Фрилансер. Битва за ареал

— То есть мы, типа, вообще вне разборок? Так? — понял Реал.

— Да. МЫ — вне разборок во власти, — кивнул Моралес и посмотрел на меня ТАК, что я поёжился. Сеньор однозначно не фанат нашей королевы и монархии. Но я говорю и делаю правильные вещи, а те, кто называет себя республиканцами… Он не хочет верить в то, что они предают собственный народ и собственный город, но сеньор — офицер, привык смотреть на вещи трезво, и намечает себе план действий на случай, если я окажусь прав.

— Парни, сеньоры… А может быть ничего не будет? — подал голос Парнас. — Я не говорю, что Хуан плохой. Но может он перестраховывается, дует на воду?

Все гражданские вокруг непроизвольно закивали — все так хотели думать.

— Я был бы счастлив ошибиться, — хмыкнул я. — Но чуйка говорит, что надо быть готовыми.

Пик-пик! — отвлёк сигнал по линии, которую нельзя игнорировать. Первая. И на ней сейчас даже теоретически может быть только один абонент.

— Да? — ответил я, активировав только звук.

— Началось. Кидаю медийку, — произнесла Фрейя. — Заканчивай быстрее, и во дворец. Я отправила в Боливарес конвертоплан. Площадка J-848.

— Понял, скоро буду, — ответил я и рассоединился. Затем вывел на ближайшую стену присланную голограмму.

— …Сотни тысяч фанатиков, покрасив бороды, и волосы — у кого нет бород, в красный цвет, атакуют компактные поселения венериан-вахтовиков на территории Конфедерации. Вы видите кадры боевых столкновений под Гамбургом, где частная охрана посёлка отбивает атаку вооружённых фанатиков. А этот залп из ракетомётов вооружённых сил Конфедерации, которые предупредили, что не допустят использования иностранными рабочими и наёмниками тяжёлой техники на своей территории.

Далее запись с другого канала:

— Завод горит! Все корпуса машиностроительного комплекса в огне. Наш беспилотник снимает вид с километровой высоты, и даже отсюда видно, как внизу, на фоне зарева, вооружённые люди сгоняют невооружённых рабочих к тупику между двумя корпусами. Загоняют, как скот на охоте, попутно расправляясь с теми, кому не повезло. А вот эта группа организовала сопротивление подручными средствами и инструментами — вы видите кадры, как их уничтожают из огнестрельного оружия. А тех, кого загнали между корпусами, бьют различными предметами, стараясь убить руками, хотя мы видим, что у нападающих есть оружие. А это мимо пролетел беспилотник Конфедерации. Напомню, что атака на комплекс «Коричневого карлика» началась с поражения беспилотниками регулярной армии Европейской Конфедерации сил частной военной компании, охраняющих этот завод. На кадрах внизу настоящее мясо, рубилово. Рабочие не сдаются, но без оружия ничего не могут… А те, у кого оказывается оружие, тут же атакуются беспилотниками… Где наше правительство? Где наша доблестная армия, наши ВКС? Почему молчит королева, или кто там сейчас вместо неё?..

И ещё один сюжет:

— …Эвакуация срывается. Только что на наших глазах с орбиты ударил столб света, уничтоживший атаковавший посёлок ракетный комплекс местной регулярной армии. Но мы видим по всему темнеющему вечернему небу трассеры вверх — вся зенитная мощь конфедерации отгоняет силы первой эскадры, что смогли прийти на помощь Браге. За моей спиной солдаты прикрывают погрузку людей на шлюпки и катера, и пока работают зенитки, возможно, катера успеют увезти большую часть местных рабочих. Но транспортов не хватит на всех. Хозяева не позаботились о них, плевав ради прибылей на меры безопасности собственного персонала. Теперь мы будем расплачиваться за это. Наша съёмочная группа остаётся, мы будем вести репортаж до последнего, пока не… Что? — спросил мужчина, говоривший до этого в камеру. Камера повернулась… Чтобы запечатлеть ракетный удар по позициям защищающих периметр городка. Брага — это наш рабочий городок в Португалии. Взрывы. Ещё один росчерк по направлению к ведущим погрузку шлюпкам, взрыв где-то совсем рядом… И камеру снесло, конец картинки.

Я деактивировал голограмму и перевёл взгляд на военных и фанатов футбола. Выдержал долгую паузу. Картинно усмехнулся.

— Сеньоры, они начали. Там — затравочка. Продолжат — здесь. Не сегодня — так завтра или послезавтра. Если я вам так не нравлюсь, если вы так сильно ненавидите Веласкесов — бога ради. Не претендую ни на чью любовь. Я просто сейчас уезжаю. А вы остаётесь. И мой вам совет — обговорите друг с другом все скользкие организационные моменты, как вы будете взаимодействовать, когда рванёт в Альфе. Как видите, там нас атакуют регулярные войска Конфедерации. Здесь будут спящие ячейки диверсантов Союза. Думайте, сеньоры. Сеньор Моралес! — козырнул я бригадному генералу и пошёл к машине.

— Площадка J-848! — бросил Снежке, которая сегодня меня опекала. — Машину, наверное, придётся бросить.

— Оставим заминированной, — предложила ангел вариант. — Или попроси своего друга Шамана присмотреть.

— Нет, лучше минируй, — покачал я головой.

* * *

Конвертоплан — орудие пытки. Инквизиция прошлого завидует, взирая на него со страниц истории. Болтушка страшная! А в моём случае мы летели словно самоубийцы, прямо над линией конструкций куполов, повторяя все детали рельефа. Ручаюсь, не более метра было от стоек шасси до золочёных металлоконструкций! А поскольку этих конструкций на каждом куполе тьма, и сами купола выполнены в выгнутой форме (чтобы легче держать высокое давление), то вертикальные зигзаги были такими, что меня к концу пути вырвало. Да что меня — Гюльзар вырвало! Мия и Роза сидели никакие, вяленые воблы, и только Кассандра выглядела бодрячком. Снежка, подумав, решила не рисковать дворцовой техникой и уехала с гномиками по земле, надеясь проскочить по пока ещё мирному городу.

Когда стоишь на своих двоих, сразу и думается легче, и мир ощущается проще. И, вдохнув свежего воздуха прямо из трубы аэрации на причальной палубе, почувствовал себя лучше и прямо спросил и вставшего рядом не менее бледного пилота:

— Что это было?

— Опасение, что могут сбить, — честно ответил тот. — Летели, прижавшись к поверхностям, чтобы ракете было сложнее нацелиться.

— Человек такое не сможет пилотировать.

— Автопилот, — подтвердил он мои опасения. Ибо обычно автопилот включается нечасто, только в экстренных случаях, когда живой человек за «баранкой» может не потянуть физически. Наши головы отнюдь не компьютеры. Это не я придумал, это в протоколах написано. Они не дрова возят, а первых лиц, и очень часто именно интуиция живого пилота может спасти пассажиров. Машина может многое, но интуицией человека пока не обладает, несмотря на пять веков их эксплуатации.

С палубы спустились на технический этаж дворца, откуда направились к «деловой» его части — кабинету главы государства. Через десять минут были там. Девчонки, разумеется, остались в приёмной, откуда передислоцируются в «штаб» — устроенную мной комнату тут так и окрестили, и там отдохнут, дожидаясь гномиков, а я, по представлению Сюзанне, зашедшей в кабинет и доложившей, был пропущен внутрь.

Много лиц, как знакомых, так и нет.

— Наконец! — произнесла Фрейя, но не недовольно, и без неприязни. Скорее устало. Устала сражаться одна, а я, кто забыл, поставленный Сиреной и папочкой её куратор. Да, вот такой молодой и нескладный, и куратор главы самого сильного государства человечества! Сам в шоке.

— Много пропустил? — не стал я акцентировать ни на что внимание и по-деловому, собрано, как только так и надо, направился к СВОЕМУ месту по левую руку от неё. Место наследницы, пустовавшее, хотя за её столом сидело более двадцати человек.

— Много, но мы пока не приняли решение, так что ты не опоздал.

— Время на принятие ещё есть? — аккуратно отодвинув кресло и сел я.

— Пока да. Давай начну с хороших новостей.

Я оглядел собравшихся. Кроме членов совета клана Веласкес (Бестии и сеньоры Абигейл не было, ах да, и Нимфа тоже в городе) тут были оставшиеся на свободе члены совбеза, и несколько совсем незнакомых мне людей. Ещё присутствовал бригадный генерал Гарсия — его тоже зачем-то дёрнули. Сеньор чувствовал себя растеряно, но я не мог помочь, ибо не представлял, ради чего он тут. В целом незнакомые люди смотрели на меня… С уважением. Что с одной стороны польстило, а с другой… Наверное, разочаровало. Я настроился на бой, на битву за отношение к себе, а получилось… Что меня восприняли адекватно. Я не просто консорт (будущий), не просто текущий йобарь её высочества, а человек, заставляющий её принимать нужные для страны решения. Конечно, мне всего двадцать, и мои решения проходят высочайший одобрямс тех, кто реально правит страной, типа Сирены и сеньора Серхио с тётушкой Алисой, но ведь благодаря мне она их слушает и не перечит! Хотя именно это, непослушание, игнорирование авторитетов, в её характеристике так всех и бесит. Даже робот Селена сказал, что хочет завалить Веласкесов потому, что Фрейя «не тянет» — слишком сильно уверена в своей исключительности и самостоятельности. Так что кредит доверия мне дан, доказывать своё право тут сидеть не надо, остаётся только впрягаться и работать по полной, отрабатывая оное доверие.

— Итак, выступление президента Марцелова, — продолжила Фрейя. — Ты русский знаешь?

— Это оскорбление? — картинно нахмурился я.

— Тогда в оригинале, но с субтитрами на испанском. — Перед нею, но слева от меня во всю стену загорелась голограмма с официальным заявлением главы одногй из сверхдержав ойкумены.

…В общем, с одной стороны в выступление президента России ничего эдакого не было. «Мы обеспокоены напряжённостью»… «Не одобряем гибель мирных людей от рук фанатиков»… «Мы против насилия с любой стороны, от кого бы оно ни исходило, мы за решение любых конфликтов за столом переговоров»… Но за этими «бла-бла-бла» фраза, ради которой выступление и было так оперативно подано — с момента начала погромов прошло каких-то грёбанных два часа. «Любое поражение граждан Евразийского Блока с этой минуты будет расцениваться как объявление Блоку войны. Любое нападение на военные объекты или боевые корабли Евразийского Блока будет рассматриваться, как объявление войны. Любое уничтожение космических транспортов как военного, так и гражданского назначения, будет рассматриваться Евразийским Блоком, как объявление войны».