Галилей

Радость несколько померкла, когда он ее прочел. Звание-то ему придумали, а вот просьбу не удовлетворили. Месяц назад он просил, чтобы Винта уведомил Козимо о его стесненных обстоятельствах. Он рассказал о долгах зятьям, в которых очутился по милости братца, и молил выплатить вперед жалованье за два года. Здесь такую любезность оказывали ему неоднократно… Теперь его вежливо, но твердо поставили на место. Жалованье он будет получать равными долями два раза в год, начиная со дня приезда во Флоренцию.

А он так надеялся на эти деньги! Ситуация не из веселых. Тем более что и государевы двести скуди где-то застряли. Он не знал, чем погасить самые неотложные долги. Кредиторы все настойчивее стучались в двери его дома.

Наконец-то эта книжонка попала ему в руки! «Наикратчайшее странствование Мартина Горкого. Против «Звездного вестника», недавно посланного Галилео Галилеем ко всем философам и математикам».

Он, Горкий, много странствовал по земле. Теперь он намерен совершить короткую вылазку на небо, дабы обнаружить истину и доказать, что возле Юпитера никаких планет не существует.

Поразительная смесь невежества и самомнения! Горкий ничего не понял в «Беседе» Кеплера и объявил, что продолжает его дело. Кеплер, мол, отобрал у Галилея честь изобретения зрительной трубы и вернул ее Джамбатисте делла Порта, объяснение лунных пятен признал своей заслугой, звезды Млечного Пути возвратил древним ученым. У Галилея таким образом остаются лишь его «новые планеты». Отобрать их у него — задача самого Горкого.

Весной он был в Болонье, когда Галилей демонстрировал там свою трубу. Труба обманывает наблюдателя! Это могут подтвердить и болонские доктора «Вместо единственной горящей свечи она показывает две, вместо одной звезды — пару. Ночью 24 апреля он обнаружил около Юпитера два пятнышка, а на следующую ночь — четыре! Это результат галлюцинации, возникающей из-за отражения света Юпитера в линзах.

Ну и логика! Вначале Горкий твердит: никаких новых планет не существует, ибо он ничего рядом с Юпитером не видел, а потом признает, что видел возле него два «пятнышка», а на следующую ночь — четыре. Не стесняясь, Горкий признался, что самовольно «тысячью разных способов» испытывал Галилееву трубу.

Так вот кто в доме Маджини, словно вор, завладел его инструментом, когда он спал! Вот кто запачкал воском линзы, снимая с них слепки! Этот прохвост изображал из себя ревнителя истины. Он считал, что оказал науке Величайшую услугу, разоблачив обманщика, и твердил как одержимый: новых планет не существует — их Галилей выдумал из своей жадности к золоту!

В дом пришла смерть. Алессандро Пьерсанти, его верный слуга и крестный отец его детей, скончался. Долгая болезнь усугублялась тревогой. Все сбережения он отдал в долг двум польским дворянам, учившимся у Галилея. Те обещали, приехав на родину, прислать деньги, но за три года не ответили ни на одно письмо. Галилей даже обращался к Винте за содействием.

Вскоре после похорон, разбирая бумаги покойного, Галилей увидел знакомый почерк. Его собственная мать потихоньку от него переписывалась с Алессандро!

Погостив у него, она вернулась во Флоренцию, но интереса к Падуе не потеряла и велела сообщать обо всем, что говорят и делают в доме. Раньше Галилео, жаловалась она слуге, писал зятю, а теперь не пишет, «чтобы не посылать денег мне и Вирджинии или, быть может, чтобы не посылать двух линз, о коих я его многократно, хотя и тщетно просила». Но не в ее характере отступать от задуманного. Пусть Алессандро раздобудет ей несколько линз для зрительных труб! Те, которые предоставил Галилео, ее не удовлетворяют, она хочет получить отменнейшие.

Лучше бы он не находил этих писем. Матушка учила его слугу, как выкрасть линзы и тайком переправить! У Галилео их множество, ничего не стоит взять три-четыре штуки, спрятать их на дне шкатулочки, а сверху положить пилюли, которые ей прописали в Падуе. И конечно же, мать упрекала сына в неблагодарности. Галилей хорошо помнил те напряженные дни в конце января, когда, помышляя обнародовать свои открытия, он собирался в Венецию и у него исчезло несколько превосходных линз. Он не знал, на кого и подумать, А ведь именно из Венеции он благодарил Винту за согласие помочь ему в хлопотах, дабы заставить поляков возвратить долг его верному Алессандро…

Очередное письмо из Праги ничем не порадовало. Все сообщенное им о Маджини и его приспешниках, повторял Хасдаль, соответствует истине. Недоброжелатели Галилея здесь столь деятельны, что еще прежде, чем Цугмессер укатил со своим патроном в Вену, весь двор был отравлен клеветой.

«Бедный Кеплер не смог больше противостоять возражениям, которые подкреплялись письмами из Болоньи, где заявлялось, что вы, ваша милость, покинули Болонью уличенным и сконфуженным. Он признал победу противников, поскольку те опирались на окончательное заключение Болонского университета».

Ложь сделала свое дело! Перед «заключением университета» не устоял даже Кеплер. Это было для Галилея тем более тягостно, что около месяца назад он направил тосканскому послу для передачи Кеплеру результаты наблюдений, которые проводил после сдачи в печать «Звездного вестника». Почему же Кеплер попался на уловку каких-то действительных или мнимых болонцев? Почему пренебрег его, Галилея, новыми данными? А ведь он мог, если бы захотел, убедиться, как злоупотребляют опытами в Болонье. От него отступился даже Кеплер!

Торжеству противников новых открытий по иронии судьбы воспрепятствовал в Праге не знаменитый ученый, а взбалмошный император. Рудольфу II страсть как нравились зрительные трубы, и он велел прекратить разговоры, умаляющие это замечательное изобретение.

Вскоре после выхода в свет «Звездного вестника» Галилей получил рукописную копию трактата «Против движения Земли». Лодовико делле Коломбе не удержался-таки от выступления! Он счел, что настало время выйти на авансцену. Ведь на сей раз в его распоряжении не только весь арсенал философии перипатетиков: он может обратить против Галилея куда более грозное оружие — библейские тексты.

Омерзительнейший опус! Было бы честней, если бы Коломбе напечатал свою книжонку а открыто назвал бы человека, против которого она направлена. Он этого не сделал, считаясь с настроением тосканского двора. Как-никак новые планеты названы в честь Медичи! Имя Галилея он упомянул однажды, да и то с похвалой: ученому, свершившему такое открытие, язычники воздвигли бы золотую статую. Но это только дань дипломатии. Каждому, кто знаком со «Звездным вестником», ясно, в кого метит Коломбе, Он знает, чего хочет. Надежнейший способ уязвить Галилея — это бросить тень на его правоверие, показав, что его образ мыслей расходится со священным писанием. Ведь автор «Звездного вестника» провозгласил, что в будущей своей книге шестьюстами аргументами и опытами докажет движение Земли!