером из 2018-го. А материалы по эмуляции, в первую очередь, электронные журналы спектрумистов xUSSR из конца 80-х и начала 90-х дали обширные схемотехнические заделы на будущее. 100500 раз вознёс хвалу Силе:-) за свой интерес к эмуляции бытовых персоналок и игровых приставок! Какой кладезь откровений для нескольких лиц из «первого советского компьютерного КБ» это был…
Вторым аспектом стали сведения по «ферритовым колечкам». Кроме того, что такой этап был, изначально я о них и не знал ничего. Зато Брук и Лебедев, размышляя о памяти для М-1, как оказалось, отыскали ещё ранее сведения и о памяти на ЭЛТ и на ферритах. Весьма полезные, между прочим.
Статьи из 57-го, 63-го и 69-года. Снова выручила электронная «подшивка» ТМ!
Номера годов и месяцев были мне, чесавшему репу «ну что же это такое память на ферритах?» продемонстрированы с предельно довольными улыбками и я вгрызся в соответствующие pdf-чики. Чует моё сердце, лет через десять точно выучу эту «подшивку» наизусть…