Фраер вору не товарищ !

Костя с командиром унеслись из квартиры.

Самохин тяжело поднялся из кресла, прошелся по комнате, разминая суставы, зачем-то пооткрывал дверцы шкафчиков, разглядывая содержимое, окинул взглядом комнату, словно что-то искал. Тарасенко исподлобья наблюдал за ним, ожидая, что шеф сейчас выскажет очередную мудрую мысль. Но видно, пока она ему в голову не приходила, и Самохин двинулся в спальню. Тарасенко поплелся за ним. Наконец полковник изрек:

– Как думаешь, зачем они сюда приходили? Что им тут было нужно? Ведь, наверняка, знали, что здесь засада. А?

Тарасенко пожал плечами.

– Кто их знает? Наверное, взять что-нибудь хотели. Деньги, документы.

– Деньги? Так мы во время обыска никаких денег и документов тут не нашли.
– Самохин подхватил с кровати люськину кофточку, пропитанную запахом её тела. Понюхал, помял в руке.
– Хорошо пахнет, черт! Да, красивая женщина. Как думаешь, можно из-за такой женщины голову потерять, а? Ты бы потерял?

– Да ну!
– Тарасенко махнул рукой.
– Из-за бабы голову терять? Что я, совсем? Меня моя так достала, я бы скорее сам ей голову открутил.

– Ну, а ты представь себе. Выходит человек из тюрьмы, женщин шесть лет в глаза не видел, а тут такая красивая женщина. Провел с ней ночку, голову-то и потерял. Тогда из-за неё можно и менту в морду дать. Как думаешь?

– В морду можно, а вот мочить - это чересчур! Хоть кто она! Из-за бабы мента убить, это значит, не только голову потерять, но и то, что в этой голове имелось.

– Ну вот видишь! Я тоже думаю, что он не совсем голову потерял. И с чего ему тогда Суркова убивать? Дал по морде, отобрал пистолет и пошел себе. Не мог же он через час вернуться и добить!

– Как это вернуться?
– удивился Тарасенко.
– С чего вы это взяли?

– Вскрытие показало, что мог вернуться, - убедительно сказал Самохин.

Тарасенко удивленно вытаращил глаза. Что-то у него такой причинно-следственный ряд никак не выстраивался. Даже если поднапрячь ассоциативное мышление, связать вскрытие трупа с возвращением вора никак не удается. Самохин пришел ему на помощь.

– Наша Елена прекрасная установила, что Суркову нанесли два удара по голове. И второй удар был намного сильнее первого. Он и оказался смертельным. Причем удары наносили с разницей почти в час времени. Не мог же Сурков целый час в отключке лежать, дожидаясь возвращения Волкова. Значит, после первого удара он пришел в себя, начал полотенце к шишке прикладывать - помнишь, там полотенце мокрое на полу валялось?

– Помню...

– А через час после этого кто-то пришел опять и нанес второй удар. Наш бедный Сурков так влетел в стену, что сразу и откинул, так сказать, копыта. Так вот, я думаю, что второй удар нанес кто-то другой, посильнее Волкова.

– Кто же это мог быть, Аркадий Михалыч?

– Кто?
– Самохин задумался, продолжая разглядывать люськины вещи.
– Я вот тоже думаю, кто. Наверное, амбал какой-нибудь. Качок или боксер. Вроде этого заместителя, которого мы в кювете нашли. Как вот только он на полном ходу из машины вылетел, непонятно? Махров, что ли, помог. Ну, это мы ещё выясним. Вот он, мне кажется, мог Суркова завалить.

– А он-то откуда в этой квартире взялся?

– Как откуда? Он ведь подручный Махрова. А Махров с Каретниковой были в дружеских отношениях. В таких дружеских, что он за ней по всему городу гонялся. Наверняка они к ней на квартиру заезжали, когда в ней Сурков находился. Ну, а такому чувалку, как этот заместитель, нашего хилого Суркова завалить, как нечего делать. Мог одним щелбаном убить. У него палец, как моя рука.

Самохин посмотрел на свою худую и жилистую руку, повернул ладонью вверх, сжал в кулак, махнул слегка.

Тарасенко что-то себе соображал. Наконец пришло озарение.

– Значит, выходит, Волков Суркова не убивал?

– Выходит, не убивал...
– вздохнул полковник.
– Не только никого не убивал, но ещё и нам помог - ведь они с Каретниковой сдали нам банду.

Глава 33

Водила воткнул свою "копейку" в ряд припаркованных машин на подъездной площадке перед зданием вокзала, заглушил движок. Люська протянула ему очередной стольник.

– Спасибо, дядя!

– Не за что...
– Дед, не глядя, одним движением сунул его в карман. Если надо ещё куда съездить, говорите.

Он ждал, когда пассажиры покинут салон. Но они что-то засиделись и не торопились выходить. Тогда он обернулся. Андрей и Люська внимательно рассматривали территорию, прилегающую к зданию вокзала.

Там сновали пассажиры с чемоданами, торчали возле машин таксисты, болтались праздные зеваки, бомжи лазили по урнам, тетка продавала пирожки, молодой парень - торговец разложил на столике ворох газет. Ни одного мента или стриженного парня с проницательным взглядом, изучающего обстановку.

– Ну что, вылезаем?
– поинтересовался водила.

– Еще одна просьба, отец, - сказал Андрей.
– Последняя.

– Куда ехать?

– Никуда.
– Андрей посмотрел на Люську. Она согласно кивнула.
– Как ты понял, у нас возникли временные проблемы с органами. Так что лишний раз светиться... сам понимаешь. Можешь купить нам два билета? На ближайший поезд в любое место.

Люська вынула из кармана куртки несколько сотенных купюр, протянула ему.

– Ну, ребята, час от часу не легче!
– Водила покачал головой и взял деньги.
– Ладно, давайте схожу. В какую хоть сторону ехать хотите?

– Без разницы. Главное, как можно дальше. И чтобы места в одном купе. Паспорт у тебя есть?

– Есть, есть, - водила вытащил из-под сиденья стальную загогулину, нацепил на руль, щелкнул замком.

– Не бойся, отец, не угоним, - усмехнулся Андрей.

– Привычка, - бросил водила, вылез из машины и быстро зашагал к зданию вокзала.

Андрей посмотрел Люське в глаза, прижал к себе, улыбнулся.

– Все будет хорошо, Люся. Они сейчас ломают дверь. Наверное, думают, что мы занялись любовью и не слышим их звонков. А дверь стальная - просто так не откроешь. В общем, пока провозятся, мы уже будем далеко.

– Спасибо, успокоил...
– вздохнула Люська.
– Ну и наелась я с тобой приключений, Андрюха. До конца жизни хватит.

Андрей прижал её к себе.

– Главное, выбраться отсюда живыми. А там все устроится. Просто нужно время. Они здесь между собой разберутся, кто кого за что убил, и угомоняться. И тогда мы вернемся. Через полгода, через год. Про нас тут уже все забудут.

Люська покачала головой.

– Не забудут. На тебе висит убийство этого подонка. И они будут до конца жизни тебя искать. Рано или поздно найдут. И тогда попробуй доказать, что это не ты его долбанул. Да-а, оказалось, что у него в башке были не опилки, а стекло. Один удар и посыпались мелкие осколки.