Гадание на королей

— Ну, может быть, враги — это слишком громко сказано. К примеру, недоброжелатели…

Девушки переглянулись.

— Да нет… — неуверенно проговорила маленькая брюнетка.

— Мы слышали эту историю насчет якобы отравленного кофе, — сказала блондинка.

— Там уже все в порядке, никакого яда не обнаружено ни в чашках, ни в банке, ни в чайнике с водой, — поспешила сказать Лариса. — Но ведь одна из ваших сотрудниц указала на этот момент милиции…

— Вы о Сорокиной, — вздохнула блондинка. — Ну, это понятно…

— А что понятно? — тут же спросила Лариса.

Блондинка снова вздохнула.

— Вас как зовут? — вдруг спросила она.

— Лариса Викторовна, — представилась Котова.

— Меня Светлана, — кивнула блондинка.

— А меня — Таня, — вставила маленькая.

Она влезла на подоконник и уселась там.

— Что касается Сорокиной, то ее не стоит принимать всерьез, — болтая ногами, продолжила Таня.

— Мне все об этом только и твердят, — усмехнулась Лариса. — Но почему она, скажем так, подставила Альбину Георгиевну? Зачем вообще вмешалась в это дело, если сама ни при чем? Ей что, делать нечего?

— Вот именно! — подняла палец Таня.

— Поясните, пожалуйста, — попросила Лариса.

— Сорокина бесится с жиру, — спокойно проговорила светловолосая Светлана. — У нее вроде бы все есть, и в то же время ей скучно. Ей некуда себя деть. Если хотите услышать мое мнение, то она просто никак не состоялась в своей жизни. Ни в каком качестве.

— Вот-вот, — кивнула Таня.

Лариса не перебивала, желая услышать развернутый ответ.

— Так вот, — медленно продолжала Светлана. — Она не состоялась как спортсменка, поскольку ей мешает лень добиваться более высоких результатов. Как тренер, поскольку ее по большому счету не интересуют клиентки…

— Как мать, — вставила Таня.

— А у нее есть дети? — удивилась Лариса.

— Да, есть дочь. Ей уже, наверное, лет семь — насколько я знаю, Лена родила ее в довольно раннем возрасте. Но она почти не видит ее, девочка постоянно находится у своего отца. Хорошо еще, что он ею занимается. Несколько раз она приводила ее сюда, и мы сделали вывод, что у матери с дочерью очень формальные отношения.

Светлана говорила медленно, тщательно подбирая слова, в отличие от более импульсивной и непосредственной Татьяны.

— Но, может быть, она состоялась как любовница? — усмехнулась Лариса. — И это и есть ее главная функция в жизни?

— И здесь провал, — склонив голову, заметила Светлана. — Нет, она добилась определенного положения, статуса гражданской жены, но… Все это, на мой взгляд, очень формально. Вообще я вам все это рассказываю, поскольку случилось из ряда вон выходящее событие. А также потому, что уважаю Альбину и не хочу, чтобы у нее были неприятности из-за Сорокиной, — пояснила Света. — А вообще я противница сплетен.

— Просто чтобы эта мымра больше не лезла не в свое дело, — махнула кулачком с подоконника Таня.

— Я вас понимаю и благодарю за откровенность, — кивнула Лариса. — Всю полученную информацию я использую лишь для ведения дела.

— Ну так вот, — продолжала Светлана, — с гражданским мужем у Елены тоже проблемы. В смысле, что он не уделяет ей достаточно внимания как женщине. Он занят бизнесом, а среди людей этой категории, сами понимаете, такая ситуация нередка.

— Понимаю, — усмехнулась Лариса, которая, как и ее муж, сама относилась к категории людей бизнеса.

— А Сорокиной нужно, чтобы мужик постоянно только о ней и думал, — выразила свое мнение Татьяна. — Нет, это понятно: кому понравится, если мужик с тобой рядом что есть, что нет, лежит как бревно! В этом смысле я Сорокину понимаю. Но зачем же остальным жизнь портить?!

— А вы даже такие подробности знаете? — улыбнулась Лариса.

— Да Сорокина сама об этом трещит на каждом углу, — махнула рукой Таня. — Только об этом и говорит, надоело даже.

— Она потому и торчит здесь постоянно, что ей дома делать нечего. Не станет же она с утра до ночи хозяйством заниматься, — усмехнулась Светлана.

— То есть, по-вашему, она просто от скуки решила подставить Альбину? — уточнила Лариса.

— Ну, не совсем так, — поправила Света. — Еще и потому, что она ей в некоторой степени завидует. У Альбины по крайней мере есть семья. Пусть не совсем полноценная — детей нет, — но это все впереди. К тому же на Альбину никогда не поступало никаких жалоб от клиентов, да и вообще Руслан к ней хорошо относится. Да здесь дело не столько в Альбине, сколько в самой Сорокиной. Если была бы возможность, она с таким же успехом подставила бы и меня, или вон Таню, или Ромку Крестовцева… Вот почему мы говорим, что ее не стоит воспринимать всерьез. Неудовлетворенная, скучающая женщина — это…

— Это страшно, — закончила Лариса с улыбкой.

Девушки заулыбались в ответ, и Лариса была рада по крайней мере тому, что нашла с ними общий язык.

— А что вы можете сказать о своем директоре? — воспользовавшись этим моментом, спросила она.

— Руслан — хороший мужик, — посерьезнев, сказала Таня.

Светлана наклонила голову в знак согласия.

— У меня создалось такое впечатление, что он о чем-то не хочет говорить в связи с вчерашним инцидентом, — осторожно проговорила Лариса.

— Уж не знаю, насколько это связано с вчерашними событиями, — покачала головой Светлана. — Скорее всего Руслану просто все это неприятно.

— А Альбина Георгиевна говорила, что слышала о том, что во время ее отпуска ваш директор вел себя не совсем дружелюбно с сотрудниками, — сообщила Лариса.

— Ой, да у него просто настроение плохое было, — сказала Таня. — А вообще Руслан хороший мужик. Ну, поорал там чего-то на Сорокину… Ей вообще-то не мешает на место указывать, а то ходит по центру, как королева, как будто он ее личный.

— Вообще-то мне тогда показалось, что он чем-то расстроен, — заметила Светлана. — Хотя… Может, это связано и не с работой. Возможно, личные какие-то неприятности, а Сорокина под горячую руку попалась.

— То есть ничего конкретного вы не знаете? — уточнила Лариса.

— Нет, — ответила Таня.

— А что вы можете сказать об этой девушке, которая погибла? Наташе Золотаревой?

— Абсолютно ничего, — пожала плечами Светлана. — Она же занималась у Альбины, мы ее вообще не знали.