Французская магия (гет)

Мы расселись за партами, разглядывая профессора, расхаживающего в центре зала. В этот раз мне достался в соседи Терри Бут — к счастью, Снейп не стал злоупотреблять своими правами и рассаживать учеников по своему усмотрению.

— Последние пять лет у вас отвратительно велась Защита, — начал Снейп свой монолог. — Учителя были некомпетентны и не придерживались единого плана занятий. Поэтому я не ожидаю от вас не то чтобы продвинутого, но даже и среднего уровня знаний по моему предмету, в особенности — от некоторых из вас.

— Сейчас, — продолжил Снейп расхаживать между нами. — В течение этого и следующего за ним урока, я буду проверять ваш уровень подготовки. Не сдавшие мне зачет по материалам предыдущих курсов в форме дуэли могут задумываться о своей дальнейшей учебе в Хогвартсе... точнее об отсутствии этой учебы. Впрочем, не думаю, что хоть кто-то из вас, кроме учеников моего факультета, способен сдать мне зачет.

«— Даже здесь он не может без издевательств... — Подумал я. — Вроде бы получил давно желаемое место, но на его характере это никак не сказалось... На его ублюдочном характере».

— Мистер Поттер, — прервал мои мысли голос ненавистного профессора. — Я вижу по вашему лицу, что вы готовы подтвердить мне уровень вашей подготовки. Точнее, того, что вы называете подготовкой.

— Не забывайтесь, профессор. — Я встал с места. — Никто не давал вам права оскорблять меня в Хогвартсе, я уже не беззащитный ученик, которого можно было сколько угодно обвинять в грехах моего давно погибшего отца.

— Двадцать баллов с Равенкло и отработка сегодня вечером. — Рыкнул Снейп.

— Двадцать баллов за то, что я не стал выслушивать ваши оскорбления, профессор? — Я вышел в центр зала, вытаскивая палочку. — Или вам напомнить прошлогодние статьи в газетах о причинах снятия баллов и решении комиссии Гильдии Зельеваров?

— Поттер, еще двадцать баллов с Равенкло. — Профессор побледнел. — В позицию, и если вы пропустите хотя бы одно заклинание, то получите «Тролля» на ближайшие полгода!

— Как вам угодно.

— Seco! — Начал сходу дуэль с не слишком светлого, но довольно простого заклятья профессор.

— Protego, — серебристо-золотая пленка поглотила черный луч Режущего проклятья. — FlamioIgnis!

— Flamio Sphaeros! — во все стороны плеснуло огнем, бессильно разбившимся о барьер, ограждавший угол со столами от дуэльной части зала.

Практически мгновенно мы перешли от школьной программы базового курса Защиты к продвинутым заклятьям стихийной магии. И, как мне тут же пришлось убедиться, — к темной магии и проклятьям, не изучаемым в школе.

— Sectumsempra — Смертельно опасное для неподготовленного противника проклятье Снейпа прошло совсем рядом с моим боком, когда я резко взлетел в воздух, уходя от удара.

— Ignea hastam! — До предела наполненное силой огненное копье отбросило профессора на пару шагов назад, не пробив защиты.

Снейп мгновенно окутался облаком черноты, выметнувшим в мою сторону щупальца, словно спрут, и я повторил заклятье огненной сферы, сжигая режущие и давящие отростки.

— Профессор, если вы будете использовать запрещенные заклятья, — не ждите, что я не могу ответить тем же, — крикнул я, поднимая вокруг Снейпа давящее водяное кольцо.

Вместо ответа от Снейпа полетела еще одна Сектусемпра, как я расслышал, но я снова успел взлететь, накачивая энергию в ауру, чтобы ударить уже наверняка.

— Bernapas kegilaan suram! — Я видел, как глаза Снейпа расширились, когда он опознал летящий в него белесый шар, в который я влил немалую долю своих сил.

Громыхнуло, с потолка посыпалась штукатурка и осколки камня, тут же поглощаемые засиявшими, словно солнце, рунами на полу. Весь зал наполнился удушливым дымом — Снейп встретил удар, но не ожидал, что я применю настолько мощное заклинание. Спустя несколько секунд пыль осела, открывая нашим взглядам пошатывающегося Снейпа, с почерневшим от напряжения окровавленным лицом. Изо рта профессора тонкой струйкой стекала кровь. Теперь я понял слова Сириуса, что Снейп был опасным соперником преимущественно из-за непредсказуемости и изощренности применяемых чар, но никак не из-за их мощи. Предельно же жесткое, грубое и требующее силовой защиты Дыхание Хаоса, которое даже Вольдеморту приходилось блокировать напрямую, оказалось Снейпу не по зубам. Выражаясь языком фехтования, мастер шпаги только что получил удар каменной тролльей дубиной.

— Сто баллов с Гриффиндора, — прохрипел Снейп, медленно оседая на землю.

— Leviosa Circle! — тонкий луч из моей палочки поймал падающего ублюдка, не дав ему удариться об пол. — Терри, Малфой, помогите дотащить его до госпиталя.

Малфой, на удивление, не отказался встать со мной рядом, подставив плечо под профессора, утратившего на время связь с реальностью настолько, что даже по старой памяти снял баллы с Гриффиндора, а не с Равенкло. Видимо, хитрый слизеринец понял, что мне невыгодно оставаться с профессором один на один в такой ситуации, а так с ним будет один из самых уважаемых его подопечных.

«Старый добрый Хогвартс снова в центре скандала!

Сегодня в нашу редакцию пришло письмо от лидеров сформировавшегося в прошлом году альянса старинных семей, выступающих против застоя в волшебном мире. Лорд Поттер, по праву рождения и статуса в Англии ставший главой альянса, обеспокоен состоянием образования в Хогвартсе.

— Мне непонятно, — заявил лорд Поттер, — по какой причине из Хогвартся за последние пятьдесят лет полностью исчез тот дух здорового соперничества, которым славилась наша добрая школа почти тысячелетие. Если мы обратимся к мемуарам окончивших Хогвартс людей, например, к дневнику Александра Смоллетта, ставшего в 19 веке главой Гильдии Алхимиков, то узнаем: все конфликты между факультетами были исключением из правил. Здоровый дух соперничества никогда не сменялся звуками боевых заклятий в старинных коридорах.

За те четыре года, которые я провел в Хогвартсе, я видел обратное. Студенты четырех факультетов, в особенности Гриффиндора и Слизерина, ненавидят друг друга. Жестокие шутки, проклятья из-за угла, банальные избиения, невероятно жесткие и нарушающие всяческие правила матчи по квиддичу. Иногда у меня возникало сомнение, не оказался ли я на поле тайной войны, где проигравшим достается позор, унижение, а изредка — и смерть

Любой здравомыслящий человек задумается: откуда появилось такое положение вещей, и кому выгодны постоянные конфликты в Хогвартсе? Ради чего, к примеру, маглорожденные ученики, приехавшие в волшебную школу, о которой не могли даже мечтать, терпят издевательства и оскорбления многих студентов, все достоинство которых состоит в принадлежности к старинным семьям волшебников. Мне грустно это признавать, но многие члены аристократических семейств давно забыли о том, что такое достоинство рода, и предпочитают утверждать свое превосходство не смелыми действиями на благо страны, но презрением и издевательствами над маглорожденными.

Мне неясно, ради чего в громогласно объявляемом самым безопасным местом в Англии замке звучат боевые проклятья. Ради чего ученики, коим должно постигать тонкости волшебных наук, ненавидят друг друга только лишь из-за разного цвета значков и галстуков принадлежности к тому или иному факультету.

Моих политических единомышленников и боевых товарищей тревожит, почему в этой ситуации бездействует Дамблдор, занимающий несколько десятилетий должность директора. Почему директор позволяет детям некоторых безответственных аристократов безнаказанно оскорблять маглорожденных и детей, не принадлежащих к старинным родам.