Гагарин: дорога на Марс

А вот финальную часть самого интересного для Эльвиры Андрей скомкал. Сказал только, что передал её соотечественникам припасы, а что дальше будут делать оба пилота шаттла, до сего времени остающиеся на Луне, стоит узнавать в NASA, он об этом не осведомлён.

Немец и поинтересовался: итого вы пробудете в невесомости три месяца, не считая нескольких часов в тяготении Луны, каково вам будет вернуться на Землю во второй раз?

— Уже говорил. Тогда едва хватило сил выползти из спускаемого аппарата и около него свалиться. Но мой командир экипажа сумел сделать несколько шагов и отрапортовать перед генералом о выполнении задания, пока его не подхватили. У него был второй полёт. Во второй раз всё даётся легче. Если снова решите лететь на «салют», сами почувствуете.

Еврейка заявила «нет, слишком дорого», англичанка промолчала, один немец бросил неопределённое «возможно».

Наверно, не всё произошло так, как они себе это представляли, но в целом не выглядели разочарованными, даже критически настроенная миссис Хильштейн.

Глава 2

2.

Июль — период отпусков. В высших эшелонах власти в СССР сезон общей расслабленности распространялся в полной мере лишь на Верховный Совет, организацию в известной мере парадную, призванную изображать парламентаризм. На самом деле основы народной демократии реализовались иначе — через выборы делегатов съездов КПСС, которые в свою очередь формировали Центральный Комитет Коммунистической партии и однажды, ещё при Шелепине, фактически осуществили государственный переворот, не проголосовав за Брежнева, Андропова, Суслова и других им подобных, сформировавшихся при Сталине и укрепившихся при Хрущёве.

Центральный Комитет не являлся постоянно работающим органом, трудились нон-стоп его отделы, то есть аппарат управления, в котором, кроме руководителей этих отделов, сотрудники не являлись ни членами, ни кандидатами в члены ЦК. Политику страны определяло Политбюро, заседавшее, как правило, еженедельно, важнейшие решения выносились на утверждения Пленума ЦК и закреплялись либо в его постановлении, либо в совместном постановлении с Советом Министров СССР. Если требовалось менять законы, то после длительного согласования законопроект поступал в Президиум Верховного Совета СССР и выносился на следующую сессию. Не было прецедентов, чтоб текст закона, завизированный в ЦК, не прошёл.

Юрий Алексеевич Гагарин, десять лет исполнявший обязанности Генерального секретаря ЦК КПСС, всю эту кухню знал досконально и изнутри со всеми её недостатками, понимая громоздкость аппарата в целом и излишество отдельных его звеньев. Но решился только на частные изменения, не забыв, к чему привели бездарные реформы второй половины восьмидесятых годов в покинутой реальности. Если машина работает — пусть работает, к тому же эволюционный путь развития куда лучше революции «разрушим до основанья, а затем…». Никто не может точно высчитать, что именно выйдет «затем», и последствия всегда наступают хуже ожидаемых.

Очередное пятничное заседание Политбюро началось с обсуждения вопросов, поднятых Семичастным. Пожилой генерал, самый старший член высшего партийного органа, до сих пор был незаменим. Он же докладывал скрипучим голосом.

— В ряде городов Армянской ССР и в городе Степанакерте Азербайджанской ССР прошли стихийные выступления националистического характера с призывом вернуть Армении, как они утверждают, исконные исторические земли армянского народа, забрать часть турецкой территории с горой Арарат, отобрать у Азербайджанской ССР Нагорный Карабах и Нахичеванскую ССР. Комитет госбезопасности СССР установил трёх основных идейных вдохновителей националистического экстремизма: писатель Зорий Гайкович Балаян, поэтесса Сильва Барунаковна Капутикян и академик-экономист Абел Гезевич Аганбегян. К сожалению, мы не нашли должного понимания у ЦК компартии Армении. В КГБ республики были вынуждены полностью сменить руководство комитета, а также всех управлений и отделов этническими армянами из Москвы, Ленинграда, Киева, Тбилиси.

Неужели началось и здесь?! У Гагарина натурально потемнело в глазах. Если бы он находился в космосе с датчиками, оповещающими ЦУП о его самочувствии, на Земле бы уже били тревогу: человеку дурно! В Кремле пытался ни единым движением лица не выдать эмоций, понимая, что краснеет — кровь хлынула к лицу сильнее чем в невесомости.

Армяне… Одна из самых образованных, энергичных и предприимчивых наций в СССР! Без научных открытий, сделанных ими, без армянского вклада в культуру держава была бы беднее. Может, именно поэтому таким проще внушить: вам тесно в советских пелёнках, вы — несправедливо обиженные.

Когда Семичастный закончил, первым задал вопрос:

— Владимир Ефимович! Я не юрист, но, насколько помню, действия в ущерб государственной безопасности СССР, а разжигание межнационального конфликта именно к таким и относится, считается изменой Родине. То есть — расстрельная статья?

— Юрий Алексеевич! Понимаю вашу обеспокоенность, но статья шестьдесят четвёртая Уголовного кодекса РСФСР и соответствующие статьи кодексов других союзных республик применялись последние четверть века только к гражданам СССР, уличённым в шпионаже. Мы решительно открестились от практики применения пятьдесят восьмой сталинской статьи.

— Я не за сталинские репрессии, а за точное и строгое соблюдение закона. По вашим словам выходит, что трое перечисленных граждан нарушили закон, совершили тяжкие государственные преступления против СССР. Они арестованы? Когда предстанут перед судом? Этот вопрос адресую и Генеральному прокурору.

Семичастный смешался, что и понятно: столь резкие телодвижения невозможны без одобрения Политбюро, а здесь речь идёт об изменении государственной политики — вместо некоторого либерализма и закрытия глаз на мелкие националистические вольности вводится суровая ответственность. Он открыл было рот для ответа, но его опередил Первый секретарь ЦК Коммунистической партии Армении Карен Демирчян:

— Товарищи! Давайте воздержимся от поспешных решений и разберёмся. Мнение уважаемых деятелей науки и культуры Армении о принадлежности нашей республике Арцаха и Нахчавана, исконных земель Великой Армении, основано на бесспорных исторических фактах. Эссе «Очаг» великого армянского деятеля культуры Зория Балаяна, на которого указал товарищ Семичастный, это настоящий гимн армянского патриотизма!

Шкабардня попытался урезонить Демирчяна, но в это время ещё громче расшумелся Гейдар Алиев, сам уроженец Нахичевани, он умудрился перекричать армянина:

— Уважаемый Карен Серобович! Знайте, гораздо более обосновано мнение уважаемых азербайджанских учёных: никакой такой Армении вообще существовать не должно, а есть только Западный Азербайджан, временно занятый потомками диких племён, пришедших из турецкой Анатолии в Закавказье и принявших христианство.

Тут Гагарин не выдержал. Изо всех сил треснул ладонью по столешнице.

— Хватит! Замолчали оба!

Многие в Политбюро вышли из низов, когда-то были очень простыми людьми, могли и матом загнуть, но в этих стенах после изгнания Хрущёва прижилось деликатное обращение. Поэтому грубый окрик возымел шокирующее действие, Юрий Алексеевич без стеснения продолжил в той же казарменной манере, намеренно вызывая оторопь. Тем более он единственный знал перспективы эскапад в духе «Великой Армении».

— Насрать, кто, где, зачем и когда жил. Крым — бывшая греческая колония, отдадим его грекам и НАТО? Тогда Калининград — немцам, Ленинград — шведам, Закарпатье — венграм. Да и Москва, где мы заседаем, когда-то была под монголо-татарами. Товарищ генсек, вы получили ярлык на княжение в Улан-Баторе? Нет? Так по армянской логике вы — самозванец! Как и я в прошлом, когда сидел на вашем месте. Товарищ Алиев, товарищ Демирчян, никакого Западного Азербайджана, включающего Эриванскую губернию, и никакой Великой Армении никогда не будет. Не умеете жить в дружбе, так учитесь жить хотя бы в мире.