Француз

Это предложение привело всех в восторг. Через минуту мародеры-шутники, продолжая хохотать, пустились по дороге — кто в телеге, а кто пешком. Молодой парень-возница давно исчез, и князь остался среди поля один и голый.

Не прошло и часу, как он совершенно окостенел. До ближайшего поселка было по крайней мере версты две или три. Когда он добрался до первой избы, то уже не мог говорить, хотя не шел, а почти бежал. Здесь тоже не сразу нашлось платье, и он просидел, а затем пролежал на лавке завернутый во всякое тряпье.

Благодаря доброму человеку, поверившему, что прибежавший нагишом с поля — барин и князь, нашлось платье. Через день или два нашлась и телега с лошадью из соседнего леса, где скрывались и крестьяне вместе со скотиной и рухлядью, зарытой в ямах. И, благодаря Бога, князь был доставлен в Сергеево, но совершенно больной от сильнейшей простуды и даже с признаками горячки.

— Вот тебе и подражатель! — говорил сердито Глебов.

Генерал потому называл князя подражателем, что было хорошо известно, как некоторые из московских дворян-помещиков и даже чиновников, которые запоздали выбраться, спасались из Москвы в разные заставы переодетые женщинами и только благодаря этому уцелели.

XXXIII

Наконец однажды рано утром в Сергеево прибежала весть, поднявшая всех на ноги. Прямо к ним, в их места, движутся две армии: подступает покидающий Москву Наполеон и с другой стороны движется русская армия.

Глебов, как воин и ветеран, понял один из первых в России, чего хочет Кутузов.

Теперь он уже не попятится, теперь он уже сам нападет. После пребывания среди погоревшей Москвы без хлеба и даже без теплой одежды враг был уже не тот. Случись теперь новое Бородино, от врага не осталось бы и следа.

Одним словом, то, что предвидел Глебов, то и случилось. Сражение под Малым Ярославцем имело огромные последствия.

«Пожалуйте влево, к себе домой, или пожалуйте вправо, в Сибирь, где будет еще холоднее. А сюда, где тепло, да и хлеба много, мы вас не пустим».

Вот что сказал Кутузов, преграждая путь в Малороссию.

Бой под Малым Ярославцем был, конечно, одним крылом и в усадьбе Глебовых. Вся семья и больной князь уехали верст за пятнадцать, к знакомому помещику. Сергей Сергеевич, оба брата Ковылиных и Сережа во главе своей дружины решили делать свое дело.

На другой день, после последней жаркой схватки регулярных войск, француз рассыпался и двинулся налево вразброд. Тут наступила настоящая минута для отваги, самопожертвований и для подвигов.

Целый день с раннего утра дружина сергеевская со стариком, суворовским сподвижником, во главе мчалась по окрестности, нападая на неприятеля,

В сумерки, завидя небольшой отряд с двумя орудиями, расхрабрившаяся дружина, несмотря на перевес в численности врага, лихо бросилась в атаку. И недаром командиром был ветеран, побывавший и на Сен-Готарде. Небольшой отряд, но все-таки более многочисленный, нежели дружина, был смят и оба орудия отняты.

Схватка длилась минут десять.

Ковылин уже скомандовал рубить направо и налево без пощады. Около него бросился врукопашную сам Сережа и зарубил большущего гренадера. Неприятель рассыпался и бежал без оглядки.

— Ура! — закричал наконец восторженно Ковылин и оглянулся, чтобы узнать, где находится Сергей Сергеевич.

И он увидал невдалеке кучку своих дружинников, которые спешились и столпились в кружок. Ковылин удивился, но затем сердце дрогнуло в нем. Он поскакал к столпившимся и через минуту узнал, что его предчувствие оправдалось…

На мерзлой земле лежал упавший с лошади старик генерал. Ковылины и Сережа бросились к нему.

Сергей Сергеевич глядел на них и выговорил:

— Вот!.. — И он тихо двинул рукой и показал на грудь.

Из груди ручьем лилась кровь.

— Слава Богу, — прошептал он, озираясь слабеющим взором. — Так мне всегда очень… — И он не договорил. — Не в постели… Вот так… Так лучше! — Затем через несколько мгновений старик снова заговорил: — Саша… Когда его прогонят совсем, женись… Люби Надю… А землю купи… И храм во имя Сергия… Здесь алтарь… а под ним меня… — И после мгновенного молчания старик вдруг широко раскрыл глаза и выговорил громче: — Ну, Александр Васильевич, сейчас увидимся!

И последним усилием старик ослабевшей рукой начал изображать крестное знамение, но не кончил…

Дружинники, бросившие погоню и две неприятельские пушки в поле, уже собрались кругом в полном составе. Поснимав шапки, они опустились на колени и стали креститься… Барин-генерал отошел в вечность…

Несмотря на многолюдство, тишина была мертвая и прерывалась только сдержанными рыданиями Сережи, который целовал лицо мертвого дедушки.

Да в стороне, саженях в пятидесяти, стонал раненый и умирающий французский артиллерист…

XXXIV

Прошел год.

В заново отстроенном доме на Тверской жила счастливая чета — Ковылины со своей родней, за исключением умершего князя.

Близ Воробьевых гор жила другая чета, еще более счастливая; но молодая Рябова имела на лице шрам от сабельного удара, которого не стыдилась.

Далеко от Москвы, в глуши Нормандии, жила третья, самая счастливая чета с новорожденным, которого его мать уже приучала к русским словам.

Десяти месяцев от роду он уже начал довольно ясно выговаривать: «Москва. Наполеон. Супостат».

Но лучше и веселее всего ребенок вскрикивал: «Макар! Мак-кар!»

При этом отец и мать часто радостно смеялись…

Герой-миллионер Живов пропал без вести… для москвичей.

КОММЕНТАРИИ

Стр. 306. Граф Растопчин — точнее, Ростопчин Федор Васильевич (1763–1826) — русский государственный деятель. В Отечественную войну 1812 года — московский генерал-губернатор.

Стр. 308. Комиссариат — учреждение, во главе которого стоит комиссар.

Стр. 309. Личный дворянин — дворянин, который приобрел дворянство.

Стр. 311…граматкам графа Растопчина… — В Отечественную войну 1812 года генерал-губернатор Ростопчин Ф. В. выпускал антифранцузские листовки (афишки).

Стр. 316…на конной продаст… — Имеется в виду конная ярмарка.

Стр. 317. Причетница, причетник — низший служитель в православной церкви.

Просвирня — женщина, пекущая просвиры.

Просвира — в православном богослужении: маленький круглый белый пресный хлебец.