Г.Р.О.М. 3

У Александрова зазвонила мобила, он поднялся и отошёл, прижимая телефон к ухе, а второй закрыл пальцем. Музыка играла громко, но какой-то непривычный здешним местам джаз.

За столиком неподалёку сели два парня, у одного вид бандитский, у второго — излишне слащавый, он ещё в белом пиджачке. Морды знакомые, значит, пересекался с ними в первой жизни. Но где — пока не помню.

— Музон какой-нибудь поставь! — рявкнул тип в белом пиджачке в сторону стойки, — Нормально только сделай.

А официанты продолжали приносить блюда. Раз тематика у ресторана водная, то приносили только рыбу и морепродукты. Притащили чёрную икру, красиво разложенную по большим ложкам с фигурными черенками на блюдах со льдом. Принесли уху из разной рыбы, а передо мной поставили фаршированного карпа. А потом добавили ещё водки, будто Александров сегодня решил крепко отметить избавление от угрозы. Всё дорого-богато, короче. Ну и явно готовили всё заранее, к назначенному часу.

— Вот эту сначала попробуй, — посоветовал Денис, показав на блюдо с икрой. — Здесь крутая, пробовал уже. И краба принесут потом.

— А неплохо кормят капиталистов, — пошутил Иванов, разглядывая еду.

— Я же тебе давно говорил — в бизнес иди, Валька, — отрезал вернувшийся за стол Александров. — А ты остался в Комитете своём. Вот и ешь теперь макароны с килькой.

— Как в старые времена.

Промышленник тяжело уселся и выдохнул так, будто у него с плеч свалилась гора. Может, и правда свалилась, просто он расслабился только сейчас.

— Ну, вообще, я думал, — продолжил Александров, — что придётся Дениску отправлять куда-нибудь подальше отсюда. Конечно, здесь, как всё вышло бы наружу, меня бы с говном сожрали, но как-то всё-таки удалось вывернуться.

— Братва не поделила многое, — спокойно сказал я, пододвигая икру к себе поближе. — У всех группировок друг к другу претензии, и все друг другу не верят, ждут подставы. Вот и сейчас так же вышло, совпало, что все друг другу не поверили. Ладно, мужики. Что там у нас по нашему общему другу? Потому что мне подсказали, что он меня подставить хочет. И ждать, когда он ещё чего-нибудь учудит — совсем некогда.

— И может учудить, — Иванов заткнул салфетку за воротник рубашки. — Так, вот Илюха обещал, пусть и говорит. А я добавлю, если надо будет.

Зачем он приехал? Чекист тоже мутит свою схему, потому что чувствует угрозу от Веселовского. Явно всех достал приезжий банковский сотрудник, одни проблемы у него.

— Короче, здесь в области, пока я не выкупил несколько разорившихся точек, — хриплым голосом начал Александров, — к добыче редкоземельных металлов присосалась китайская ОПГ. Да и к остальной добыче тоже. И в Якутии, где у меня комбинат, они тоже как у себя дома ходят.

— Китайцы? — я напряг память. — Мелкая банда? Или это кто-то из атамановских?

— Не, — замотал головой Иванов. — У китаёз здесь большой бизнес, как оказалось, и группировка крупная. Но о них мало кто слышит. Считай, пахан у местных китайцев вообще сидит в Харбине, здесь только его представитель — «хозяин», который всем и командует. Не отсвечивают лишний раз.

— Кое-что слышал, — я задумался. — Но они только с другими китайцами работают, насколько помню, в местный бизнес вообще не суются. И крышуют только самих китайцев.

— Вот-вот, — полковник закивал, — они хитрые, огласки избегают, с местной братвой закорефанились, дела совместные делают, за территорию с ними не воюют никогда. В прошлом году вот только, если слышал, они с бандой Джабраилова не поделили несколько составов с лесом и нефтью, вот и стрелялись. Чечены в итоге замочили предыдущего «хозяина», но пахан китайский с ними замирился, прислал нового. Но ножи против друг друга точат.

Как интересно, наверняка китайцы обиду не забыли. А я ещё вспомнил об общаке, который пытался забрать убитый мент Зиновьев. Юаней там было много, вполне мог быть какой-то совместный бизнес.

— В основном мочат или п***т только других китайцев, — добавил Александров. — Те на них не жалуются, а пожалуются — ну толку-то от этого? Чё, в ментовке много кто понимают, чё там китайцы лопочут? Вот сами в своём соку и варятся.

— Вот именно, — подтвердит Иванов, хлебая уху. — У них свои обменники, свои банки ручные, свои схемы обнала, проституция в обе стороны через границу через их руки идёт. Ну и главный доход — контрабанда. Лес, нефть, цветмет, редкоземельные металлы, — он кивнул на Александрова, — много чего ещё к ним идёт.

— Ну, понятная схема, — я кивнул, присматриваясь к тарелке с ухой, — Местная братва ворует, а китайцы увозят к себе. Тема понятная, все довольны, кроме страны, у которой всё это тащат. И братве это удобно, они же всех местных знают, включая власти, таможню и ментов, вот с ними поэтому китайцы и делятся. Рисков мало — прибыли много. Вот и не воюют.

— Разбираешься в теме, — чекист продолжил есть.

— И Веселовский в этом цирке участвует?

— Ага, со зрителей сразу в акробаты полез, — едким тоном заметил Александров, — хочет в этом б***м цирке стать главным клоуном.

Он уже раскраснелся, потому что водку пил, как воду. Но голос, что характерно, совершенно трезвый, только материться больше стал.

В зале играл блатняк, та парочка знакомых мне людей, сидящих неподалёку, выделывались перед официантом, требовали принести что-то кроме рыбы, но ничего такого в меню не было, кроме орешков к пиву.

Схемка в моей голове понемногу росла. Есть китайцы, есть наши родные бандиты, и есть линейный отдел железнодорожной милиции, который может помогать вывозить всю эту контрабанду в Китай по железной дороге. Ну, эта схема только в Бекетовске, мы видим часть, потому начиналась цепочка раньше, и продолжалась за границей.

— Вот Веселовский, — продолжил Александров, — хочет войти в этот бизнес с головой. Даже неизвестно, это банк придумал или это его личная инициатива, но контакты у него есть и с китайцами, и с братвой, и с ментами линейного отдела. Оформляют фирмы-однодневки, банк им в этом помогает, те подают фиктивные декларации и делают отчётность, а по факту по железке вывозят совсем иное. Ну и таможне приплачивают, чтобы смотрели документацию не так внимательно.

— Правда, у линейщиков проблемки, — произнёс Иванов, с намёком глядя на меня, — от себя добавлю, что зимой один капитан вдруг поскользнулся на лестнице у магазина, куда ходил за водкой, и помер — свернул шею. Вроде и несчастный случай, но коллеги всполошились.

Я думал быстро. Мыслями всё возвращался к запертым банковским ячейкам. А что если менты подумали, что тот капитан, их коллега по теневому бизнесу, умер неслучайно?

Не просто так об этом упоминает Иванов, любитель сложных намёков. И убитый продажный опер Зиновьев мог не только держать общак группировки, но и вести бухгалтерию для «коллег». Он приторговывал наркотой сам, но его сообщники из линейного отдела могли быть в доле. Да и найденных денег было много, столько на мелкой торговле дурью не сделаешь. Большой бизнес они устроили, оказывается, больше, чем нам было известно в первой моей жизни.