Галопом по Европам

Стадион взорвался от радостных криков. Футболисты в синем бросились к одному из своих нападающих, устроили счастливую кучу малу. Комментаторы пели: «Го-о-ол!!!» А позже, в разных спортивно-аналитических телепрограммах, всякие кажущиеся умными люди рассуждали о причинах ошибки голкипера и не могли понять, зачем тот после допущенного прокола бегал за воротами и с остервенением пинал основание съемочной установки.

Причину знали фоторепортеры – в утренних газетах появились роскошные фото: вратарь, которого оштрафовали за неуважительное отношение к телевизионной технике, и тамбовский еж по прозвищу Колючий. Он нырнул в удачно подвернувшийся дренажный желоб и скрылся в трубе, похожей на ту, в которой зверек переночевал.

Забившись в туннель, еж затихарился и, превозмогая дичайший страх, просидел почти до ночи.

Глава 6

Разведка, проведенная скунсом, была скоротечной и не столь богатой на последствия, как у Колючего, но, пожалуй, не менее драматичной.

Парфюмер Сэм легко попал к забору дома Гюнтера Айзеншпица. У его соседей справа вообще не было ограды – сразу газон. Сэм обнаружил точно такое же вентиляционное отверстие, какое привело ежа в злополучный гараж.

Скунс мохнатым полосатым змеем просочился через эту дырку в маленькое подсобное помещение. Здесь было темновато, но глаза американца постепенно привыкли к мраку. В подсобке лежали и висели разные приспособления для охоты и дрессуры: ремни, поводки, силки, капканы, клетка-ловушка, намордники, цепи, зачем-то острога, на полках – коробки с патронами, ягдташи, фляжка и прочая мелочь.

Сэм презрительно фыркнул. Люди без своих приспособлений – слабаки. Скунс прокрался к двери, толкнул ее носом. Заперто.

Парфюмер тщательно осмотрел дверь и обнаружил в ней маленький лаз вроде тех, что заботливые хозяева делают для кошек или… собак. Американец обомлел, вспомнив доклад голубя-шпиона.

«Будь осторожен, приятель, – мысленно заговорил с собой Сэм. – Псы повсюду!»

Он аккуратно приоткрыл дверцу, принюхался. Вроде бы никого. Скунс высунул голову, затем выставил передние лапки, выдвинул тело, переступил порог задними лапами, вытащил хвост, стараясь не скрипеть.

«Где собаки? Спят, наверное. Вечереет, хозяина нет, почему бы не всхрапнуть?» – размышлял скунс.

Итак, двор. Дорожки, вымощенные тротуарным камнем, аккуратные лужайки. Беседка, за ней и сам дом. О каких маленьких окошках говорил голубь? Ах, да, вот они, прямо на уровне земли. Парфюмер заспешил к стене, сунул мордашку в открытое окошко.

Клетки, клетки, клетки… В одной из них Эм Си!

– Йес! – вырвалось у Сэма.

Он спохватился, выдернул голову из окна, обернулся и увидел злые черные глаза, потом белые длинные клыки, а затем до сознания скунса дошла вся картина: огромный смоляной пес, изготовившийся к нападению.

– Вот бывают рубахи-парни, – произнес монстр, разглядывая мех Сэма. – А ты воротник-парень.

Хвост скунса резко распрямился и угрожающе задрожал. Парфюмер был готов в любую секунду применить свое химическое оружие.

– Не буди во мне зверя! – угрожающе завопил Сэм.

Голосок его предательски дрогнул, и пес непроизвольно улыбнулся.

– Хорошо-хорошо, сдай назад. Я отступаю.

Впрочем, он отступил не из-за скунсовых угроз. Пес инстинктивно почувствовал опасность, исходящую от зверька. Что-то в запахе, что-то в манере высоко держать хвост…

Предчувствие не спасло пса-охранника. Не дожидаясь, пока он ретируется, Парфюмер выстрелил химической струей прямо в оскаленную морду. Боец, разумеется, успел вздернуть голову вверх, но едкое вещество попало ему на грудь, и невыносимая вонь ударила в чувствительный собачий нос, словно огромный призрачный молот.

Пес завалился на бок, скуля, перхая и чихая одновременно. Его передние лапы с остервенением стали чесать нос, а задние конвульсивно царапали землю, как бы отталкиваясь от несуществующей преграды.

Боевой дух Сэма взлетел, но его торжество оказалось недолгим. На странные и вызывающие жалость звуки примчались еще две собаки и остановились, не решаясь подойти к товарищу. Гадкий запах тревожил их и издали.

Твари заметили скунса и зарычали.

– Это он тебя? – спросил один из прибывших псов.

– Да! – жалобно прохныкал пораженный химией охранник и разразился новым приступом чихания.

Скунс понял, что застрял. Они не подойдут к нему, но и он не осмелится обнаглеть так, чтобы пройти между собаками. Здесь, у стены, он хотя бы сохранял ничейную ситуацию.

Может, влезть в окно к Ман-Кею? А если псы кинутся, когда он отвернется?

В такой, по шахматному выражаясь, патовой ситуации и застал Гюнтер своих воспитанников и скунса.

– Проклятье! А этот здесь откуда?! – неподдельно удивился охотник. – Что-то всякие зверушки стали сами ко мне идти. Или их кто-то подбрасывает? Чья это игра?

Ни собаки, ни взъерошенный полосатый пленник ему не ответили.

– Судя по вони, ты скунс, – пробормотал Айзеншпиц. – Вот, и Тирекса отрубил.

Пес, помеченный Сэмовой струей, что-то жалобно проскулил и продолжил отфыркиваться.

– Пришел, так будем брать, – постановил браконьер.

Он шагнул к Парфюмеру. Тот угрожающе тряхнул роскошным хвостом.

– Ты на кого хвост поднял, щенок? – зло процедил Гюнтер.

Он сходил в подсобку за длинной палкой, вернулся, прижал скунса к мощеной дорожке. Затем человек аккуратно взял Сэма за загривок и, чтобы пленный не пометил его в воздухе, на вытянутых руках понес в подвал.

– Йо, да он как Парфюмер! И расцветка, и размер! – разволновался Эм Си.

– Глупый, я и есть Парфюмер, – досадливо просипел американец, полузадушенный Гюнтером.

Охотник бросил скунса в соседнюю с Эм Си клетку. Сэм перевернулся на лапы и приготовился пальнуть в человека остатками своего вонючего секрета.

– Нет-нет! – запротестовал шимпанзе. – Он уйдет, а нам тут еще сидеть!

Айзеншпиц, озадаченный волшебным появлением экзотического зверька, отправился отмывать сраженного Парфюмером пса Тирекса, а друзья принялись мириться.

– Прости меня, Сэм, – с отчаяньем в голосе вымолвил Ман-Кей.

– И ты меня тоже, – виновато пролопотал скунс. – Если бы я не оттолкнул тебя тогда, ты бы не попал… сюда.