«Фрам» в полярном море
Шрифт:
Но дело не ограничилось одним кофе, и не только начальник телеграфной станции угощал нас. Вскоре захлопали пробки от шампанского сначала в доме у местного коммерсанта, потом у ленсмана, а начальник телеграфной станции в это время отправлял одну телеграмму за другой о нашем прибытии – Нансену, королю, правительству, родным и друзьям.
В 10 ч утра мы подняли якорь, чтобы идти навстречу Нансену и Йохансену в Тромсё; обогнули с севера Скьёрвё и пошли на юг. Около Ульфстиндена встретили «Конунга Халфдана», который с 600 пассажирами вышел нам навстречу из Тромсё. Мы приняли предложение взять нас на буксир, и в 8 ч 30 мин часов вечера «Фрам» в сопровождении сотен украшенных флагами лодок, приветствуемый ликующими криками и возгласами «Добро пожаловать!», – вошел в гавань Тромсё.
На следующий день, 23 августа, в 4 ч пополудни пришла паровая яхта сэра Джорджа Баден-Поуэла «Отария», на борту которой находились доктор Нансен и Йохансен. После 17-месячной разлуки ряды наши снова сомкнулись, вся Норвежская полярная экспедиция была снова в полном составе.
Фритьоф Нансен
Заключительное слово Фритьофа Нансена
Каковы результаты Норвежской полярной экспедиции»? Вот вопрос, на который справедливо, пожалуй, ожидать здесь ответа. Но материалы научных наблюдений так разнообразны и настолько обширны, что еще много
401
«Заключительное слово» Фритьофа Нансена, подводящее некоторые предварительные итоги работы Норвежской полярной экспедиции 1893—1896 гг. и дающее представление о том, чего достигла она, что выяснила нового об Арктике, Северном Ледовитом океане, печатается по тексту наиболее авторитетного последнего научно подготовленного двухтомного издания 1956 г. книги ««Фрам» в Полярном море», использующего в данном случае русский перевод 1898 г.: В стране льда и ночи /Пер. с норв. А. М. Филиппова. – СПб., 1898 г. – Ч. II. – С. 314—343. (Приложение к журналу «Вестник иностранной литературы»).
Следует отметить, что исследования, проведенные экспедицией 1893—1896 гг. в Арктическом бассейне, установление его наиболее значимых особенностей не только во многом определили представления о природе Центральной Арктики, но и наметили пути его дальнейшего изучения. Экспедиция выявила наличие больших глубин в Северном Ледовитом океане, проникновение в него теплых атлантических вод, особое строение ледяного покрова, чередование мощного ледяного поля с разводьями и полыньями и многое другое. Значительная часть открытий, зафиксированных Нансеном и членами его команды, полностью сохраняют свою ценность до сих пор. Конечно, со времени дрейфа «Фрама» прошло более 100 лет. Новые методы и средства исследования Арктики, полярные станции на дрейфующем льду Северного Ледовитого океана, высокоширотные ледовые разведки, воздушные экспедиции позволили составить более полную и точную картину физических, геологических, биологических и т. д. особенностей, присущих данному региону, Арктике в целом. Особо нужно сказать о том, что с именем Нансена связано геологическое изучение Земли Франца-Иосифа. Им детально обследован в геологическом отношении Мыс Гертруда и мыс Флора на острове Нордбрук, подготовлен детальный разрез мыса Флора, нижняя часть которого сложена юрскими осадочными породами, перекрытыми горизонтально залегающим покровом базальта.
«Заключительное слово», завершающее книгу ««Фрам» в Полярном море», позволяет понять, как сам путешественник-исследователь оценил не только организацию экспедиции, но и то, чего она достигла в научном отношении, чем она стала для науки, познания Земли, раскрытия ее тайн.
1. ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ ОТКРЫТИЯ
Открытие новых земель не было целью экспедиции, которая была рассчитана на то, что ее понесет льдом и что, в лучшем случае, она пройдет вдали от суши, которая могла бы явиться препятствием для дрейфа. Однако нужно сказать, что экспедиция в немалой степени расширила наши сведения о распределении суши и моря в областях, ближайших к полюсу.
Важнейшим географическим открытием, сделанным нами, без сомнения, является глубокое Полярное море. Как уже упоминалось в проекте экспедиции, до сих пор обыкновенно считали его мелким. При дебатах в Лондонском географическом обществе перед моим отъездом, многие утверждали, что мы должны встретить землю «почти со всех сторон полюса». Где дотоле ни исследовали это море, везде оно оказывалось мелким. К югу от Земли Франца-Иосифа и Шпицбергена оно имело глубины всего около 300 м, тогда как к северу от берегов Сибири не найдено было глубин более 75, самое большее 150 м. К тому же экспедиции, проникавшие по этому морю на север, постоянно открывали новые земли. Австро-венгерская экспедиция на «Тегеттгофе» во время своего дрейфа наткнулась на Землю Франца-Иосифа, экспедиция «Жаннетты» открыла остров Генриетты, остров Жаннетты и землю Беннетта. Я тоже считал Полярный бассейн вообще мелким, хотя и указывал на вероятность того, что поперек неисследованного Полярного бассейна проходит более глубокий канал, связывающий большую глубину (до 4900 м) между Шпицбергеном и Гренландией с той областью, в которой странствовала «Жаннетта». Такой канал мы и нашли до известной степени, так как под 70° северной широты к северу от Новосибирских островов море внезапно стало глубоко и дно опустилось до 3500 и 3800 м, и эта глубина сохранилась в течение всего дрейфа «Фрама» к северо-западу и западу вплоть до области, лежащей к северу от Шпицбергена. Я думаю, что это не может быть лишь узким каналом; значительная часть Полярного бассейна – глубокое море, составляющее северное и восточное продолжение глубин северного Атлантического океана.
Мы не можем составить себе сколько-нибудь обоснованного мнения о том, как далеко на восток простирается эта глубина; мы знаем только, что она захватывает такой дальний восток как область, лежащая к северу от Новосибирских островов; но весьма вероятно, что она заходит еще восточнее, если судить по тому, что «Жаннетта», всякий раз как ее относило к северу или востоку, обнаруживала возрастание глубины.
Какое же можно теперь вывести вероятное заключение о распределении суши и моря в не исследованной еще части Полярного моря? Считаю возможным с уверенностью утверждать, что по эту сторону полюса суши мало или даже ее вовсе нет, и заключаю это по многим признакам. Уже само по себе невероятно, чтобы глубокое море столь значительного протяжения было лишь узким каналом; наверно, оно распространяется далеко и к северу от нашего маршрута. К тому же мы не видали признаков земли ни в каком направлении. Во время нашего санного путешествия на север оказалось, что лед двигался с большою скоростью, еще большей, нежели та, какую мы находили южнее. В полыньях замечалось сильное движение, и самих нас часто несло довольно быстро по разным направлениям, так быстро, что временами казалось, будто мы просто беспомощно носимся по воле ветра и течений. Массы льдов едва ли могли двигаться так свободно, если бы поблизости находилась сколько-нибудь значительная земля, которая должна была бы непременно препятствовать их дрейфу.
Следует также заметить, что как во время дрейфа «Фрама», так и во время нашего санного путешествия лед особенно легко подвигался всякий раз, когда ветер увлекал нас в северном или северо-западном направлении, и, напротив, шел туго, если нас относило назад, на юго-восток. Можно надеяться, что некоторое указание на то, существуют или нет на севере значительные массы суши, дадут наши метеорологические наблюдения, так как ход изотерм и распределение атмосферного давления, направление ветров, различное влияние ветров на температуру и т. д. должны сказать нам что-нибудь об этом. В настоящее же время я не могу сказать ничего больше, кроме того, что метеорологические данные, как мне кажется, говорят
не в пользу существования суши к северу от нас.В моих глазах самым решительным доказательством значительной протяженности Полярного моря к северу от нашего маршрута являются, однако, массы льда, которые постоянно несутся на юг со сравнительно большою скоростью вдоль восточного берега Гренландии вплоть до мыса Фарвель и далее мимо него.
Если бы «Фрам», вместо того чтобы выбраться изо льда немного севернее 83° северной широты, продолжал свой дрейф, он, несомненно, был бы вынесен этим льдом в Полярное течение на юг вдоль берега Гренландии. Судя по направлению всего дрейфа, мало вероятно, однако, чтобы течение подходило близко к берегу; остается, видимо, широкий пояс между ним и берегом, и лед, наполняющий этот пояс, происходит, само собой разумеется, из той области Полярного моря, которая лежит к северу от нашего пути, и эта область должна иметь довольно значительное протяжение. Если мы посмотрим на отношение между шириной и массою льда самого Полярного моря, с одной стороны, и Восточно-Гренландским течением с его постоянным выносом льда – с другой, то бросается в глаза сходство этого отношения с тем, которое существует между обширным материковым льдом и его выносом через узкие фьорды, как мы находим это, например, в Гренландии. Внутри Полярного бассейна, там, где прошел «Фрам», подобно тому как и в центре материкового льда, лед движется очень медленно. По мере того как он приближается к выходу, движение, однако, усиливается, ширина ледяного течения возрастает, лед стремится к югу с возрастающей скоростью, пока, наконец, не выйдет в открытое море, где разбивается ветром и волнением и тает в теплой воде. Таким же точно образом языки материкового льда стекают по долинам и фьордам вниз, к более теплому слою воздуха, чтобы там обтаять, обвалиться в море и уплыть в виде ледяных гор. Известная ширина ледяного пояса в Восточно-Гренландском течении должна, следовательно, соответствовать значительно более широкой и более обширной покрытой льдом области в известной или неизвестной части Полярного моря.
«Фрам» после возвращения домой
Я думаю, из этого можно с уверенностью вывести заключение, что по эту сторону полюса имеется обширное, покрытое льдом море. Напротив, по другой стороне полюса, вероятно, встретится суша. Едва ли можно принимать, что в данную минуту достигнут северный предел Американского арктического архипелага и Гренландии с ее островами, мы должны ждать, что острова найдутся и к северу от современной границы этой известной области.
Во время прохождения «Фрама» вдоль северо-западных берегов Сибири мы сделали еще несколько попутных открытий, которые хотя и менее важны, однако могут иметь свой географический интерес. Как упомянуто выше, в IV и V главах первой части, мы открыли много новых островов, и вся береговая линия оказалась гораздо более изрезанной и изорванной, чем до сих пор принимали. В Карском море мы нашли один новый остров, остров Свердрупа, далее вдоль берега открыли остров Скотт-Хансена, остров Клеменса Маркхема, остров Рингнеса, остров Мона, остров Тилло и многие другие, а на западной стороне полуострова Челюскина – острова Фирнлея и острова Акселя Гейберга. К северу от исследованного Норденшельдом Таймырского острова мы нашли большую островную группу, которая, по-видимому, значительно простирается в северном и северо-восточном направлениях и которую мы назвали архипелагом Норденшельда. На южной стороне норденшельдовского Таймырского пролива мы заходили и бросали якорь в гавани Колин-Арчера. Там мы тоже нашли много островов, а суша, насколько ее можно было исследовать, была изрезана фьордами и заливами. Это единственное место, где мы высаживались на самый материк, но и далее к юго-западу везде, где мы близко подходили к нему, страна производила на нас впечатление сильно изрезанной фьордами. Поэтому представление, полученное мною из прежних карт о берегах Сибири между островом Диксона и Таймырской губой, в значительной степени изменилось. Вместо ровной, с небольшими только выемками береговой линии перед нами оказался настоящий фьордовый берег и отлично развитые шхеры с многочисленными, лежащими возле берега островками и лудами.
Вечная стоянка «Фрама»
Прежде чем оставить географию Сибирского берега, можно еще упомянуть, что Таймырскую губу полуостров Короля Оскара уменьшает до половины предполагавшейся ее ширины.
2. ГЕОГРАФИЯ И ГЕОЛОГИЯ ЗЕМЛИ ФРАНЦА-ИОСИФА
Уже дрейф «Фрама», как упомянуто выше, показал, что к северу от Земли Франца-Иосифа существует обширное глубокое море и что земля отнюдь не простирается в северном направлении до полюса, как многие раньше уверяли. В проекте своего путешествия я высказал мнение, что Земля Франца-Иосифа не может быть удачным исходным пунктом для экспедиции к полюсу, если хотят пробираться к нему по суше, ибо я принимал, что это только островная группа различных островов, которые разделены глубокими проливами и, по-видимому, нельзя думать, чтобы там находилась какая-нибудь более значительная непрерывная масса земли.
Открытия, сделанные мною и Йохансеном во время санного путешествия, только подтверждают это. Если вы бросите взгляд на карту Земли Франца-Иосифа, у вас создастся ясное представление, что это группа сравнительно небольших островов. Пайерова Земля Вильчека, которая заставляла так сильно разыгрываться воображение, обратилась в маленький остров, а его Земля Зичи оказалась изрезанной на ряд небольших островов и островков, к западу от которых видим обширное море. Единственное, что еще, быть может, имеет несколько большую величину – это Лей-Смитова Земля Александры, которая по-прежнему осталась скрытой за мглою неведомого; но и она не может быть очень велика.
Еще нельзя решить с уверенностью, как далеко на север простирается эта островная группа. Но, судя по нашему опыту, она не может во всяком случае идти очень далеко. Правда, Пайер с самого северного достигнутого им пункта заметил Землю Петермана и Землю Короля Оскара; но, по-видимому, невероятно, чтобы первая могла иметь сколько-нибудь значительное протяжение, по крайней мере в восточном направлении, иначе мы заметили бы ее, когда во время своего отступления на юг проходили в недалеком расстоянии к востоку от нее. Что она не велика, следует еще из того, что, когда мы были на ее широте, лед двигался на запад по направлению к ней, по-видимому, почти беспрепятственно. Что и Земля Короля Оскара тоже не велика, мне кажется, можно заключить из того, что южные и юго-восточные ветры постоянно и легко в течение зимы и весны отгоняют лед от земли на север и образуют к западу от острова Джексона и более южных островов открытое море [402] Если бы на севере или северо-западе была сколько-нибудь значительная сплошная масса суши, она непременно препятствовала бы свободному движению этого льда.
402
Такую же открытую воду нашел в 1874 г. Пайер к северу от северного берега Земли Карла-Александра и западного берега Земли Кронпринца Рудольфа уже в апреле.