Фронтовое милосердие

60-я армия, занимавшая незначительной величины южный выступ сандомирского плацдарма, имела на нем только 2 из 24 госпиталей. Она наносила удар с плацдарма правым флангом на участке в 3 километра. На период прорыва ГБА не развертывалась. Армия базировалась на фронтовые госпитали в Коханувке и Мелеце. В районе этих пунктов было 2 ТППГ, 1 ИППГ, 2 ГЛР, куда 2 армейских распределительных эвакопункта, каждый с 1 ХППГ, эвакуировали главным образом легкораненых.

Остальные армии большинство своих учреждений сосредоточили на плацдарме. 3-я гвардейская из 24 госпиталей 20 имела на плацдарме. В исходном положении для наступления 3 ХППГ были развернуты как госпитали 1-й линии, по одному на стрелковый корпус. Из них два размещались рядом с медсанбатами. Эти госпитали приняли всех нетранспортабельных раненых, когда войска стали продвигаться вперед. Для лечения тяжелораненых, а также всех легкораненых, терапевтических и инфекционных больных на плацдарме было 7 госпиталей, в том числе 2 ЭГ, 1 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ и 2 ГЛР. Раненые, нуждавшиеся в специализированных видах лечения, а также транспортабельные эвакуировались на ГБФ, основанную в армейском районе, в пунктах Тшеснь и Тарнобжег. В связи с тем что расстояние от медсанбатов и ХППГ 1-й линии до этих населенных пунктов составляло 60–80 километров, на путях эвакуации было четыре перевязочно-обогревательных пункта. Состояние раненых в пути ухудшалось. За шесть дней наступления, то есть с 12 по 17 января включительно, войска 3-й гвардейской армии прошли с боями 140 километров и потеряли ранеными 3234 человека, больными 495 человек (около 13 % всех санитарных потерь). Дальше использовать армейские госпитали, сосредоточенные на плацдарме, и фронтовые, находящиеся непосредственно за плацдармом, было невозможно. В ходе наступления руководство медицинской службы армии не смогло передислоцировать их так, чтобы развертывать по оси наступления группами, принимать и лечить раненых по профилям. Оно успевало выдвигать за войсками так называемые промежуточные госпитали, которые принимали всех раненых независимо от тяжести и характера ранения, а также инфекционные госпитали для быстрой изоляции и лечения больных эпидемическими заболеваниями, в частности брюшным тифом.

13-я армия все 23 учреждения разместила на плацдарме, хотя она только в ночь на 7 января стала выдвигаться из второго эшелона фронта в первый. В районе Самотни, в 24 километрах от переднего края, было 15 госпиталей. В лесу западнее Самотни вырыли землянки, в которых разместили 4 ХППГ и 2 ГЛР на 300 коек. Здесь же находился армейский резерв в составе 9 госпиталей. Кроме того, в этом же районе было развернуто 2 ИППГ и 1 терапевтический ЭГ.

В строительстве подземного госпитального городка большую роль сыграл заместитель начмедарма по политической части подполковник В. М. Верховых, который поднял и вдохновил личный состав службы и команд выздоравливающих на своевременное выполнение этого важного и срочного для судеб раненых и больных дела.

За шесть дней боевых действий армия вышла на рубеж, которого войска фронта должны были достигнуть к десятому-одиннадцатому дню операции. Она продвинулась на запад на 110 километров и потеряла ранеными и больными 4966 человек. Условия для их приема и лечения были отличными, учитывая характер наступательной операции. Продвижение вперед не застигло врасплох руководство медицинской службы армии. 14 января оно передислоцировало в район Малешово, Пежхница 1 ХППГ и 2 ЭГ, которые, находясь ближе к войскам, приняли на себя весь поток раненых и больных. В ходе преследования противника, начатого 18 января, медслужба 20 января развернула в городе Белхатув 1 ХППГ, а вслед за ним ЭГ № 1960, а также сосредоточила в нем резерв в составе 4 ХППГ и 1 ГЛР. Раненых и больных поступило немного: с 18 по 21 января 593 человека. 23 января войска армии взяли город Верушув, куда 25 января прибыл и приступил к приему раненых 1 ХППГ. Отступавшие группы разгромленного врага нападали на тыловые учреждения. В частности, было совершено нападение на ЭГ № 1960 в Белхатуве. Этот госпиталь вместе с ранеными был переброшен в Верушув, куда прибыли и резервные госпитали из Белхатува. С выходом 25 января армии на Одер в Трахенберге была развернута третья группа госпиталей. Сначала в ее состав входило 4 ХППГ, а к 4 февраля прибыли 1 ТППГ и 1 ГЛР.

Правильный выбор места дислокации действующих и резервных госпиталей в исходном положении для наступления, их близость к переднему краю, скрытное расположение в лесу, а также своевременный групповой маневр ими в ходе прорыва обороны и преследования противника являются бесспорной и большой заслугой руководства медслужбы и в первую очередь ее начальника полковника медицинской службы В. А. Букова и армейского хирурга подполковника медицинской службы В. И. Стручкова. Эта заслуга особенно бросается в глаза в сравнении с расположением госпиталей других объединений фронта. Она еще выше оценивается на фоне отрицательного отношения руководителей медицинской службы ряда других армий к групповому расположению госпиталей как можно ближе к линии фронта и к их передислокации в ходе преследования.

Этот негативный факт вызывался разными соображениями. Были высказывания о том, что на плацдарме мало жилого фонда. Такой взгляд был положен в основу подготовки к операции руководством медицинской службы 5-й гвардейской армии. Он совершенно не отвечал боевой обстановке, особенно в начале января в связи с перегруппировкой армии в новое, более северное исходное положение для наступления: населенные пункты Мелец и Воля-Баранувска, служившие местом расположения ГБА, оказались в тыловом районе другой, левофланговой армии. Медицинская служба 5-й гвардейской армии была вынуждена спешно искать на плацдарме мелкие населенные пункты. Из 21 учреждения 12 она разместила на плацдарме, а 9 — на восточном берегу Вислы, в том числе 4 госпиталя в армейском тыловом районе 6-й армии. На плацдарме 12 госпиталей были в 9 населенных пунктах на расстоянии 4–10 километров от центрального населенного пункта Вилькова. Начмедарм полковник медицинской службы А. Ф. Максин включил в госпитальный коллектор, предназначенный к приему и лечению раненых и больных в исходном положении для наступления, медучреждения, развернутые в населенных пунктах Низины, Вилькова, Лубнице, Руща и Поланец. В коллектор также входили, но по ошибке не были включены ХППГ и ИППГ, располагавшиеся в Грабове, в 17 километрах от переднего края. Таким образом, он имел 5 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ и 1 ГЛР. Хороший набор госпиталей и сравнительно близкое — 12–24 километра — их расположение от переднего края создали отличные условия для приема и лечения раненых. Хуже обстояло дело с резервом. 7 госпиталей и 2 ЭП располагались на восточном берегу Вислы, на расстояний 40–46 километров от переднего края. В этом не было необходимости, если ставить превыше всего интересы раненых.

На 10 января в армейских госпиталях находилось 1680 человек. Это раненые и больные, которые в ближайшие 2–3 недели могут вернуться в строй. Из 7 госпиталей на восточном берегу Вислы было 3 ГЛР. В них, очевидно, также предполагалось эвакуировать легкораненых. Командование армии в этом крайне заинтересовано. Передай раненых и больных во фронтовые госпитали, надежда на возвращение их в 5-ю гвардейскую может не сбыться. Это одна и, пожалуй, главная причина. Вторая причина заключалась в том, что в армии не уделялось должного внимания дислокации резервных госпиталей, не учитывалось, что чем ближе они располагаются к переднему краю, тем быстрее их можно передислоцировать за быстро наступающими войсками, используя обратные рейсы машин автосанитарной роты. В 5-й гвардейской была создана автомобильная рота перемещения госпиталей и усиления средств эвакуации. Сделав одно нужное дело и не сделав другого, без которого первое не может принести ожидаемую пользу, руководство медицинской службы поставило себя в тяжелое положение.

* * *

С утра 12 января войска фронта, начав наступление, в течение первых двух-трех часов овладели первой и второй позициями главной полосы обороны противника. Для быстрого завершения прорыва командующий фронтом ввел в сражение 4-ю и 3-ю гвардейскую танковые армии, 31-й и 4-й гвардейский танковые корпуса. К концу 12 января был завершен прорыв главной полосы вражеской обороны на участке шириной до 35 и в глубину до 15–20 километров, Попытки противника задержать продвижение танковых армий и корпусов контрударами двух танковых и одной механизированной дивизий не увенчались успехом. К исходу 13 января наша главная группировка прорвала тактическую зону обороны гитлеровцев, расширив прорыв до 60 километров по фронту и до 25 в глубину.

Такое продвижение войск главной группировки, в том числе и 5-й гвардейской армии, хотя и увеличило плечо эвакуации, но еще позволяло вести ее на госпитальный коллектор, развернутый в исходном положении для наступления. За 12 января армия потеряла ранеными и больными 652 человека, а за 13 января — 987 человек. Это немного. Раненые и больные попали в хорошие условия, получив квалифицированную и специализированную помощь и надлежащий Послеоперационный уход и покой. Однако 14 января положение резко меняется. Противник начал отходить. Войска нашей главной группировки стали его преследовать. Для сосредоточения усилий армий на главном направлении — Ченстохова, Бреслау — командующий фронтом с утра 14 января ввел в сражение 59-ю армию между 5-й гвардейской и 60-й. Темп продвижения на главном направлении резко возрос. К исходу 14 января использование развернутых в исходном положении госпиталей стало затруднительным. 14 января начмедарм выбрасывает вперед пять госпиталей, два из них с плацдарма, из Грабово. Это не составляло большого труда: они находились в 17 километрах от переднего края. Остальные же три госпиталя — с восточного берега Вислы. Они располагались на расстоянии 42–46 километров от переднего края. Это уже представляло трудности для маневра автотранспортом. Приходилось расплачиваться за неудачную дислокацию резервных госпиталей, проистекавшую из неправильной посылки, что якобы нецелесообразно при малых потерях кустовое размещение госпиталей. Малыми потерями мотивировалась и нецелесообразность усиливать эвакуационные направления хирургическими ППГ. Действительно, потери были небольшие. Но ведь от этого раненые не перестали нуждаться в своевременной помощи. С 14 по 17 января, когда главная группировка продвинулась вперед на 120–140 километров, 5-я гвардейская армия потеряла ранеными и больными 1057 человек. Высказывания руководства медслужбы армии свидетельствуют о том, что оно подчиняло жизненные требования военно-полевой хирургии и терапии несовершенной организации и тактике.

Четыре общевойсковые армии, действовавшие на главном направлении, на подходах к Одеру, наступали на фронте до 220 километров от Унрустадта до Оппельна. Левофланговая 5-я гвардейская пробивалась к Одеру в полосе южнее Бреслау и севернее Оппельна на фронте до 70 километров. Она наступала в одном эшелоне. То, что потери ранеными и больными в дивизиях были небольшими и медсанбаты, делясь и работая на двух площадках, справлялись с хирургической обработкой ран и производством операций, еще не говорило о ненужности усиления эвакуационных направлений ППГ. При высоких темпах наступления обе части каждого медсанбата в течение суток должны были обязательно свернуться и следовать за своей дивизией. Каждая часть батальона, чтобы не удлинять плеча эвакуации и как можно быстрее получать раненых из ПМП, могла принимать их в течение 12–15 часов, производить им хирургическую обработку ран и операции. Следовательно, при самых благоприятных условиях раненые могли получить не более пятнадцати пасов послеоперационного покоя и затем эвакуироваться дальше. В боевых условиях без этого не обойдешься. Но для раненого не безразлично, когда и на какое расстояние его эвакуируют. На этот сложный вопрос руководство медицинской службы дает простой, но не лучший ответ: эвакуировать их в госпитали, выдвигаемые вперед по оси наступления армии, беря за образец развернутый в Буско-Здруе, от которого войска ушли на запад на 50–60 километров. Подобной тактики санслужба (здесь уместнее сказать так, а не «медслужба». — Е. С.) придерживалась вплоть до выхода на Одер.

Малыми санитарными потерями мотивировало ненужность кустового расположения госпиталей в ходе преследования и руководство медслужбы 3-й гвардейской армии. Но от этого ошибочность подобного мнения не уменьшается. Еще раз хочу подчеркнуть высказанную мысль о том, что клиника огнестрельных боевых ранений и острых заболеваний внутренних органов у солдат и офицеров действующей армии имеет свои особенности. Они обусловливаются неимоверным напряжением нервной системы, недосыпанием, охлаждением и далеко не всегда регулярным питанием. Силы сопротивления организма резко понижаются, и часто наблюдаются осложнения ранений и заболеваний. Важнейшим условием их снижения является покой, особенно послеоперационный.

Что же касается утверждения, что санитарные потери в период преследования противника незначительны, то оно верно только в отношении среднесуточного урона. Преследование в успешных наступательных операциях занимает от 1/2 до 2/3 их длительности. Если учесть число раненых и больных в армиях за этот период, то оно окажется весьма большим. Санитарные потери в 3-й гвардейской армии не давали оснований руководству медицинской службы к подобного рода утверждению. С 12 января по 8 февраля армия потеряла ранеными и больными 11 586 человек. Руководство же не сформировало автомобильную роту за счет транспорта госпиталей, как было сделано в 5-й гвардейской.