Фурия Принцепса

— Обращенные плохо пахнут, — сказал Варг. — Издают странный шум, когда двигаются. У молодых самые острые чувства. Обращенные — угроза, пока ты не знаешь о них. Ларарл разместил молодняк по всему периметру города.

Каним повернулся, чтобы взглянуть на Тави, его глаза мерцали под капюшоном.

— Но ты знаешь, что я спрашивал не об этом.

— Нет. — Тави вновь перевел взгляд на сражение. — Ворд не используют воздушные войска. Они, возможно, пробили полдюжины брешей в укреплениях, раз вынудили Ларарла отступить к следующей линии обороны. Но они просто продолжают бросать на стены десятки тысяч своих солдат. Они ждут чего-то.

Варг вновь стал пристально наблюдать за ходом битвы.

— Когда мы оба были молоды, я попытался научить Ларарла играть в людус. Он отказался. Он сказал, что учиться воевать нужно на войне. Эти игры и книги — пустая трата времени.

Тави покачал головой.

— Он действительно нападет на ваших людей?

Варг кивнул.

— С противником вроде этого, способного уничтожить всех нас, он и в самом деле готов казнить других представителей своего вида. Это кажется мне глупым, — сказал Тави.

Варг пожал плечами.

— Шуар едва мог произвести достаточно еды, чтобы обеспечить себя в хороший год. Обычно они импортировали еду из других регионов. С точки зрения Ларарла мои люди обречены на медленную голодную смерть в любом случае. Это — постыдный способ умереть. Гораздо предпочтительней, если их смерть будет служить некой полезной цели.

— Будь я на месте Ларарла, я использовал бы любое возможное оружие, которое я смог бы найти против такой угрозы.

— Будь ты Ларарлом, от решения которого зависят жизни детей, ты использовал бы то оружие, которое, ты знаешь, сможет уничтожить врага. Ты был бы вынужден выбрать, кто будет жить, а кто умрет, алеранец. И учитывая выбор — пожертвовать жизнями своих людей или людей соседа, которым также грозит опасность, — ты защитил бы своих людей, как я защитил бы моих — и Ларарл сделал это. — Варг покачал головой. — Он боится, что подорвет доверие своих людей. Это заставляет его почти ослепнуть. Он не видит того, что будет дальше.

Тави вздохнул.

— Даже при том, что он только что сказал вам, что намеревается принести в жертву всех ваших людей, включая вашего собственного сына, при том, что он нарушил данное им слово о перемирии, оставляя нас здесь в такую погоду, вы все равно защищаете его.

Из груди Варга вырвалось угрожающее рычание.

— Нет, — сказал каним. — Я понимаю его. Есть разница.

Тави кивнул и замолчал на какое-то время, наблюдая за сражением внизу.

Затем спросил:

— Что он будет делать дальше?

Уши Варга слегка дернулись, что говорило о том, что он обдумывает ответ.

— Ларарл знает, что когда Сарл сбежал, он взял с собой десять тысяч воинов. Он будет думать, что у Насага под командованием не более десяти тысяч в Молваре. Исходя из этого, он пошлет тридцать тысяч своих воинов, чтобы напасть на них и вынудить сдаться.

— Они сдадутся? — спросил Тави.

— Десять тысяч воинов против тридцати тысяч, на враждебной территории? Только дурак пожертвовал бы жизнями своих воинов при таком безнадежном раскладе, — Варг оскалился. — Но Ларарл не знает, что Насаг обучил наших крестьян сражаться так же, как воинов. Его тридцать тысяч встретят сопротивление почти шестидесяти тысяч. И Насаг заставит их бежать, поджав хвосты.

— И что потом? — спросил Тави.

Варг наклонил немного голову, глядя в упор на Тави.

— Что будут делать ваши люди потом? — спросил Тави. — Захватите Молвар? Укрепитесь в нем? Будете ждать, пока ворд не прорвется через укрепления Ларарла и не осадит вас? Будете бороться, пока они не оттеснят вас к морю?

Варг вернулся к созерцанию битвы.

— Что ты предлагаешь мне сделать?

— Возвратиться в Алеру вместе со мной, — сказал Тави.

Варг фыркнул, свернув глазами.

— Ты провел годы, убеждая нас уехать.

Тави указал вниз и сказал тихо:

— Это было прежде, чем я увидел все это.

— И это заставляет тебя помогать нам, алеранец?

— Если это поможет, позвольте сказать, что как я полагаю, вы и ваши люди уже мертвы. И вы знаете так же, как и я, что вторжение ворда в Алеру — это только вопрос времени. Я просто хочу сохранить жизни собственным людям с вашей помощью.

Уши Варга дернулись, означая крайнюю степень веселья, а пасть приоткрылась на секунду.

— Мои люди в Молваре также находятся в опасности, — сказал Тави. — Имеет смысл помогать друг другу, пока мы не выберемся из этой передряги.

— Ты предлагаешь мне союз, — сказал Варг.

— Да.

Каним несколько секунд молчал. Затем он кивнул и сказал:

— Хорошо.

Глава 19

Амара и Бернард наблюдали из идеально замаскированного укрытия, как Вордом были уничтожены остатки арьергарда Цереса.

Обречённые легионеры заняли позиции в развалинах безымянной деревушки рядом с мощёной дорогой.

Они сомкнули щиты, повернувшись к противнику, и сражались с отчаянной решимостью с медленно наступающим врагом, чтобы дать гольдерам возможность, попытаться бежать под защиту городских стен и спастись.

Большинство нападавших были четвероногими существами, внешне похожими на смертельно опасных хищных ящериц из окрестных болот возле Калара. Их длинные, приземистые, быстрые и мощные тела были покрыты таким же тёмным хитином, как у других представителей Ворда, что Амара уже видела — но с добавлением выступающих зазубренных гребней вдоль спины и боков.

Пока Амара смотрела, один из них щёлкнул челюстями и сомкнул их на бедре легионера.

В мгновение ока он обернулся вокруг человека, двигаясь так, словно у него не было костей — а потом просто изгибал тело, скользя в постоянном движении, как змея, ползущая вверх по ветке дерева.

Гребни вспороли сталь и плоть, и легионер издал пронзительный предсмертный крик.

Когорта Цереса, более трех сотен легионеров, схватилась с Вордом. Их ряды продержались десять секунд, потом пятнадцать, потом двадцать.

А затем они, казалось, прогнулись и обрушились внутрь, и черная волна Ворда накатила на людей, раздирая и распарывая их, почти не замедлив хода, прежде чем они продолжили погоню за группой беженцев, ради защиты которых легионеры отдали свою жизнь.

Они погибли ни за что.

Ворд настигли гольдеров через пару минут.

У Амары не было сил смотреть, как гольдеры, большинство из них очень старые или совсем молодые, умирают.

Она закрыла глаза. Но она слышала их крики.

"С такой неразберихой, таким замешательством и такой разрухой во владениях Цереса, это было неизбежно", — сказала она себе, отчаянно пытаясь отвлечься от наплыва очевидных фактов и трезвых умозаключений.