Фрунзе. Том 4. Para bellum

– А разве не получится это компенсировать более удачными формами? Больше склонными к рикошету. Не плоскости, а изогнутые поверхности.

– Ну… – задумался Фрунзе.

В этих словах Свечина был свой резон.

Углубились.

И начали напряженно считать.

Изначальный расчет Михаила Васильевича был на то, что французы и англичане не придадут значения успеху Союза в Польше. Дикари же. Чего на них смотреть? И какое-то время легкая платформа сможет продержаться в оригинальном виде.

Но не вышло.

Обратили внимание, из-за чего теперь приходилось корячиться…

Глава 7

1929, февраль, 7, Подмосковье

Михаил Васильевич отхлебнул пива и скосился на дядю Митю, что бродил по танковому полигону в Кубинке как родной. Кто он и откуда – неясно. Но внимания на него не обращали даже сотрудники службы безопасности, подчеркнуто его не замечая.

Это наводило на мысли о каком-то местном старожиле. Если бы не внешний вид, сильно напоминающий Фрунзе одного персонажа из кино. Впрочем, сходство было условным. Он зацепился языком с этим в очередной раз проходящим мимо него странным «домовенком», и тот даже угостил его свежим пивом. Где он его тут достал – оставалось загадкой. Но настроение это подняло радикально.

Вторую неделю уже шла оттепель, и на дворе стояла откровенно мерзкая, промозглая погода. Этакие качели – то в небольшой мороз, то в небольшой плюс. А в промежутках либо снегопады, либо ледяной дождь, из-за чего танковый полигон представлял собой натуральный ад для любой техники. Иными словами – идеал для испытаний проходимости.

Вот как раз этим и занимались.

Большая легкая платформа представляла собой машину длиной 5,5 и шириной 3 метра в компоновке, всем своим видом напоминая помесь МТ-ЛБ с «Пантерой». Лобовые плиты имели толщину 40 мм, борта, корма и крыша – по 20 мм, днище и нижняя часть надгусеничных полок – 10 мм. Обе лобовые детали и верхняя часть борта были «завалены» под рациональными углами. А все остальное – нет. Защита выстраивалась по схеме удержания лбом малокалиберных противотанковых орудий, стреляющих обычными снарядами метров с пятисот и более. Борта же, корма и крыша должны были держать 12,7-мм «Браунинг», который очень вероятно поступит на вооружение потенциальному противнику. Современных для конца XX – начала XXI века бронебойных пуль у него пока еще не имелось и вряд ли в обозримые 20–30 лет появятся. Так что 20 мм выглядели вполне достаточной защитой на тех же 500 метрах.

Сзади имелась большая откидная дверца, по которой можно не только быстро выходить-заходить, но и закатывать что-то. Сверху, в задней части корпуса, – четыре прямоугольных люка, так-то аварийных, но вполне пригодных и для проветривания. Спереди – большой люк механика-водителя, который можно было открыть на марше.

Иными словами, машинка не представляла собой ничего удивительного. Во всяком случае, в глазах Фрунзе. Обычный бронированный тягач широкого профиля. Да еще с гусеницами, которые давали очень слабое давление на грунт, сильно расширяя область его применения.

И вот эта машинка перла по грязи.

Михаил Васильевич не без гордости смотрел на это.

Получилось ведь.

Практически с первого захода. Изначально, правда, он хотел тяжелый танк, но проблемы с технологиями заставили делать это. И он был если не счастлив, то близок к этому. Потому что невольно получал в руки аппарат, который и сам по себе очень хорош, и прекрасно подходит для создания разнообразной техники на его основе.

Первым делом, конечно, требовалось налепить БТР с БМП для нужд армейской мотопехоты. Уже существующий полугусеничный БТР вышел на проверку слабоват, не говоря уже о колесном. А дальше это различные САУ. Платформа позволяла перевести на гусеничный ход всю дивизионную и корпусную артиллерию в рамках концепции механизации РККА. А все, что будет сверху, отправится в народную милицию и в народное хозяйство. Так что машинка прямо радовала.

Фрунзе допил пиво из своей кружки.

Обернулся к дяде Мити за добавкой. Но тот, по своему обыкновению, пропал.

– Вот те раз… – покачал головой нарком.

– Что-то случилось, Михаил Васильевич? – спросил стоящий Триандафилов, всецело поглощенный испытаниями.

– А куда он делся? – спросил Фрунзе, указав рукой туда, где стоял странный гость.

– Кто?

Михаил Васильевич хотел было показать кружку, но ощутил, что ее в руках у него нет. Еще раз глянул туда, где стоял дядя Митя. Снег был не притоптан настолько, что никто бы и не предположил, что несколько минут назад здесь стоял кто-то. Да и вкус пива изо рта пропал…

– Отдыхать мне нужно больше, – покачал головой Фрунзе. – За последний месяц едва четыре часа на сон уходит в сутки. Уже мерещится всякое…

– Так тут, при полигоне, есть и банька, и где поспать сообразим, – включился начальник полигона.

Предложение выглядело соблазнительным. После этой промозглой сырости банька была бы очень к месту. Да и покушать чего горячего. Сделав себе специально небольшой передых, а то еще, как загнанный конь, упадет. Нарком, немного помедлив, ответил:

– Банька? Банька – это хорошо. Мест на комиссию-то хватит?

– Обижаете, Михаил Васильевич.

– Ну вели протапливать…

– Слушаюсь! – радостно гаркнул начальник полигона и начал отдавать распоряжения, потеряв всякий интерес к испытаниям. Испытания-то что? Приходят и уходят. Обыденность. А вот начальство в баньке попарить – дело. Может быть, звезд на погонах и не добавит, но сковырнуть тебя с теплого местечка при случае сильно затруднит, ежели все славно пройдет.

Сам же Фрунзе, глянув на слишком уж бодрое поведение БТ-Л на бездорожье, скомандовал:

– Авария! Срочный ремонт! Замена МТО!

И закрутилось.

Если легкий танк изначально создавался просто как платформа для семейства разной бронетехники, то БТ-Л – уже как модульная платформа, в которой все, что можно было сделать модульным и быстросъемным, таковым и сделали. Насколько это позволяли доступные технологии.

Приняв команду, «лягушка», которую сильно напоминал этот тягач, замерла. А к ней поспешила гусеничная «летучка» – штатная ремонтно-восстановительная машина на базе ходовой легкого танка.

Минуты не прошло, как началась движуха, за которой наблюдало высокое начальство. Да не издали, а заявившись под самый борт и осторожно, чтобы не мешать, следя за ходом работ.

МТО размещалось в БТ-Л в передней правой части корпуса и отгораживалось быстросменными композитными панелями с асбестовым «подбоем» для защиты экипажа и десанта от жары. Ну и шума поменьше. Да резиновые уплотнители по местам креплений, чтобы дребезжания меньше.

Простые винты-барашки и защелки-эксцентрики.

Раз-раз-раз.

И МТО обнажено, доступное для повседневного обслуживания и прочих работ.

Двигатель и КПП располагались одним модулем на единой раме. И крепились на ней же к посадочному месту.

Несколько минут. И воздуховод с коллектором вывода выхлопных газов отключен. Клеммы электропроводки сняты. Тяги управления двигателем и КПП отсоединены и демонтированы, чтобы не мешались. И сотрудник «летучки» приступил к откручиванию крепежных винтов сначала привода карданного вала, а потом и самого МТ-модуля.