Фрунзенск-19. Закрытый и мертвый

– Игорь Станиславович может быть и одобрил, вот только я не одобряю! Вы еще попомните мои слова, уважаемый Федор Владимирович, ох попомните! Я всегда говорил, говорю и буду говорить – хочешь испортить важный опыт – поручи данные аспиранту! К тому-же, сейчас прозвучало слово «доверенные», но, что-то я таковых здесь не вижу, помимо вас, разумеется!

Пока руководители мерились самомнением, Кирилл присоединился к группе своих коллег по работе, в числе которых он спустился на минус четвертый этаж здания. Те столпились возле пластикового окна и что-то напряженно рассматривали, находящееся с другой стороны прозрачной перегородки. За широкой спиной Борика разглядеть что-либо не представлялось возможным, да и долговязый Миша загораживал обзор. К тому же между их плечами, то и дело становясь на цыпочки, поднималась лопоухая голова Коли-Коммуниста, да и прочие лаборанты пытались заглянуть в заветное окно.

– Что там? – не выдержал Кирилл, обращаясь к своим товарищам, сгрудившимся у стекла.

Но на его вопрос неожиданно и четко ответил Филин, решивший видимо, что переспорить Бучневича ему не по силам.

– За этим стеклом, молодой человек, находится открытие века! Изобретение, созданное величайшими умами нашей галактики, а возможно и не только нашей… не побоюсь этого слова! Этот артефакт, получивший кодовое слово «Зенит», уже сейчас переворачивает все наше представление о законах Ньютона и силе гравитации, и это еще далеко не предел его возможностей! Вас, кстати, о строжайшей секретности этого открытия уже предупреждали?

Аспиранты и старшие лаборанты возле окна наконец перестали таращиться и построились компактней, чтобы каждому было видно то, что располагалось с другой стороны комнаты. Артефактом, как немного позже выяснил Кирилл, был обыкновенный цветок, вернее растение, произрастающее из неглубокой овальной плошки, – «это что, какая-то шутка, неужели нас из-за этого сюда пригласили?», – недоумевал Кирилл, рассматривая растение.

– Внешний вид может вас не впечатлить, но вот его свойства и содержание навряд ли смогут оставить равнодушными, даже тех людей, кои своими мыслями и деяньями далеки от всего, что называется – Наука! – Федор Владимирович, как будто прочитав мысли Кирилла, стал выражаться пространственное и отстраненно, была у начальника такая черта, а быть может он подвергся пагубному влиянию злонравного Филина.

Приглядевшись внимательней Неклюев понял, что перед ним не просто земное растение, а нечто чуждое и несвойственное этому миру, а возможно и его измерению в целом. Множество тонких стеблей и побегов, уходили вниз, образуя единое основание цветка, на верху многие побеги имели нечто, напоминающее бутон, только присмотревшись внимательно Кирилл смог заметить, что внутри бутонов что-то шевелится, подобно сокращению мышц земного головоногого, а сами стебли ритмично подрагивают, – как осьминог, торчащий из земли, – услышал он осторожный шепот Борика.

На сколько мог определить со своего места Кирилл, самый длинный побег цветка не превышал в длину сорока сантиметров, а в ширину был не толще пальца, но фиолетовый оттенок стеблей и неравномерная пульсация бутонов вызывала в нем холод и отвращение, причины которого он не мог себе объяснить, сколько бы ни старался, – как будто, на этих тонких, ползущих лианах сидят маленькие, осмысленные головки, которые вот-вот откроют глаза, – пронеслось мысленно в голове у Кирилла. В том, что в соседней комнате отсутствуют сквозняки, Кирилл Неклюев был практически уверен, – но тогда чем объяснить движение стеблей?

Конец ознакомительного фрагмента.