Фриссон

Томми и Лили шли медленно. Девушка взяла сигареты из кармана пальто и подкурила одну. Парень протянул руку, как бы, прося, угостить. Брюнетка дала ему свою сигарету, затем, вытащила ещё одну и снова подкурила.

— А куда мы, всё-таки? — рыжеволосый затянулся.

— А куда глаза глядят, Томас. — она ухмыльнулась.

Несколько часов они просто бродили по улицам TomCity, иногда попивая кофе. Разговаривали обо всём на свете. Томми рассказывал, как сильно он любит Катину, а Лили рассказывала о том, как сильно она любит Айвана. Как же нелогично: люди, которые на сто процентов подходят друг другу, делились тем, как им разбили сердца. Начало ли это какой-то замечательной истории?

Друзья смеялись, обсуждая свои необдуманные поступки и рассуждая о том, как дальше жить. Неподалёку от них была кофейня, туда они и направлялись. Пару очень радовало, что такие заведения работают в городе и ночью. Ведь танцевать и вливать в себя алкоголь до утра они уже устали. Иногда стоит и просто посидеть, никуда не спеша и поговорить о чем-то важном.

Вдруг, Том остановился. В прохожих он увидел своего навечно родного человека. Это была девушка, как две капли похожа на Катину. Только она была беременная. Наверное, месяц был седьмой или восьмой.

Томми стало больно. Он понимал, что в этом городе её не может быть, но, что-то подсказывало, что это точно она.

Эта девушка остановилась возле кофейни и эстетично играла пальцами на экране своего мобильного телефона.

Взгляд музыканта был прикован только на неё. Он совершенно точно знал, что это была Катина. Парень окаменел.

— Томми, ты чего? Всё в порядке? — Лили взяла его за руку.

— Да, я сейчас… — он отошёл от подруги и, не привлекая к себе внимания, сфотографировал беременную девушку.

Парень подошел к ней и робко произнёс:

— Привет, Кейт.

Девушка подняла на него взгляд.

Да, это была она. Её глаза были точно такие же, как и тогда, когда он впервые её увидел. От неё так же, пахло нежностью, и мягким приятным парфюмом.

— Томми? Привет. — растерянно произнесла блондинка и опустила взгляд вниз, на живот. Под сердцем была Селена.

— Ты… беременна? — он нахмурил брови.

— Я не припомню, чтобы у тебя было плохое зрение, Добряк. — Кейт улыбнулась.

— У меня всегда было отличное зрение, ты права. Что ты делаешь здесь в такой поздний час?

Что он чувствовал при разговоре с любовью всей своей жизни? Тепло. Всё то, что ему мешало жить — это отсутствие её улыбки и привлекательного взгляда. Вся ненависть куда-то исчезла. Вся боль куда-то испарилась. Как-будто и не было этих несколько месяцев алкоголя, наркотиков и шлюх.

— Я… я вышла за кофе. Уж сильно в последнее время нет терпения на какие-то желания. Селена, наверное, тоже будет очень любить капучино, когда родится и подрастет. — Катина засмеялась.

— Селена? Селенофобия? Это как-то связано? — Том улыбался.

— Моя мама боялась луны, помнишь? Имя в её честь. — она кивнула головой.

— Да, я помню, конечно. Ты одна здесь? Мы можем поговорить? Или… я могу проводить тебя до дома? — он взял её холодные ладони в свои.

В миг Кейт почувствовала то тепло, которое не чувствовала очень давно. И в голову ударом промелькнула мысль о том, какая она глупая, что тогда решила порвать с музыкантом все связи.

— Я думаю, что это хорошая идея. Только, ты не один. — девушка смутилась.

Точно, Лили. Несколько часов назад Том думал о том, что с писательницей может что-то получится. А теперь он понял, что она будет всегда для него близким другом и не больше. И не больше.

— Я… я сейчас, ладно? — музыкант отпустил её руки и вернулся к Лили.

Тем временем, брюнетка уже понимала, что происходит, а в голове были мысли только об Айване. О том, насколько сильно она его любит и не может жить без его губ.

Добряк подошел к писательнице.

— Лили… Я… — он не знал, с чего начать.

— Том, я не слепая. Ты только не обожгись. Если хочешь знать моё мнение, я против. Но, решать тебе. Пока. — она улыбнулась и взяла телефон, вызвать такси.

— Я понял. Пока. — он нахмурил брови, прыснул и вернулся к Кейт.