Фрося. Часть 2

— Мам, а, правда, дядя Алесь хороший?

— Правда, Сёмочка, правда.

Фрося улыбалась, а по щекам поползли непрошенные слёзы.

Застолья сменялись танцами, казалось сил у гостей не меряно, но всё равно чувствовалась, что свадьба подходит к финишу, то одни, то другие гости подходили прощаться, и вот прозвучал прощальный вальс и музыканты покинули двор… и неожиданно возле заваленного остатками закуски и объедков стола остались только самые близкие.

Фрося смотрела на весь этот бедлам и не знала, за что сначала взяться, но тут инициативу в свои руки взяла Аглая:

— А давайте присядем тут на краешке стола и выпьем за молодых, переоденемся и быстренько все вместе уберём этот срач.

Её предложение встретили со смехом и радостью.

И работа закипела: кто-то убирал со стола, кто-то мыл посуду, кто-то подметал двор… никто не остался без дела, даже Сёмка с бабушкой участвовали в общем мероприятии, они собирали объедки и не годившуюся на завтра еду в вёдра, и Сёмка в захлёб говорил бабушке:

— Бабуль, бабуль, мы пойдём с тобой кормить свиней, вот они будут радоваться, столько еды для них.

— Сёмочка, а может быть моё пррисутствие прри этом не обязательное?

— Бабуль, ты не понимаешь, как это здорово, они так потешно хрюкают, отталкивают друг друга и прямо с ногами лезут в корыто, будто на всех не хватит этих объедков.

Стасик с Мишей разобрали столы и полог… и уже не верилось, что два-три часа назад здесь вовсю кипела свадьба.

После того, как был наведён порядок все участвовавшие в уборке домочадцы и гости вышли во двор в прохладу августовского позднего вечера почаёвничать.

Аня обняла Фросю:

— Мамулечка, мы с Мишей ночью возвращаемся в Вильнюс, я бы, конечно, могла бы ещё на денёк-другой остаться, но мам, ведь тебе сейчас тоже не до меня, тут хватает гостей, а я, надеюсь, что ты скоро приедешь навестить меня, правда, после того, как я съезжу на картошку.

Фрося чувствовала усталость и не только физическую, но и душевную, столько встреч и серьёзных разговоров за эти два дня, что хватило бы на годы:

— Хорошо доченька, послезавтра уезжают Аглая с девочками и Клара Израилевна тоже собирается, а мне надо кое-что обмозговать…

Аня понизила голос до шёпота:

— Приедешь, расскажешь…

Фрося смеясь шутливо оттолкнула от себя дочку:

— А кому ещё мне потом рассказывать, Аглашка ведь уезжает, часть души моей увозит.

Аня подошла к Стасику, взяла его за руку и отвела в сторону подальше ото всех.

Фрося смотрела на своих старших детей, которые так дружно росли, во всём помогая друг другу, приходя на выручку в трудные моменты и хоть между ними не было сентиментальной нежности, но во всём чувствовалась дружеская связь и сестринско-братская любовь.

А Стасик с Аней стояли, положив руки друг другу на плечи и прижавшись лбами, сестра что-то быстро говорила и говорила брату, а тот, улыбаясь в ответ, кивал и кивал головой…

Глава 67

Ночью Аня с Мишей, как они и собирались, укатили в Вильнюс.

После разговора с Мишей, у Фроси на душе всё равно было неспокойно за судьбу Анютки, но, по крайней мере, парень обещал не помешать её дочери окончить университет и ей очень хотелось в это верить.

Назавтра собирались покинуть Поставы Клара Израилевна и Аглая с дочерьми, и от этого на душе у Фроси было очень печально, когда ещё опять она встретится с подругой.

С самого утра Стас с Ниной захватили Лиду и Наташу, а также Сёмку и отправились в лес по грибы, а женщины остались дома предоставленные сами себе и у них появилась возможность поговорить по душам.

Долго ни одна из них не решалась начать разговор и на правах старшинства инициативу на себя взяла Клара Израилевна:

— Девочки, давайте пррисядем и потолкуем, а то вокрруг да около, а время уходит.

Я хоррошо вижу какие вас связывают отношения и поэтому не будем юлить, а поговоррим начистоту.

Аглаюшка, остановитесь пока у меня, нечего деньги зрря трратить на гостиницы, устрроишь Лидочку в общежитие и со спокойной душой езжайте с Наташей в свою Сибиррь, а я ею сыта по горрло.

Фрросенька, всё, что я тебе говоррила раньше остаётся в силе.

Я не хочу тебе давать советы, ты и без меня рразберрёшься в себе и со своим мужчиной, поэтому позволь Сёмочке поехать со мной, а когда утррясёшь свои личные дела, прриедешь и мы поговоррим о будущем.

Мне кажется, что не надо рребёнку путаться у тебя возле ног в том Витебске, кто знает, что тебя там ждёт…

Фросе нечего было возразить, все приведённые аргументы были весомыми и она ничего не говоря, только кивнула в ответ.

Зато Аглая явно повеселела:

— Клара Израилевна, миленькая, я бы была самой большой дурой, если бы отказалась от вашего предложения, я не думаю, что мы долго будем злоупотреблять вашим гостеприимством, но даже три дня в домашней обстановке в этой сумасшедшей Москве нас вполне устроят.

Вот только не будем ли мы слишком стеснять вас, ведь и Сёмочка, я так понимаю, едет с нами…

— Бррось порроть еррунду, в тесноте, да не в обиде, рразместимся в моих хорромах, трри дня не вся жизнь.

Вот так, в считанные минуты все сложные проблемы решены и Фрося тоже стала собираться в дорогу.

После ужина Фрося зашла в кузницу, где по-прежнему проживали Стас с Ниной, нужно было серьёзно с ними поговорить:

— И так, мои дорогие, вы наверно уже поняли, что завтра мы все вместе съедем отсюда.

Да, да, я тоже уезжаю, вначале в Витебск, а потом, кто его знает, я ещё сама не определилась окончательно, но возможно будет несколько вариантов.

Как только что-то обозначится, я тут же оповещу вас об этом.

Одно могу сказать точно, в Поставах я не останусь, поэтому на вас свалится всё моё хозяйство.

Как вы им распорядитесь, меня уже не касается, хотите, пользуйтесь на здоровье, а пожелаете, распродайте то, что посчитаете вам в обузу.

Молодожёны дружно стали уговаривать Фросю остаться с ними, что они чувствуют себя неудобно по отношению к ней, будто выгоняют из собственного дома.