Французский поцелуй

– Нет, нет, я ничего не хочу. – Она все пыталась переварить мысль, что сам Шон Пенн сидел и выпивал в каких-то тридцати футах от нее, пока его дети играли в видеоигры. В своей повседневной жизни Ники никогда не встречалась с настоящими знаменитостями, разве только с богатыми клиентами.

– Ну а я перекушу, я забыл поесть. – Джонни заказал несколько разных закусок и какие-то пирожные, и пока Джорди продолжала грабить автомат, он ел, а Ники изо всех сил старалась не смотреть на Шона Пенна. Она страстно любила все фильмы с его участием.

Но разумеется, в конце концов она тоже приступила к еде. Всем известно, что не существует плохой французской кухни. Даже ради блинчиков на уличных лотках можно продать душу.

Пока они подкреплялись, Джонни задавал ей вопросы про домики на дереве. Она была ему благодарна. Домики на дереве – в отличие от домов моделей известных кутюрье и топ-десятки кинозвезд – возвращали ее обратно на землю. Ники с увлечением описывала Джонни следующий этап строительства домика для Джорди. Она не пользовалась заумными терминами и не говорила на языке дизайнеров, а излагала свои идеи просто и доступно. Ники говорила о водопроводе, освещении, завершении внешней отделки, о том, как удовлетворить всем желаниям Джорди и своим собственным. Джонни был просто очарован. Хотя прошлой ночью они побеседовали, и он несколько раз встречался с ней у себя дома, он ни разу не ощутил ее необыкновенной внутренней теплоты. Ники полностью отличалась от его обычных спутниц, и отличалась в лучшую сторону. Он расспрашивал ее о Миннесоте, думая, что пропустил в ее прошлом что-нибудь, объясняющее это чувство необыкновенной близости.

– Неужели на свете и вправду существует место под названием озеро Вобегон? – поддразнил он Ники. – Где все мужчины силачи, женщины – красавицы, а дети развиты выше среднего уровня?

Она рассмеялась:

– Ну конечно, и добавьте к тому же – у нас самые большие на свете москиты, а температура зимой такая, что вы, калифорнийцы, ее не выдержите. У нас везде озера – их свыше десяти тысяч. На одном из таких озер на севере, на острове, у меня есть хижина. – Ники улыбнулась. – Благодаря специальной программе защиты, начатой много лет назад одним дальновидным человеком в Эли, диким животным острова больше ничего не угрожает. С помощью местной программы защиты хищников даже начали возвращаться орлы. На берегу озера прямо напротив моей хижины есть орлиное гнездо.

– Такое впечатление, что там просто настоящая дикая природа. У меня тоже есть домик в Тахо, но та местность постепенно превращается в кондо-сити.

– В моих лесах встречаются только сельские жители. Никаких домов вокруг. Мое самое любимое место там – это крытая веранда в моей хижине. Она тянется над озером, и на ней предусмотрен трамплин для прыжков в воду, поэтому с нее можно нырять прямо в озеро.

– Здорово. Вы часто там бываете?

– Реже, чем хотелось бы. А вы в Тахо?

Джонни помотал головой:

– Почти никогда. Все время какие-то дела.

– Как я вас понимаю! У меня работает пять бригад, и я все равно едва успеваю все сделать.

– А теперь к тому же я вас увез.

– Да, но есть смягчающие обстоятельства! Любой бы на моем месте согласился.

Джонни не был в этом так уж уверен.

– Как там справляется Бадди?

Он запомнил имя ее управляющего; этот человек все замечает.

– Бадди выживет, – ответила Ники. – Он, конечно, злится. Но ничего. Я сказала ему, что скоро вернусь, все пойдет по-старому.

– Мы прилетим послезавтра. А после того как вы походите по музеям, может, устроим поздний ленч? Джорди, я думаю, будет спать дольше обычного, потом мы с ней сходим в магазины игрушек, а вы на выставки, и сравним впечатления за ленчем.

– С удовольствием.

– Отлично, – сказал Джонни.

Приглашение на ленч вырвалось у него под воздействием двух бокалов вина, он не собирался этого делать. Его мантра в последнее время звучала как «невмешательство». Может быть, он изменил своим принципам под влиянием освежающей безыскусности Ники? В его синтетическом мире притворщиков она казалась глотком свежего воздуха. Даже одежду Ники носила самую обычную. Футболка и брюки. Самые обычные, без фирменных лейблов. А Джонни в этом разбирался – в его сверкающем, ослепительном бизнесе фирменные этикетки имели большое значение.

В его кармане зазвонил телефон. Джонни открыл мобильник и нахмурился.

– Извините, – пробормотал он и отвернулся, чтобы ответить на звонок.

– Да, я сказал, что сделаю, – с легким раздражением в голосе произнес он. – Я ведь обещал. Да, в самом деле. Слушай, Лайза, я перезвоню, когда вернется Джорди.

Ники старалась не вслушиваться, но на таком близком расстоянии это было невозможно. Она слышала голос его бывшей жены, хотя не различала слов. Но та что-то от него требовала, это было понятно.

– Мы с тобой в одной лодке, – напряженно, взвешивая каждое слово, проговорил Джонни. – И спорить тут не о чем. Я всегда на твоей стороне. Давай поговорим об этом позже. – Лайза продолжала свой монолог, Джонни все сильнее сжимал челюсти, ноздри его раздувались, и в конце концов он произнес, почти не разжимая губ: – Я отключаюсь. Поговорим позже.

Он раздраженно захлопнул телефон, сунул его в карман куртки, повернулся к Ники и слегка поморщился.

– Прошу прощения. Моя бывшая попала в какую-то переделку, хотя я сомневаюсь, что она вспомнит об этом завтра.

– Но с Джорди-то все в порядке, да?

Джонни выдохнул, кинул взгляд на автомат с игрушками и улыбнулся:

– Да, жизнь хороша. – Он снова посмотрел на Ники: – Так о чем это мы?

– О завтрашнем ленче. – Не нужно было этого говорить! Пусть бы он вспомнил сам. Но Ники действительно хотела пойти с ним на ленч.

Некоторое время Джонни выглядел удивленным, словно ожидал услышать: «Мое платье для получения премии «Оскар» уже готово, и его нужно забрать», однако быстро собрался с мыслями.

– Ленч… а, ну да. Пойдем в ресторан «Доминик Буше». Джорди любит тамошние десерты, мне нравятся вина, а шеф-повар – мой друг.

О, черт, он все-таки забыл! С другой стороны, не так уж она любезна, чтобы позволить ему сорваться с крючка. Должно быть, все дело в парижском воздухе, а то можно решить, что она ведет себя как пятнадцатилетняя девчонка, ослепленная его красотой. В любом случае ленч – это прекрасно.

– У вас множество друзей, – заметила Ники, с легкими угрызениями совести подавив в себе чувство вины.

– Издержки профессии. Впрочем, я не жалуюсь – я ведь мог работать на фабрике в Брэгге. – Джонни ухмыльнулся. – Если она еще существует.

Глава 14

– На, затянись еще разок, это поможет тебе расслабиться.

– Он просто последняя скотина, – пробормотала Лайза Джордан, забирая из рук Шантель небольшую стеклянную трубку. – Он отключился, представляешь?

Хорошенькая, чем-то похожая на бесприютное дитя женщина провела пальцами по своим коротким черным кудряшкам и слабо улыбнулась: