Галерея «Максим»

– Да-да, конечно. Извини.

Алла закурила, отчего он поморщился – сам Илья давно бросил курить и терпеть не мог табачного дыма. Но из кухни не ушел, только открыл пошире форточку и продолжал пить свой чай.

– Ты мне только вот что скажи… – проговорила Алла после паузы, стряхивая пепел с сигареты. – Я ни за что не поверю, что такие подарки кто-то будет делать просто так. И наверняка Белозерский тоже что-то хочет от тебя. Только я не пойму, что… – Она хотела сказать: «Не пойму, что вообще с тебя можно поиметь», но вовремя замолчала.

Илья спокойно объяснил:

– Белозерский больше бизнесмен, чем чиновник. А поскольку он разбирается в искусстве, то делает свой бизнес именно в этой сфере. Для тебя ведь не секрет, что у нас во власти грядут очередные перемены? Твой папа постоянно об этом говорит. Белозерский отлично понимает, что быть министром ему, скорее всего, осталось недолго, и делает ставку на бизнес. Марина утверждает, что он считает меня очень перспективным, не знаю уж, почему он так решил… Но мы с ним подписали договор на десять лет – все, что я за это время нарисую, вплоть до закорючек, набросанных на салфетке в ресторане, я не имею права продавать никому, кроме него.

– Он что, считает тебя настолько перспективным? – подняла брови Алла. Сама-то она давно не верила в то, что у ее мужа, как у художника, может быть какое-то будущее. И Илья, конечно же, знал, что она по этому поводу думает.

– Давай не будем об этом, – сухо попросил он.

Алла кивнула и тут же перевела разговор на другую тему:

– А я и не знала, что Маринка пиарит тебя в СМИ. Тогда это многое объясняет.

– Ты о чем? – спросил Илья, поднимаясь, чтобы налить себе еще чашку.

– Да… Гости у меня сегодня были. Точнее, одна гостья. Некая Лена Горохова, с которой Максимка роман крутил…

– Это та девушка, в которую он был влюблен? – Илья повернулся к ней.

– Ну да, она самая. Представляешь, нарисовалась и заявляет, что она беременна от Макса!

– Бедная девочка… – сочувственно проговорил Илья.

Жене его тон не понравился.

– На меня она совсем не произвела впечатления бедной, – немного резко сказала Алла. – Не в смысле денег, а в смысле положения. Вполне самоуверенная, я бы даже сказала, наглая девица. Знаешь, из тех провинциалок, которые приезжают покорять Москву и идут по трупам… Нехорошо так говорить, но я даже порадовалась, что Максимка… Ну, в общем, что ей не удалось женить его на себе. Как представлю, что такая особа поселилась бы тут у нас, прописалась, а потом потребовала бы разменять квартиру или, и того хлеще, просто выжила бы нас отсюда… Правду говорят – не было бы счастья, да несчастье помогло!

– И что она хотела? Просила у тебя денег на аборт?

– В том-то и дело, что не на аборт! Она заявила, что хочет оставить ребенка. Якобы несмотря на то что они с Максом расстались, она все равно решила родить и воспитывать одна… Кстати, о том, что случилось с Максимом, она якобы тоже ничего не знала.

– То есть она попросила, чтобы мы с тобой помогали ее ребенку?

– Ну, не в открытую… Она же артистка, вот и разыграла передо мной целый спектакль. Мол, ничего мне от вас не надо, просто пришла сообщить, вы имеете право знать… Но меня же не обманешь! Я ж вижу, что это тонко продуманная интрига. Сначала ничего не надо, а потом начнется: а посмотрите, какой ребеночек хорошенький, и носик у него прямо как у Максимки… Ой, знаете, а нам коляска нужна, и кроватка тоже… Комедиантка хренова!

– А она действительно артистка? – Илья давно научился вычленять из речи Аллы только нужное, отсеивая лишнюю информацию, как геолог отсеивает пустую породу.

– Студентка ГИТИСа, последний курс, кажется… Так я ей и говорю: «Девушка, вы головой-то подумайте! Зачем вам ребенок? Где вы с ним жить собираетесь – в своей общаге? А на что? Кто вас с младенцем на руках на работу возьмет? Останется одно – возвращаться в свой Урюпинск, или откуда вы там приехали. Вот мама с папой такому подарочку обрадуются… Нет уж, идите-ка лучше аборт делать, пока не поздно!»

– И что же она? Прислушалась к твоим советам?

– Куда там! Эти акулы провинциальные так просто от добычи не отказываются. Но я ей так прямо и сказала, что тут ей ничего не обломится. Сунула сотню на аборт – и ясно дала понять, чтобы на большее и не рассчитывала.

– Она взяла?

– Нет, представляешь? Я же говорю: там очень хорошо продуманный план. Возможно, она на самом деле беременна, хотя вряд ли, что от Макса. Но раз уж встречалась и с ним, решила не упускать возможность и как следует раскрутить его родителей на бабло…

– Скажи, Алла, – Илья допил чай, собрал со стола всю посуду и поставил в посудомоечную машину, – а тебе не пришло в голову, что ты можешь ошибаться? Что девушка действительно решила воспитывать ребенка сама, а нам сообщила о своем решении только потому, что мы на самом деле имеем право знать о существовании собственного внука?

Алла фыркнула:

– Ты идеалист, Илья. Наивный, доверчивый идеалист. И совершенно не разбираешься в людях. А я, слава богу, разбираюсь, в отличие от тебя…

– И это далеко не единственное наше различие, – зачем-то сказал Илья, включая посудомойку и направляясь к двери. – Спокойной ночи.

– Это ты к чему? – запоздало поинтересовалась Алла, но ответа не получила. Муж уже поднимался к себе наверх и, видимо, ее не услышал. А может, просто не захотел услышать.

Дней за пять до Нового года Алла, вернувшись домой пораньше, очень удивилась, когда увидела в холле чемоданы, несколько сумок и аккуратно упакованные свертки, в которых, как она догадалась, находились картины.

– Илья! – позвала она.

Муж выглянул в прихожую.

– Что это? – Алла показала на собранные вещи.

Он ответил не сразу.

– Ты раздевайся, тогда поговорим.

Что это еще за новости? Торопливо сбросив шубку и сапожки, она сунула ноги в домашние туфельки и прошла в гостиную. Присела на край дивана и вопросительно поглядела на мужа:

– Что-то случилось, Илья?

– В общем, нет… – тихо проговорил Илья. – То есть да, случилось, конечно. Я ухожу. Переезжаю завтра утром. Думаю, ты все понимаешь, и смысла жить вместе больше нет.

Алла сначала что-то хотела сказать, но закусила губу и отвернулась. Илье стало не по себе. Вроде бы и давно все ясно, а момент выяснения отношений все равно крайне неприятен. Уж он оттягивал его до последнего, оттягивал и оттянул до того, что дальше уже было просто нельзя.

– У тебя появилась другая женщина? – спросила вдруг Алла.

От такого вопроса ему даже стало смешно.

– Алка, ну при чем тут это?

– При том! – она повысила голос. – Я хочу знать! Да или нет?

– Да нет у меня никого, – со вздохом сказал Илья. – Ну что? Тебе стало легче?