Г.Р.О.М. 3

— Добро пожаловать, — здоровяк широко улыбнулся. — Вам на самый верх!

Он показал на неприметную дверь в стене и сам её открыл. За ней была другая — полностью железная. Охранник распахнул её с лязгом. Там маленький служебный лифт всего с двумя кнопками — наверх и вниз. Едва поместились втроём.

— Помнишь, что говорить надо? — тихо спросил я.

— К-конечно, — отозвался Костя. — Всё запомнил.

— Обязательно подойдёт к тебе, братка, это сто пудов. А дальше от тебя зависит — поверит нам или нет.

Вообще, даже если Веселовский к нему не подойдёт, всё равно нужно предусмотреть разные варианты. Вплоть до стрельбы, если потребуется, но этот вариант — самый нежелательный. В любом случае врага нужно нейтрализовать.

Лифт качнуло, когда он доехал до самого верха. Створки со скрипом открылись, перед нами оказался ещё один коридор с пыльным красным ковром и ободранными обоями, тоже красными.

Вдоль стены стояли швабры, вёдра, рулоны свёрнутого линолеума, складные стулья и ковры, закупленные будто ещё в пятидесятых. В конце коридора — обитая красным дерматином дверь с большим глазком. При нашем приближении она открылась.

И дальше всё преобразилось. Мы вошли в основной зал игорного клуба.

Помещение большое, но полупустое. Играла тихая джазовая музыка, но колонок я не видел, пахло сигарами. Это чердак, бывшая мансарда. Потолки низкие, под углом, но всё обставлено нужным образом.

Освещение приглушённое, свет в основном идёт над каждым игорным столом, стены, обитые красным бархатом с золотистым узором по углам — в полумраке. В паре мест висят картины, есть массивные зеркала с тяжёлыми позолоченными рамами.

На полу лежал светло-коричневый ковёр с настолько густым ворсом, шагов почти не слышно. Столы — массивные, с зелёным сукном, очень чистые. Всего три стола: один покерный, один — для игры в «двадцать одно», ещё один — для костей, с расчерченным полем, но за ним никто не сидел. Рулеток и игровых автоматов нет.

У каждого стола — кожаные кресла, глубокие, но в которых не уснёшь. В углу — барная стойка из тёмного дерева. Ассортимент там маленький, но очень дорогой: коньяки, водка в хрустальных графинах, шампанское. Но гости туда не подходили, им всё приносил бармен или работающие в зале девушки.

За столом для покера сидел Татарин, который при виде нас сделал такой вид, будто хотел грохнуться в обморок. Но никуда ему не деться, придётся работать. Инструктаж мы ему проводили вечером, но я ещё повторю, если потребуется.

Несколько гостей играло в покер, остальные посетители стояли у барной стойки. Пили там коньяк, опрокидывая в себя, как водку. Рядом с ними рядом стояли симпатичные девушки в достаточно откровенных нарядах, но другого плана.

— Чё-нибудь сгоноши пожрать, — бросил один из гостей в сторону стойки и пристально посмотрел на крупье. — Вот Татарин же. Жизнь висит на нитке, а думает о прибытке. Кто такие карты сдаёт?

— Ха-ха! — неискренне отозвался Татарин, над которым сегодня так шутили ещё днём.

— Кто такие карты сдаёт? — возмутился игрок.

— Денис Ильич, господа, прошу, — Татарин пропустил это мимо ушей и показал нам на свободные кресла. — Ещё есть места.

Вот и гости. Сначала придётся продуть какую-то сумму настоящими деньгами, чтобы игроки не заподозрили ничего. Затем понемногу вывезти их из игры, но всё должно выглядеть естественно, чтобы никто не помешал и поднял тревогу.

За столом сидело трое игроков: Атаман, глава одноимённой банды, как мы и предполагали, всё же явился, рядом — высокий и сухой Сомов, Сом, владелец автосалона на улице Ленина, и ещё один мужик, жирный, и похожий на чиновника.

— Кто он? — спросил я у Дениса.

— Колесников, — шёпотом отозвался тот. — Банк держит, но от банка — одно название.

— Обнал?

— Именно.

Ну, в 90-е обналичка — бизнес серьёзный, вот банкир и сидел здесь.

За стойкой также стояло ещё два знакомых мне по первой жизни человека. Один — высокий бурят в белом костюме — уже пьяный. Это депутат местного Законодательного собрания Жалсапов. Седой мужик рядом с ним, красный как помидор, будто у него скакнуло давление — ректор Бекетовского Педагогического университета Якимов.

Несмотря на красную рожу, он лапал зад симпатичной девушки, стоящей рядом. Не удивлюсь, если это студентка, которая пытается ещё и сдать сессию помимо работы.

Но эти двое уже слишком пьяны и не играют, так что мешать не будут.

Ещё в зале сидел молодой кавказец, волком смотрящий на всех вокруг. Возможно, это кто-то из команды Джабраилова. Может, подручный Шаха? Ведь Шаху прострелили ногу, и он не может ходить, а встретиться с Веселовским ему нужно, Иванов предупредил об этом.

Я подтолкнул вперёд Дениса, чтобы занимал место и знакомился. На первый взгляд наш Хирург — главный гость, он же сын Александрова. А Косте я показал на барную стойку, мол, жди там, где стояли другие охранники.

Раз уже Костя будет там, то Веселок сразу подумает, что я на него зол, раз не пустил за стол.

Сам же я пошёл в туалет, вполне себе обычный, не имеющий ничего общего с роскошью игрового зала, включил воду, смысл бачок и набрал Ярика через мобилу.

Слышал его хорошо, он где-то рядом с сотовой вышкой, готов действовать вместе с Абхазом.

— Атамана надо минут через двадцать-тридцать как-то угнать, — тихо сказал я. — А то если ему про меня скажут, вопросы лишние будут.

— Сделаем, — спокойно отозвался он. — Звякну ему с таксофона, как пробка оттуда вылетит.

Это сделаем, найдём способ выманить. Сома тоже выманить легко — любая новость, что с его автосалоном что-то случилось, и он помчится туда бегом.

А насчёт Колесникова Ярик сказал, что подумает. И заодно обрадовал меня новостью:

— Сам видел, в натуре! Гаишники «Паджерик» с Дядей Ваней остановили, мол, докопались, внутрь лезли. Он даже пальцы гнуть не стал, там ОМОН был. Уехал домой. Хотя сюда намылился.

— Нам же лучше. Ладно, работаем дальше.

С этим подсуетился Иванов, но аккуратно, будто и не при делах.

А я вернулся в зал и сразу сел за стол рядом с Денисом. Остальные игравшие посмотрели на меня с удивлением, но Татарин, совмещавший работу крупье и администратора, тут же выдал мне фишки, пять стопок зелёных, увесистых, будто внутри каждой был металлический сердечник. Здесь пять тысяч баксов, которые надо проиграть, а потом ещё целый чемодан фальшивых денег. Но весь проигрыш сегодня отыграем.