Френдзона для неё

— Все нормально, просто, отчим не хочет тратить на меня бензин и время. Я постоянно слушаю упреки и несправедливые замечания. В прошлом году я была способна только на залёт от приезжего, а в этом, можно сказать, похвалил, сказал, что "кобыла уже давно выросла и может сама доехать с сумкой на автобусе", — изображала манеру разговора.

— И все? Из-за этого ты на меня таращила глаза и кричала? — хотелось стукнуть по голове чем-нибудь тяжелым. — Ты когда собиралась ехать?

— Тридцатого, — обиженно бубнила.

— Отлично, я тебя отвезу.

— Не смешно, — закинула телефон в рюкзак и поднялась из-за стола. — Спасибо, за мороженое.

Парень встал вслед за мной, подхватил рюкзак и закинул себе на плечо:

— Идем, провожу. И серьезно, я тебя отвезу. Мне не сложно, возьму у отца машину, друга как раз навещу и тебя подброшу.

— Про друга ты только что выдумал?

— Нет, секунд тридцать назад, — рассмеялся Киселев. — Там Брыкин сейчас работает, учились вместе, вот будет повод повидаться. Так что, пакуй сумки. Только без фанатизма, дай женщине волю, все барахло соберет, — по доброму ворчал под нос.

Настроение приходило в норму и я носком пляжных туфель раскидывала гальку на ходу. А немного поразмыслив, решила, что так даже и лучше. Не надо будет слушать ворчание отчима и горестные вздохи мамы.

Бабуля немного поворчала, но от предложения не отказывалась, и без чувства меры нагружала сумки консервациями.

— Баб Ась, ты бы полегче, мы не на "газели" поедем.

— Не брюзжи, внучок, еще пару баночек и все.

— Внучок…а гоняла меня, как пса паршивого, — смеясь, складывал очередную сумку в багажник.

— Да это в целях воспитания. Ты на дороге аккуратнее, если что случится, я ж тебя с того света достану и три шкуры спущу.

— Вот, теперь я тебя узнаю, Баб Ась. Не волнуйся, довезу, сумки отнесу, до комнаты провожу.

Попрощавшись с бабулей, тронулись в путь.

— Лёнь, можно я лягу, меня укачивает на серпантине.

— Я думал у местных иммунитет. Лезь назад, там в сумке справа, в кармане, возьми подарок тебе на день рождения.

Улеглась на спину, согнув ноги, поставила сумку на живот:

— Э, кхм, тут…ну… — Киселев кинул мимолетный взгляд, я рассматривала коробочку от презервативов и пыталась понять, благодарить или обидеться.

— Положи обратно. Ты что, не знаешь где право? — смеялся, глядя на мое раскрасневшееся лицо. — Другой карман.

— На сумке не написано какой карман правый, а какой левый. Если взять стороной с замком, тогда право, а если с карманами, то лево, — зачастила, оправдываясь.

Слышала возмущенное сопение с водительского сиденья:

— Да открой уже нужный карман.

— Тут телефон чей-то…

— Боже, в кого ты такая несообразительная? Как еще в универ поступила…Твой телефон. Подарок!

— Спасибо, но, я…я не могу принять, это дорого, — с вожделением смотрела на новый аппарат. — Мне нечего подарить тебе взамен.

— А я ничего и не прошу. Ты видела свой кирпич, ты им гвозди забиваешь, или орехи колешь?

— От хулиганов отбиваюсь, — обиженно пробормотала, не сводя глаз с нового золотистого телефончика.

— Вот и оставь его себе в целях самозащиты, ну, или для массы, чтобы в лифте не застрять. А новый будет для эстетического наслаждения и функционал по назначению: звонки, смс-ки, игрушки- пары коротать, фотки. Будешь отчитываться, что ела, с кем гуляла…

Фыркнула на последнее замечание, уж гулять я точно ни с кем не собиралась. Горный пейзаж начал меняться, повороты дороги уже не были такими крутыми и я села на переднее сиденье:

— В автобусе бы точно укачало, — пожаловалась, не выпуская телефон из рук.

— Да ты и так зеленая, леденец есть какой, а то испортишь салон, — смеялся надо мной.

— Вот будешь издеваться, из принципа испорчу, — закинула леденец в рот и, чуть поразмыслив, сунула и Киселеву лимонную конфету, чтоб молчал больше. Голова еще немного гудела, дышала глубоко через нос, стараясь подружиться с организмом.

— Спасибо, — покосился на меня. — Ты не сиди без дела, симку переставь, копируй номера, в общем, обживайся.

Конфета не уберегла меня от прослушивания нанайских напевов в стиле "Что вижу, то пою", в исполнении Леньки. Терпения хватило ненадолго и через пять минут, я сунула еще одну конфету, тонко намекая о том, что концерт затянулся. Демонстративно быстро прожевал и затянул: "Вот корова идет, а за ней вторая, а за ними еще много коров. Камаз проехал, вонючий жутко…". Я тщательно скрывала улыбку, но не сдержалась, и рассмеялась в голос:

— Хватит, я начинаю жалеть, что еду не автобусом.

— Ты только скажи, я тебя высажу.

— Не красиво угрожать девушке в беде.

— Не красиво прерывать выступление… — обиженно надул губы и замолчал. Подразнила перед лицом следующей конфетой в знак применения, Киселев упрямо сжал губы и пытался увернуться. Не стала уговаривать и съела сама. Рядом послышался вздох огорчения.

По дороге успела подремать и рассказать пару студенческих историй, расспросить о Москве и друге, к которому якобы, направлялся Киселев. Он действительно существует или у Лёни знатный талант к вранью.

— Так, дай-ка угадаю, твоя комната на последнем этаже, верно? — рассматривал четырехэтажное общежитие, припарковавшись напротив.

Хихикнула в ответ:

— Бинго!

— Знал же, что где-то подвох…ну пошли, — резко затормозил около багажника. — Знаешь, я передумал, не такой я и добрый самаритянин. Услуга за услугу… — выгружал сумки и пакеты. — Познакомишь меня с самыми красивыми девушками общаги, — посмотрев на мое недовольное лицо, добавил. — Ну, или сама таскай компоты на четвертый этаж, — закончил и растянулся в улыбке.

— Это не компоты, а тушенка, — произнесла с вызовом.

— Значит, тушенку таскай, — издевался, но вещи доставать не прекращал.

— Не переживай, они сами сбегутся, как только ты порог переступишь. Здесь семьдесят процентов "ж" и только тридцать "м". Любой хромой, косой и хворый нарасхват, — ерничала, поднимаясь по ступенькам, тяжело пыхтя нагруженная пакетами.

На лестничном пролете пришлось остановиться, чтобы не столкнуться с Киселевым, он медленно повернул голову и с вызовом спросил: