Галактический глюк

– Любовь по принуждению? – саркастически усмехнулся Вениамин. – Для этого есть подходящее название.

– Я бы попросил вас воздержаться от демонстрации своих филологических познаний, Вениамин Ральфович, – Сяо улыбнулся лукаво и строго погрозил Обвалову пальчиком.

– Что вы собираетесь сделать с Веритасом? – спросил напрямую Вир-Щипок.

– Все останется как есть, – ответил Леопольдо. – По сути, Веритас и прежде, по причинам внутреннего характера, был отрезан от внешнего мира. Теперь же его положение как режимной планеты будет узаконено.

– Не забудьте предъявить мне счет за сбитый спутник, – мрачно буркнул Вениамин.

– Да бог с вами, Вениамин Ральфович, – беспечно махнул рукой Леопольдо. – Какие могут быть счеты между своими людьми.

– А что будет с Ги Циковским? – спросил Вир-Щипок.

– Полагаю, он выберет судьбу добровольного изгнанника. В противном случае его ожидает Мусорный остров.

Вениамин поднялся с кровати, подошел к столу и налил себе чашку чая.

– Надо же, как все получилось, – произнес он, возвращаясь на прежнее место. – Мы полагали, что спасаем гала-сеть от собравшегося уничтожить ее маньяка. А оказалось, что помогаем другому маньяку, работающему на целое подразделение таких же безумцев, как и он, – Вениамин озабоченно цокнул языком, качнул головой и сделал глоток чаю. – Паршивый на Веритасе чай.

– Постойте, – Савва перевел взгляд с Вениамина на Сяо. – Но ведь если бы Ги Циковский не был снят с должности Великого Магистра, то сегодня… – Вир-Щипок глянул на часы с календарем. – Да, уже сегодня, Ги предпринял бы попытку уничтожить гала-сеть, – Савва заметил насмешливый взгляд Вениамина. – Ну, попытался бы это сделать, – взгляд Вир-Щипка вновь метнулся от Обвалова к Леопольдо. – Ведь так?

– Полагаю, что нет, – ответил ему Вениамин. – Ги Циковский не вынашивал зловещих планов уничтожения гала-сети.

– Совершенно верно, – одобрительно улыбнулся Вениамину Леопольдо. – История с диверсией в гала-сети была выдумана мною от начала до конца. Сначала это была легенда для Вир-Щипков, которым совсем необязательно было знать, зачем они прибыли на Веритас. Но так уж случилось, что история получила дальнейшее развитие. В реальности ситуация была иной. Не так давно Ги Циковский пришел к неутешительному выводу, что его затея создать на основе возрожденного Ордена поклонников Хиллоса Оллариушника полноценное и самодостаточное государство потерпела полное и сокрушительное фиаско. Он собирался распустить Орден, снять информационную блокаду вокруг Веритаса и обратиться за помощью к Земной федерации. Знали об этом только я и еще несколько ближайших помощников Великого Магистра. Соответствующее заявление Ги Циковский собирался сделать первого июня. Поэтому мне и пришлось устроить эту трехдневную гонку, – Леопольдо по-отечески тепло улыбнулся Обвалову. – Право же, Вениамин Ральфович, теперь я даже рад, что СГБ допустило ошибку, прислав вас на Веритас.

Вениамин посмотрел на угрюмо молчавшего Фредриксона.

– Как славно, что плюшевые игрушки не умеют разговаривать, – сказал он. – Жду не дождусь, когда же мы вернемся на наш корабль.

Глава 28 Последняя, но не менее важная, чем все остальные

Алло, орлы, вам еще не надоело?

В. К. РомановПособие по Оллариу. Теоретическая часть.Сборник пословиц, поговорок и афоризмов

– Как там Вир-Щипки? – спросил Вениамин.

– В порядке, – Фредриксон поправил висевшего на стене мишку-пионера в коротких штанишках и с красным галстуком на шее.

– Не обиделись на то, что их разместили в отсеке для временно задержанных?

– Нет. Им даже понравилось. Постели, говорят, мягкие.

– Собираются спать?

– Уже ложатся.

– Хорошо.

Сцепив руки за спиной, Вениамин опустил голову и медленно прошелся вдоль приборной доски пульта управления кораблем. Четыре шага вперед, четыре – обратно.

– Не бери в голову, Веня.

Остановившись, Вениамин поднял взгляд на Фредриксона.

– Ты о чем?

– С нами или без нас, Леопольдо все равно добился бы своего. А не достань мы ему Устав – он начал бы действовать радикально. Кто знает, чем все это могло бы закончиться? Вспомни о Кафатосе.

– Да, – кивнул Вениамин и умолк, как будто ему больше нечего было сказать.

– Мне тоже все это не нравится…

– Когда нам дают стартовый коридор? – перебил Вениамин.

– Через двадцать две минуты, – ответил ИскИн. – Я уже задал программу старта.

Вениамин взял ежика Фаулза, которому аккуратный Фредриксон зашил распоротый животик, рассеянно повертел игрушку в руках и снова кинул на стол. Повернувшись к пульту, Обвалов включил универ-скрин. Канал оллариушных новостей транслировал все ту же программу под названием «Оллариу!» – Сяо Леопольдо не торопился поставить в известность население Гранде Рио ду Сол о переменах, случившихся этой ночью. Локальная инфо-сеть Веритаса тоже не работала – на экране комп-скрина висел текст Устава Ордена поклонников Хиллоса Оллариушника.

– Ты знаешь, о чем я думаю? – не оборачиваясь, спросил напарника Вениамин.

– Нет, – Фредриксона вопрос удивил.

– Пока заблокирована инфо-сеть Веритаса, Леопольдо не может связаться с «Дельтой», – Вениамин обернулся и посмотрел на Фредриксона. – Значит, пока еще Веритас не получил официальный статус режимной планеты.

– Так, – кивнул Фредриксон, пока еще не понимая, куда клонит Вениамин.

– Ты говорил, что персональный канал Гнилицы доступен.

– Был доступен три часа назад, когда я проверял комп-скрин.

– Ну так проверь сейчас.

Фредриксон подошел к комп-скрину и запустил программу поиска свободных каналов.

– Канал Гнилицы открыт, – сообщил ИскИн, когда на скрине появились результаты поиска.

– Отлично, – на лице Обвалова мелькнула и тотчас же исчезла тень улыбки. – Ты ведь обещал Соломону информировать его о том, что происходит в Гранде Рио ду Сол.

Левая бровь Фредриксона взлетела едва ли не к середине лба.

– Ты полагаешь, стоит?

– Я уверен.

Фредриксон хмыкнул в высшей степени неопределенно, почесал согнутым пальцем переносицу, а после достал из кармана карточку Гнилицы, сунул ее в приемную щель комп-скрина и коснулся пальцем клавиши вызова.

Зуммер вызова пропищал только один раз. В начале второго сигнала писк оборвался, и на скрине появился сам Соломон Гнилица. Даже странно как-то – четыре часа утра, а человек еще не спит. Или уже проснулся? Как бы там ни было, выглядел Гнилица свежим и бодрым. И даже как будто ничуть не удивился, увидев Фредриксона.

– Добрый день, господин Фредриксон. Как поживаете? – нехарактерная форма приветствия для человека, разбуженного в четыре утра.

– У нас все в порядке, – ответил, не вдаваясь в подробности, Фредриксон.