Гамбит

Корги привел меня на второй этаж и среди нескольких комнат четко указал нужную. Я присел около ручки прикрываясь стеной на случай если сидящий внутри будет стрелять через дверь. Подёргал ручку, заперто.

Даже если он там сидит напротив входа с оружием в руках, нет смысла сидеть здесь и думать, как провернуть все шикарно. Да и высока вероятность что у прячущегося нет оружия, а то бы помог с отстрелом нас. Тем более с высоты второго или третьего этажа он мог легко попасть.

Ударил топором сломав ручку вместе с замком и толкнул дверь. Она открывалась внутрь. Заглянув в комнату, не увидел никого внутри, а корги, пробежав мимо меня уставился на шкаф. То есть он все это время знал где сидит прячущейся? И не сказал? Хотя, чего это я? Наверняка я бы не послушал друга продолжая параноить.

– Выходи, мы знаем, что ты прячешься в шкафу.
– произнес я. Сам же предусмотрительно подготовил автомат к бою и направил на шкаф. Надеюсь он не выпрыгнет оттуда, пытаясь меня напугать? Ведь испугаюсь, и в решето превращу… - Я теряю терпение и начинаю нервничать. Не выползешь, расстреляю шкаф просто для спокойствия.
– добавил через некоторое время, поскольку тип не желал выходить.

– Не стреляйте пожалуйста! Мы выходим!
– раздался испуганный женский голос. Погодите, мы?

Дверцы шкафа отворились, и я увидел женщину с грудничком на руках. Ему можно дать не больше нескольких месяцев. И все это время он молчал? Дети, особенно маленькие, отлично чувствуют, когда их мать нервничает. Соответственно, нервничают сами и орут. Причем они могут проснуться, свозь сон почувствовать напряжение. Ментальная связь или что другое, не знаю, но этот кадр молчал, а значит дамочка была спокойна как удав и знает что делать в таких ситуациях.

По глазам этой мадам, видно, что она не особо напугана. Взгляд острый, оценивающий. У меня по спине поползли мурашки будто мне только что в душу взглянули, прочитав как открытую книгу. По пемброку эта особа тоже прошлась и тот это понял. Неужели мне повезло наткнуться на настоящего психолога? Я имею в виду не тех, кто выписывает справки после нескольких лет обучения в институте и работает исключительно по шаблонам, мол, это мы проходили. Нет, я про тех единиц кто влюблен в свою работу и набрал собственную базу психопортретов. Нет, с ней нужно быть аккуратнее. Куда аккуратнее чем при переговорах с террористами.

– Извините мы...
– начала она но я решил перебить.

– Варежку захлопни и положи ребенка на стол.
– спокойно, можно сказать привычно произнес я, убирая автомат и приготовился ударить топором. Может огнестрел опаснее какой-то дубины, но она точно подметит что я сделал это не просто так.

– Я не могу, это же мой ребенок! Хотите убить, убивайте обоих!
– она прижала кулёк с детёнышем к своей груди не желая отдавать его мне.

– Ладно.
– пожал я плечами и ударил сбоку топором ей по ногам, одновременно с этим активируя ещё два усиления что бы выхватить ее ребенка.

Ускоренное восприятие помогло мне сделать все правильно, и детёныш оказался у меня, а женщина от боли только рот открывала, не в силах издать какой-либо звук. Обе ее ноги были сломаны. Удар был настолько сильным будто ее машина сбила. Одним только чудом ноги остались на месте, а ведь могло и оторвать.

Я посмотрел на личико своей добычи и умилился. Всё дети очень красивые, хотя тут скорее всего эффект запретного плода. Его касаться то бояться не то что на руках держать. Правда это только для тех, кто не имел с ними дело. На самом деле они куда крепче чем кажутся на первый взгляд.

– А теперь ты пойдешь со мной.
– скорее для себя, чем для женщины сказал я, поскольку не ожидал что она услышит мои слова сквозь боль. Однако услышала, и я решил добавить.
– Не дергайся, иначе я уроню ребенка, а как ты и сама поняла, я этого делать не хочу.

Женщину поднял точно так же как поднимал корги. Разве что эта ноша куда неудобнее собачки. Длинные конечности не располагают к маневренности, а сломанные ноги ещё и заставляют ее стонать от боли на каждом моем шаге выбивая все мысли о сопротивлении. Но ничего, сама виновата пытаясь навязать мне свою игру. С хорошим психологом по-другому не совладать, только грубая, дикая и безжалостная сила способна порушить его тонкие манипуляции. Честно сказать я немного побаиваюсь таких людей. Они без всякой бесовщины способны заставить тебя танцевать под их дудку. Страшно.

Вышел через входную дверь и подошёл к Халите, сбросив одну из своих трофеев. Ребенка оставил у себя на руках. Она конечно попыталась приблизиться и посмотреть на него но была остановлена.

– Не теряй бдительности.
– это я произнес довольно грубо, так как не желал спорить. Моя напарница уже знает, когда я говорю таким тоном то это не блажь или самодурство, а серьезный, обдуманный приказ. Нельзя молодой девушке доверять маленького ребёночка. В этом случае для нее мир сузиться до этого комочка счастья, подставив всю операцию.

– Поняла.
– кивнула Халита и осмотрелась по сторонам.
– Что с ними то сделаем?

– Допросим.
– решил я.
– Вижу мужик уже пришел в себя.

Мужчина со сломанными в мясо руками с ужасом смотрел на женщину и ребенка у меня в руках. Он дрожал, но его глаза были полны ярости, хоть он и не мог выплеснуть ее наружу. Эти двое очень дороги для него. Неужели семья?

– Поговорим?
– я положил ребенка перед ним и отошёл назад на пару шагов. Он не мог взять того на руки но умудрился склониться и поцеловать, после чего с заплаканными глазами посмотрел на меня.

– Да.
– он буквально выдавил из себя этот ответ.

– В зависимости от правдивости твоих ответов зависит твоя жизнь и жизнь твоих любимых. Мы способны вылечить ваши раны, полчаса-час и снова будете как новенькие. Так что думай, станешь сотрудничать или гордость возьмёт вверх, сведя всех троих в могилу.
– моя речь его то ли контузила, то ли он просто сам по себе тугой, но с минуту этот кадр размышлял стоит ли ему сотрудничать. Не знаю что мужик там прикидывал, какое за и против рассматривал, но за него сказала жена.

– Мы согласны.

– Тома!
– тем не менее мужичек был против вмешательства супруги.

– Коля! Какие у нас варианты? Он же сказал, что вылечит и отпустит! Или тебе смерть угоднее? А, Коля? Умереть хочешь? Себя не жалеешь, Глеба пожалей!

Не знаю почему такая умная и проницательная женщина связала свою жизнь с подобным тугодумом, но управляет она им шикарно. Более того, сейчас, во фразе, обращённой к мужу она ещё и на меня попыталась воздействовать. Лихо, ничего не скажешь.

– Хорошо сэр, спрашивайте.
– он склонил голову.

– Ага. Ну, во-первых, я не говорил, что отпущу вас.
– произнес я, смотря на даму.
– Ещё одна такая попытка, сломаю руку. Поняла?

– Я только… - она хотела как-то оправдаться, но как только я взялся за ручку топора, осеклась, пряча глаза.
– Поняла. Всё, поняла. Простите.

– Чудно. Теперь перейдем к вопросам. Кто такие? Чего здесь делаете? Какого пемброка стали в нас стрелять? Отвечайте.

Опять же, по плану Борща, в случае если возьму языка и возьмусь за допрос, нельзя касаться вопроса бесовщин, когда у пленников нет интерфейса. Такие люди, хоть и не опасны, но могут знать нужного нам человечка. Так что стандартные вопросы вполне подойдут. А дальше уже решение за мной.