Гален

– Я не вижу его!
– Рено рыкнул, уже не заботясь о громкости.

– Ушел, - коротко отозвался напарник, - Сэр у нас проблемы, клиент... упрыгал. Мутант, сэр. Нет, сэр. Да, сэр. Есть.
– И уже обращаясь к Жаку.
– Уходим.

Раздраженно дернув плечом, Гален Марек, ныне имеющий иное имя Жак-Жульен Рено, отточенным движением разрядил, и свернул винтовку, перекинув ее за спину. Судя по разговору, никто не ожидал увидеть здесь мутанта, а значить кто-то где-то ошибся. О самой ситуации он знал до обидного мало, никто не стремился просвещать пусть и хорошего, но обычного бойца. Просто однажды пришел приказ, что в нужное время нужно быть в нужном месте. Его напарник, с которым они работают вот уже два года, был осведомлен больше, но делиться не стремился. Жак не настаивал, по большому счету его, как солдата, не должно волновать, все что он делает, это жмет на курок, и делает это хорошо. За все время ни один гражданский не пострадал от его руки. А его цели, откровенно говоря, не выглядели добрыми самаритянами. Тем не менее, его все равно тяготила эта ситуация. Он чувствовал каждую смерть, слишком близко и слишком сильно. Отказавшись пользоваться Темной стороной, он познал и последствия этого решения. Ему казалось, что он медленно сходит с ума. Ясно одно, не смотря на все свое прошлое, это точно не то, чем он хотел бы заниматься.

Два с половиной года он уже находится в окрестностях Ин-Аменаса, на границе с Ливией. Правительство Франции поддерживает Алжир, как союзное государство. На деле же, Алжир бывший французской колонией, и получивший независимость, получил ее лишь на бумаге. Экономически он все так же остался зависим от своего патрона, который в дополнение занимается и тем, что охраняет его границы, руками и ногами легионеров.

Не смотря, на то что в Ливии вот уже пятнадцать лет идет война всех со всеми, причиняя немалый вред всем окружным странам, а большие дяди не могли решить этот вопрос окончательно, служилось здесь вполне сносно. Единственной проблемой оказалась жара и холод, соответственно днем и ночью. Форсюзер, практически выросший в условиях межзвездного корабля его бывшего наставника, и не задерживающийся ни на одной планете на долго, наконец понял, почему многие жалуются на надоевшую погоду. Ежедневная смена температуры сидела в печенках, приходится терпеть.

Первый год прошел более-менее ровно, единственное, нагружать их стали еще больше. Иногда их отряд попросту засыпал на стрельбище, тело не способное выдерживать такой износ, отключалось. Однако кормили - будь здоров, столовая была открыта круглые сутки, и даже посреди ночи, людям возвращающимся с дежурства было, что пожевать.

То, что стрелком Жак оказался лучшим, было ожидаемо. Возможность интуитивно направить оружие, и с незаметной помощью Силы выбрать время для выстрела, точно в яблочко, скрыть сложно. В итоге прошедший дополнительные курсы, легионер, стал отрядным снайпером. Правда отряд свой он видит реже, нежели другие. Здесь на границе, командование непонятным для него образом, разделяло солдат на в разные точки, хотя по бумагам они вроде как вместе.

Идти по песку пришлось достаточное количество времени, прежде чем машина забрала их. Их работа на сегодня окончена. Насколько Жак понял, группа перехвата двинулась следом за зверолюдом. И только сейчас, у него появилось время осознать, что же произошло. Уровень интуиции мутанта впечатлял, не сильно уступая одаренным, Рено, казалось, просчитал все возможные на тот момент вероятности. И впервые в этом мире, кто-то сумел избежать удара. Жак, конечно, понимал, что не все так просто, учитывая возможности мутантов, в их полку даже были некоторые, не слишком впечатляющие, но вполне опасные образцы. Одно дело знать, и совсем другое столкнуться лицом к лицу. А ведь азарт от боя не прошел, его так и тянуло ринуться за прыгучей зверюшкой, и даже вернувшись в барак, он не перестал отслеживать Силой, ситуацию вокруг, в глупой надежде найти его снова.

Буквально Силой, заставив себя расслабиться, Жак вперил взгляд в своего напарника, расположившегося на соседней койке:

– Скажи мне, Франсуа, - медленно начал он, подбирая слова, - на нас не свесят всех собак?

– Братец, - Франсуа продолжал лежать, прикрыв глаза, - не неси чепухи. Мы выполнили приказ, кто же думал, что там окажется нелюдь, мы обычные контрактники, тем более, что это дерьмо вне нашей компетенции. С мутантами работают другие части. И они, скорее всего, сейчас этим и занимаются. Другое дело, что, - он поднялся и ухмыльнулся, - ты промахнулся, бро!

– Это случайность.

– Не-а, признай, ты просто не любишь проигрывать.

– Слушай, ты, - Рено начал терять терпение, - мы просрали клиента, он оказался мутантом, подозрительно похожим на некоего Саблезуба, через два дня нас отправят еще более глухую дыру, где люди убивали друг друга, казалось на протяжении всей истории той страны. И все, что тебя волнует, так это мой промах?

– Жак, выдохнул, инстинктивно собрав Силу в кулаке, ему так, хотелось снести его голову с плеч, - ты мне никогда не нравился, и только сейчас я понял почему.

– Правда?
– Франсуа, казалось, совсем не задели его слова, - не будь дураком, братец, если ты не забыл, ты сам хотел закрыть контракт раньше, и кто был тем, кто нашел выход?
– он прищурился, - Я. А то, что оставшиеся три года ты проведешь в Афганистане, так ты сам с этим согласился.

– Ты тоже туда стремился, - рявкнул форсюзер.

Наводчик пожал плечами:

– Признай уже, мирное время не наше, - Франсуа искренне улыбнулся, меняя тему, - я видел, как ты стреляешь, это просто шедевр, хоть картину пиши. Чего тебе не нравится? Ты постоянно мечешься, недовольный ни тем, ни другим, да ты сам не знаешь чего, хочешь. А я знаю. Я вижу, тебе просто надо стрелять, - его глаза похолодели, - и все. Это, мать твою, твоя работа.

Жак схватил пачку сигарет, и направился на выход:

– Знаешь, что... пошел ты в жопу, - бросил он, скрываясь за дверью.

Франсуа хмыкнул.

Закурив, Жак, в который раз за день, попытался успокоиться. Последние шесть месяцев, его настроение не подымалось выше нормы. Напарник, с которым, они работают уже долгое время, и вроде как нашли общий язык, оказался совсем не таким, каким он себе представлял. Нет, он замечал за ним некое равнодушие, но учитывая, что и Старкиллер, не был образцом душевного спокойствия, списывал на обычную усталость. Но с каждый днем, их разногласия крепли. Франсуа открывался с новой стороны. И не сказать, чтобы Жаку это нравилось. Со стороны, его напарник, был веселым, беззаботным и не унывающим человеком. Но чем дольше с ним контактируешь, тем больше замечаешь, что там за ширмой, Франсуа был каким-то пустым, равнодушным, особенно к чужим проблемам. Не то, чтобы Жаку нужна была помощь, или у ему вдруг понадобилась чья та поддержка, отнюдь, его волновало то, что с таким же беззаботным лицом, Франсуа наступит на него, и вобьет в землю, если ему вдруг это понадобится. В условиях, которые они попадут с ним на пару, это не приносило спокойствия. Неужели в гражданского он тоже выстрелит так легко?

Рено представил эту картину, и нахмурился. Не дрогнет. Насколько он смог узнать Франсуа, а провел тот с ним немало времени, даже не будет сомневаться.

Сжав кулак, он с такой силой и Силой спрессовал бычок, застывший в воздухе, что тот на секунду вспыхнул, превратившись в пепел.

Не в первый раз, его никому не известное прошлое напоминало о себе. Раздражением, злостью и сомнениями. В такие моменты, Сила тоже взбрыкивала, и Старкиллер очень сильно боялся сорваться. То хрупкое равновесие, что держало его, с каждым годом крошилось, как песок. Один неверный порыв, и щиты рухнут, и он снова падет. И неизвестно сможет ли выкарабкаться снова. Там, дома, у него была цель, ради которой он положил свою жизнь. Ради которой он практически отказался от тьмы, боли и ярости, что копил в себе с детства. Нашел людей, которым был действительно не безразличен, не как орудие, инструмент, а как человек. Он чувствовал себя нужным, и знал, что это не зря. Здесь же, он ради возможности легализоваться убивает людей по приказу, как цепной пес, и чем он отличается от того себя, когда служил Вейдеру? Да ничем. Омерзительное чувство. Он совершил большую ошибку, пойдя по этому пути.

Но у него было еще одно важное качество, которое он сейчас ненавидел, упорство. Если начал, не смей поворачивать назад, закончи дело. Благо, всего три года и у него будет гражданство Соединенных Штатов. По программе НАТО, которые набирали наиболее профессиональных военных, чтобы бросить в жерло вулкана, самые опасные места их присутствия. Франсуа смог протолкнуть их двоих, и через два дня они отправятся в путешествие. Черт бы его побрал.

Он уже почти смирился с тем, что не сможет вернуться. Земляне выходят в космос, но дальше Луны, местного спутника, они не летают. Их кораблестроение в зачаточном состоянии, и нет предпосылок к исправлению. Сам форсюзер, не имел знаний, чтобы исправить эту ситуацию. Поэтому его надежда почти потухла.

Но проблема остается той же, он не понимал, чего хочет. Ему некуда, незачем, двигаться. И единственное, что он может делать сейчас, это сжать зубы, и закончить контракт. Будущее виделось непроглядной тьмой, а он сам мотыльком, что не мог найти света.