Французский орден особиста

План Дауэса был утвержден 16 августа 1924 года на международной конференции в Лондоне и вступил в силу буквально через две недели – 1 сентября того же года. А уже в феврале 1925 года «послушной Германии» открыли дверь на международную политическую кухню. На конференции в Локарно Германия участвовала уже не только в качестве «провинившейся страны». Победители, еще раз строго спросив с Германии за «политические шалости» 1914–1919 годов, обернувшиеся для народов Европы гибелью почти 22 миллионов человек, показали ей путь, на котором предстояло искать решение больных политических, экономических и социальных проблем: Drang nach Оsten, «натиск на Восток».

Только за пять лет Германия получила кредитов, в основном от США, на сумму 21 миллиард марок, что позволяло ей благодаря политике германского бундесканцлера и министра иностранных дел Густава Штреземана производить выплаты по военным репарациям и одновременно развивать свою собственную национальную экономику. По признанию германского банкира Ялмара Шахта, «Германия получила столько же иностранных займов, сколько их получила Америка за сорок лет, предшествовавших Первой мировой войне» [4] .

4

Schacht H. Meine Abrechnung mit Hitler. Hamburg, 1948. S. 4.

Как результат проводимой политики, в 1929 году Германия вышла на третье место в мире по экспорту продукции с результатом 9,2 %. Впереди Германии по этому показателю были только США – 15,6 % мирового экспорта и Великобритания – 10,7 %.

По итогам Локарнской конференции ее участники подписали пакт, полностью «развязавший руки» Германии на восточном направлении. Первая статья этого пакта устанавливала «сохранение территориального „статус-кво“, вытекающего из границ между Германией и Францией, между Германией и Бельгией и неприкосновенность указанных границ…». Вторая статья обязывала эти страны «не предпринимать друг против друга какого бы то ни было нападения или вторжения» [5] .

5

Локарнская конференция (1925). Документы. С. 485.

Что касается нерушимости границ Германии на востоке, то руководители Польши и Чехословакии – А. Скшиньский и Э. Бенеш – под давлением Лондона и Парижа подписали с Германией лишь арбитражные договоры. Их смысл состоял в том, что гарантии польско-германских, чехословацко-германских границ, а также решение всех спорных вопросов отдавались в ведение специально созданных согласительных комиссий. В их состав входили дипломаты и эксперты обеих заинтересованных сторон, а также назначенные ими «представители третьей важной стороны». Иначе говоря, кураторы Германии с Запада планомерно выстраивали «политическое расширение» Германии на восток под своим «согласительным», а вернее, соглашательским присмотром.

Министру иностранных дел Германии, Штреземану не понадобилось особо напрягаться, чтобы понять, на какой путь толкают военный каток будущего рейха – Третьего – партнеры по международным переговорам. Он в полной мере воспользовался ситуацией, чтобы ослабить путы кабального Версальского договора. Обращаясь к участникам конференции, Штреземан заметил: «Если против Советской России начнется война, то Германия не может считать себя безучастной и должна будет, несмотря на трудности, выполнить свои обязательства» [6] . Напомним читателям, что описываемые события происходили за восемь лет до прихода нацистов к власти в Германии – в 1925 году!

6

Там же. С. 321.

Заявление Густава Штреземана нашло поддержку у остальных участников конференции, и он поспешил развить свой политический успех. Поставив перед западными странами вопрос о «должном вооружении Германии», он мгновенно нашел политического союзника в лице британского премьера Чемберлена, который утверждал: «Германия станет союзником всех остальных государств – членов Лиги. Ее сила станет их силой. Ее слабость станет их слабостью. Все остальные государства будут вынуждены оказывать помощь Германии, и те, кто разоружил Германию, должны опять вооружить ее» [7] . «Тихий» политический процесс по очередному стравливанию представителей Запада с Россией получил свои конкретные, зримые очертания. А Штреземан, стоит сказать, в 1926 году получил Нобелевскую премию мира за гарантию послевоенных границ в Западной Европе, и гарантия эта вытекала из заключения Локарнских соглашений.

7

Там же. С. 323.

«Зубы коричневого дракона»

Заручившись поддержкой Лондона и Парижа, за которыми маячила нескрываемая тень деятельного Вашингтона, воротилы германского бизнеса и армейская верхушка, жаждавшие вернуть утраченные политические, социальные, финансовые позиции и снова брутально побряцать оружием, занялись поиском внутренней политической силы. Силы, которая смогла бы собрать в один крепкий кулак все германское общество, пережившее чудовищную национальную катастрофу и находившееся в глубочайшей социальной, экономической и политической депрессии.

Компартия Германии с ее лидером Эрнстом Тельманом, как и другие коммунистические и социалистические силы Германии, имевшие тесные связи с советской Россией, по определению не могли быть союзниками боссов «Стального треста» – Ф. Тиссена, «Рейнско-Вестфальского угольного синдиката» – Э. Кирдорфа, банкира Я. Шахта и других тяжеловесов германской экономики в осуществлении стратегических военно-реваншистских планов. Социал-демократы с их «слабыми» либеральными взглядами и надеждами на постепенную эволюционную доктрину социального развития также не годились на роль спасителей нации. Тогда «тиссены», «шахты», «круппы» и «кирдорфы» обратили внимание на напористую молодую публику – германских нацистов и их вдохновенно-одиозного вождя Адольфа Гитлера. Умело спекулируя на национальной германской гордости, «эти выскочки», как иногда о них отзывались, разжигали «огни воинственной Пруссии» и быстро набирали политический вес в обществе.

В 1925 году, когда нацисты вышли из прокуренных мюнхенских пивных, в составе их партии было всего 17 тысяч человек, а уже через два года, в 1927 году, партия насчитывала свыше 40 тысяч членов. Причина стремительного роста популярности Национал-социалистической немецкой рабочей партии (НСДАП) состояла в том, что Гитлер умело апеллировал в своей пропагандистской работе к униженному национальному достоинству немцев. Он цинично заявлял: «…перед Бисмарком благоговели! Почему? Широкие массы любят мужественность, потому что сами женственны; они хотят, чтобы их вели, и не желают иметь такого ведущего, который бы говорил им: это можно сделать одним путем, можно другим, а возможно, и еще как-нибудь. Массы хотят человека, который, топнув сапогом, говорит: вот правильный путь» [8] .

8

Jochman. W. Im Kampf un die Macht. Frankfurt, 1960. S. 110–111.

Гитлер хорошо знал, чего хотел от него, как от политика, крупный германский бизнес и о чем мечтали ведущие германские военные. На встречах с ними он твердил о необходимости восстановления Германией статуса великой европейской и мировой державы. И заинтересованные слушатели быстро вняли словам будущего фюрера германской нации.

В апреле 1927 года Гитлер был приглашен на встречу с 400 крупнейшими предпринимателями Рурской области, проходила она на вилле «стального короля» Альфреда Круппа. На встрече нацисты и бизнесмены быстро нашли общий язык. Гитлер гарантировал бизнесу полную неприкосновенность собственности и взрывной рост прибылей; военным фюрер обещал возрождение былой мощи германской армии и обязательное уважительное почитание в обществе; и тех и других заверил в том, что раз и навсегда установит в стране настоящий германский порядок, а заодно покончит с растущей и все более крепнущей «коммунистической угрозой». Бизнесмены его услышали и с охотой открыли свои кошельки. Тиссен одним из первых внес в фонд нацистов три миллиона марок. Его примеру последовали многие промышленники и финансисты. С того времени нацистская партия стала расти как на дрожжах. В 1928 году ее численность уже составляла 100 тысяч человек, в 1929 году партия выросла до 178 тысяч, в 1930 году было выдано уже 380 тысяч партийных билетов, а к концу 1931 года Гитлер мог похвастать тем, что его партия охватывает более 800 тысяч граждан Германии. Таким образом, НСДАП при прямом участии международного капитала, в основном США и Британии, за пять лет выросла в 47 раз (!). Такого история развития партийных движений еще не знала.

Четвертого января 1932 года с Гитлером и будущим рейхсканцлером Францем фон Папеном встретился управляющий Банком Англии Монтегю Норман. На встрече также присутствовали печально известные своими геополитическими аферами братья Даллес. Один из них, Джон, позже займет пост госсекретаря в правительстве Эйзенхауэра и фактически будет определять всю международную политику США, а второй, Аллен, во время Второй мировой войны возглавит Управление стратегических служб в Берне (Швейцария), но в историю войдет как самый успешный директор ЦРУ (занимал этот пост с 1953 по 1961 год). Вернемся, однако, в январь 1932-го. В тот значимый для НСДАП день был составлен документ о международной финансовой помощи нацистам.