G?tterd?mmerung: cтихи и баллады

При слове “курсы” девушки как по команде краснеют и опускают глаза, а юноши начинают переглядываться и глупо хихикать.

Все это чудотворение засекречено было И охранялось религиозными законами. И ведали все — если нефть потеряет Силу, То что тогда сделает стабилизационные фонды зелеными? И глядя на ихнюю эту гордыню, Когда они нефтью буквально опились И взялись штурмовать священную неба твердыню, Бог в наказанье наслал на них кризис. Первыми пифии на биржах завыли, Узревши то, что страшнее смерти — Привезли им нефть, а в ней нету Силы, А чего в ней проку, в бессильной нефти? И не менять же им стабфонды на бусы. Кара Божья оказалась настолько сурова, Что, как скалы вздымавшиеся эрегированные курсы, Вдруг стремительно рухнули и повисли, извините за выражение, “на полшестого”.

При словах “повисли на полшестого” юноши как по команде краснеют и опускают глаза, а девушки начинают переглядываться и глупо хихикать.

И свернулось за миг, словно свиток, небо, И мертвые стали покидать свои могилы, Много случилось такого, чего раньше не было, Потому что нефть потеряла Силу. Людей начали выкашивать загадочные эпидемии, Получившие названия “Гламура” и “Консюмеризма”, Пришел мор, глад и глобальное потепление, И другие трагические катаклизмы. Повсюду выстроились так называемые “пробки”, Что это такое, наши мудрецы пока не установили. Некоторые связывают это с мифологемой “Рублевки”, Другие с загадочным термином “Автомобили”. Там, где сияли льды, расцвели субтропики, И метался во всех своих четырех ипостасях На вершине недостроенной башни Великий Маг Девелопер, Как будто кто-то его опидарасил. Короче, исчез тот мир по мановенью руки, Там где башни, курсы и рейтинги рвались в небеса, стало пусто. Остались только от амфор и ваз художественные черепки Да образцы высокого кузнечного искусства.

(При этом Старец вновь указывает палочкой на осколки клавиатуры и монитора и на ржавую пряжку с надписью “HUGO BOSS”.)

Да будет история та нам печальным примером С моралью, отлитой в чеканной формулировке В эпитафии на могиле: “Просрали все полимеры”, К сожалению, до сих пор не поддающейся расшифровке. С тех пор прошли бесконечные годы, Мы из их горького опыта многое вынесли, И живем мы теперь в гармонии с природой, И все в нас прекрасно, и лицо, и одежда, и душа, и мысли.

Повисает торжественная тишина, становится слышен дальний рокот прибоя. Солнце садится за кромку воды. Нарушает тишину вопрос одной из девушек.

Прекрасная девушка

Учитель! Мед на ваших устах. Пожалуйста, если возможно, ответьте, А каков был предполагаемый состав Этой загадочной нефти?

Старец (оживляется)

Рецепт восстановлен. Бралось пиво “Гиннес”, Добавлялся порошок “Персил Голд” автомат (при этом священнослужители плакали и молились), Немного зубной пасты “Колгейт” — свежесть и аромат! Потом менструальная кровь девственной еврейки, Толченая кость преступника, убившего свою мать, (Это необходимо, чтобы раствор стал достаточно клейкий.) Перемешать, но не взбалтывать! Немного спермы влюбленного импотента, Фастум-гель, ложка супа “Ролтон” — Вот основные и достаточные компоненты Для приготовления требуемого декокта.

Прекрасный юноша (робко поднимает руку)

Учитель! Вы разума неугасимый свет! Мудрости вашей бездонны реки! Я бы хотел получить ответ, Кто такие девственные еврейки?

Старец (оживляясь еще сильнее)

Я бы хотел отметить, во-первых, Что вопрос очень важный и интересный. Еврейки — целомудренные жрицы богини Евро, Как весталки — богини Весты. Но довольно, нельзя забывать про тело. Никто, я надеюсь, со мной не поспорит, Предлагаю, покуда солнце не село Насладится плаваньем в теплом море.

Юноши и девушки с радостными криками бросаются к воде, по пути срывая с прекрасных тел белоснежные одежды. Старец неспешно собирает обломки оргтехники, ржавую пряжку с надписью “HUGO BOSS”, завязывает их в узелок шелкового платка. Складывает ветхие страницы в ларец темного дерева с перламутровой инкрустацией, закрывает ларец. Относит ларец и узелок в сторонку под сень кипариса. И тоже идет к морю, по дороге освобождаясь от белоснежных одежд.

Занавес

Конец первого действия

Действие второе

Место действия: ночной клуб.

Время действия: наши дни.

В центре сцены стоит стол. За столом сидят Оптимист, Пессимист, Дева-роза (блондинка с огромными голубыми глазами и ярко накрашенными губами. Молчит, беспрерывно моргает, широко улыбается и время от времени поворачивает голову то вправо, то влево.

Сатин (в обтягивающем черном трико, в черной плиссированной пелеринке вокруг плеч и в маске с узкой прорезью для глаз, короче, нечто вроде черного Бетмена или Спайдермена, бегает вокруг стола и декламирует Песню о кризисе.)

Над лужковскою Москвою Кто кружится с перепою? Между тучами и крышей Чей противный голос слышен? Это злобный неудачник Отомстить решил всем мачо. Он долбит им прямо в темя: “Вышло на хер ваше время! Много ждет нас всех сюрпризов, Пусть сильнее грянет кризис!” Над однополярным миром, Над замоченным сортиром, Над застройкой элитарной, Над кордоном санитарным Из Эстоний, Латвий, Грузий Грозно реет гордый лузер — В телогрейке с пьяной мордой Черной молнии подобный, Он кричит зеленой слизи: “Пусть сильнее грянет кризис! Что, финансовые монстры, Сдулись ваши Доу-Джонсы? Ваши ценные бумаги, РТСы и Насдаги? Что, порадовались чуду? А теперь бегите к пруду Наподобье бедной Лизы. Пусть сильнее грянет кризис!” Гордый люмпен грозно реет. Олигархов и евреев Он пугает громким криком Вместе радостным и диким: “Скоро прыгать вам с карнизов, Пусть сильнее грянет кризис! Смоют индексов обвалы Блядские телеканалы И гламурные журналы, Девелоперов румяных, Креативщиков поганых И пиарщиков вонючих. Всех снесет волной могучей, Всех до кучи, всех до кучи! Ты купил билет на выезд? Пусть сильнее грянет кризис!” Над крестами Божьих храмов, Над наружною рекламой, Над пустыней депозитов, Как Великий Инквизитор Маргинал кружится мрачный С грязной лексикой барачной. Он орет во мгле кромешной: “Выходи, кто здесь успешный, Да с вещами, вот вам вызов. Пусть сильнее грянет кризис!” Над хот-догом и попкорном, Над съебавшимися в Лондон, Над секс-звезд собачьей свадьбой, Над рублевскою усадьбой Вот он клюв беззубый скалит — Всем он шлет последний смайлик. Шлет его “Гражданской силе”, Шлет “России голубой”: “Щас придет товарищ Сталин — Имя главное России. Не поможет здесь рестайлинг, Он вернется за тобой. Где ребрендинг ваш и лизинг? Пусть сильнее грянет кризис! Где был пир, там гроб хрустальный Эксклюзивного дизайна Вдруг в банкетном зале вылез, Пусть сильнее грянет кризис! Глупый трейдер робко прячет Тело жирное в Феррари, Попадет он под раздачу, Не спастись дрожащей твари. Пили? Ели? Веселились? Пусть сильнее грянет кризис! Что-то страшное случилось Капитал пошел на силос. Поздно пить гастал и линнекс. До свиданья, крупный бизнес. До свиданья, средний бизнес, До свиданья, мелкий бизнес, Пусть сильнее грянет кризис!”

Сатин, запыхавшись, падает на стул. Входит Эффективный менеджер. Вид у него возмущенный, из-под расстегнутого пиджака на брючном ремне блестит пряжка с надписью “HUGO BOSS”. Вскакивает Пессимист.

Пессимист

Говорил мне под стакан Милицейский опер: “Ты не радуйся, пацан, Что слился девелопер”. Ветер свищет в голове, Оттого ты бойкий. Посмотри, как по Москве Замирают стройки. С каждым днем все больше злости В действиях охраны, И торчат, как в горле кости, Башенные краны. Не проникнет праздный взгляд За ограду стройки, Где в три яруса скрипят Панцирные койки. К нам оттуда никогда Не доходят вести, Там бытовок города Из рифленой жести. Там огромных злобных псов На людей спускают. Там сорвавшихся с лесов Тут же зарывают. Те бытовки все подряд До краев забиты, В них на корточках сидят У электроплиток И о чем-то говорят Блоковские гунны, Тянутся поверх оград Там спирали Бруно. Там гортанный разговор, Каменные лица — Дети азиатских гор Братья-евразийцы. У них нету паспортов, Их чморит охрана, Каждый встречный из ментов Шарит в их карманах. Там сгущается беда, Точатся ножи — Запирайте, господа, Ваши этажи. Я скажу тебе как мент, Я таить не буду, Там особый контингент — Люди ниоткуда. После бойни в Фергане Успевшие скрыться, Проигравшие в войне Гармцы и памирцы. Это конченый народ, Вы уж мне поверьте, Дома их никто не ждет, Кроме лютой смерти. Ты подумай, милый друг, Что тогда случится, Если сразу встанут вдруг Стройки по столице. Где найдется тот конвой, Где возьмется псих, Что даст деньги, чтоб домой Всех оправить их. Станет нечего им есть, Подберется стужа, И скопившаяся месть Выплеснет наружу. Слышишь шепот серых губ? Видишь их фигуры? В их руках обрезки труб, Стержни арматуры. Жди, на улицы Москвы, Мрачны и жестоки, Выйдут, как из клеток львы, Новые морлоки. Встанет новая орда С новым Чингиз-ханом. Ох, почешетесь тогда, Жирные бараны. Как вампиры из гробов, Вырвутся на волю. Про восстание рабов Проходил ты в школе? Не поможет ФСБ, Ни бойцы ОМОНа, Говорят, их по Москве Аж три миллиона. На клочки тебя порвут, Словно Тузик грелку. Рядом с этим русский бунт — Детская безделка. Не спасет металл дверей, Будем все мы в жопе. Лучше уж родной еврей, Добрый девелопер.

Пессимист садится. Вскакивает Оптимист.

Оптимист (обращаясь к Пессимисту)

Прекратите панику сеять, Нет проблемы киргизов. Есть у нас президент Медведев, Он организует им выезд. Вы же слышали обращение к нации Нашего президента, Он объявил о сокращении трудовой миграции На пятьдесят процентов. Хватит мозги гражданам полоскать, Тяжко от вашей лжи нам. Укрепляются внутренние войска, Создаются православные добровольные народные дружины.

(Обращаясь к Сатину.)

И вы перестаньте рвать волосы на… И напускать всякой жути. Уже существует План Полсона, А у нас есть План Путина. Бьетесь вы тут на грани истерики, Когда официально провозгласили: План Полсона — гибель Америки. План Путина — победа России. Главное, чтобы были едины, как один человек, Все мы россияне, 140 миллионов. В случае чего нас поддержит ОПЭК, И есть у нас Фонд Стабилизационный. Граждане, не слушайте журналистов, Эту продажную сволочь, Нас ведут опытные экономисты Кудрин, Греф и Дворкович…