Фронт без линии фронта

сведения, позволяющие предполагать, что на Украину из Западной Европы спешно

перебрасывают лучшее в фашистской армии крупное соединение -- заново

вооруженный, отдохнувший танковый корпус СС.

Чтобы остановить Красную Армию на границах Украины, немецкое верховное

командование спешно создало новую группу армий. Командующим группой Гитлер

назначил все того же генерал-фельдмаршала Манштейна. В середине февраля

Гитлер решился на крайний шаг: лично прибыл в Запорожье, где провел

совещание с высшим генералитетом. Фюрер требовал остановить любыми

средствами Красную Армию и перейти в контрнаступление.

Некоторые данные, касающиеся указанных событий, и должна была передать

Валя Казачка во время внеочередного срочного сеанса связи с Москвой.

Сосредоточенная и строгая, Валя прильнула к аппарату. Николай Иванович

Кузнецов, чтобы не мешать напряженной работе радистки, рассеянно листал

страницы какого-то ил-люстрированного немецкого журнала, время от времени

поглядывая в окно. Только что вернувшийся из Здолбу-нова Николай Приходько

воспользовался случаем, чтобы хоть полчаса отдохнуть на диване. И вдруг

Николай Иванович вскочил со стула:

– - Гости!

Действительно, по противоположной стороне улицы шли к дому два офицера

– - из числа друзей "обер-лейтенанта Пауля Зиберта". Один держал в руках

большой бумажный сверток.

Сами по себе гости не были опасны, но только не во время передачи,

которую нужно было завершить любым путем. А сейчас... Стоило незванному

пришельцу толкнуть дверь в соседнюю комнату -- провал нашего лучшего

разведчика, замечательной радистки и ценнейшей конспиративной квартиры был

бы неминуем.

Не отрывая руки от ключа, девушка вопросительно посмотрела на

Кузнецова. Прерывать исключительно важный сеанс из-за визита двух

"приятелей" Кузнецов не мог.

– - Быстро раздевайся -- и в постель. Рацию под кровать. Ключ -- под

одеяло. Ты больная. Понятно? Николай -- на кухню. Будь наготове...

Через минуту Валя была в кровати. Хладнокровной девушке все было

понятно, кроме одного. Что делать с наушниками? Они не ключ, которым можно

работать и под одеялом, -- их место на голове!...

Но Кузнецов уже стремительно возвращался из соседней комнаты с ватой и

бинтом.

– - Ты очень страдаешь, у тебя болят зубы, ты даже не можешь говорить.

Понятно?

На миниатюрные наушники, чтобы заглушить их комариный писк, наложены

толстые ватные тампоны. Поверх тампонов плотно намотан широкий бинт, потом

шерстяной платок. Валя сразу стала похожа на ребенка, заболевшего свинкой.

Кузнецов, быстро закончив "перевязку", знаками показал девушке, чтобы

она продолжала работать.

Через полминуты в дверь уже стучали посетители. Открыл Пауль Зиберт:

– - Ба! Кого я сижу! Мартин, Клаус! Хорошо, что заглянули. Я как раз

думал, как проведу вечер. Всегда рад друзьям.

– - Вот и я так думал, -- оскалился долговязый гауптман Клаус -- что нет

офицера гостеприимнее в этом проклятом городе, чем Пауль Зиберт. Кстати, мы

не с пустыми руками. Принимайте!

И, разорвав бумагу, он водрузил на стол четыре бутылки яичного ликера и

закуску. Началась пирушка. Вдруг обер-лейтенант Мартин заметил на вешалке,

возле двери в соседнюю комнату женские вещи... Он радостно загоготал:

– - Нет, вы только подумайте, у него в гостях дама, а он даже не покажет

ее друзьям! Ну-ка приглашайте сюда свою красавицу!

– - Да какая там красавица!
– - отмахнулся Кузнецов.-- Родственница моих

хозяев, больная. Ну ее, только испортит компанию.

Но разошедшихся приятелей, разогретых выпивкой, удержать было

невозможно. С грохотом отодвинув стулья, пьяно ухмыляясь, Мартин и Клаус

направились к двери в комнату, где работала на рации Валя Казачка.

Катастрофа... Даже ликвидация обоих гитлеровцев не спасла бы

"обер-лейтенанта Зиберта" от разоблачения. Но выбора больше не было. Не

спуская глаз с офицеров, Николай Иванович сунул руку в карман брюк и

осторожно снял с предохранителя "вальтер", с которым не расставался ни при

каких обстоятельствах. Зажав в ладони рукоятку пистолета, замер за кухонной

дверью Николай Приходько...

Поначалу Клаус был галантен:

– - Быть может, фрейлейн будет настолько любезна, что оденется и почтит

наш стол своим присутствием?

Валя в ответ только глухо простонала, изобразив на лице гримасу

крайнего страдания.

– - Ох, зубы, понимаете, зубы, ферштейн? Клаус уже ничего не "ферштейн".

– - Прошу, прошу, фрейлейн...

У Вали все оборвалось внутри -- ведь все это время она продолжала

непрерывно работать на ключе!

– - Зубы болят, зубы! Не могу я!
– - Из глаз Вали покатились крупные

слезы.

– - Про-о-шу вас... фрейлейн...

Еле сдерживая себя, Кузнецов с трудом оттащил Клауса от кровати.

– - Ну, что вы привязались к несчастной девочке? Зачем она нужна нам со

своим кислым видом?

Мартин, не такой пьяный, поддержал Зиберта и помог увести приятеля.

Спустя некоторое время Николай Иванович под предлогом, что ему утром

рано вставать, выпроводил опасных и навязчивых гостей. Вздохнув с

облегчением, прошел в комнату девушки.

– - Все в порядке, Валюша, можешь вставать. Девушка сидела на кровати и,

прижав руку к лицу,

продолжала охать:

– - Зу-у-бы!

Николай Иванович рассмеялся:

– - Они уже ушли. Маскарад окончен!

– - Зу-у-бы! Болят! По правде...

У изумленного Кузнецова опустились руки. Случилось невероятное: у Вали