Гамбургский счет (статьи – воспоминания – эссе, 1914 – 1933)
Шрифт:
– Жаль, – сказал Павел, – был хороший офицер» (с. 174 – 175).
Оттуда же взят другой анекдот:
«Одного офицера драгунского полка по ошибке выключили из службы за смертью. Узнав об этой ошибке, офицер стал просить шефа своего полка выдать ему свидетельство, что он жив, а не мертв. Но шеф, по силе приказа, не смел утверждать, что тот жив, а не мертв. Офицер поставлен был в ужасное положение, лишенный всех прав, имени и не смевший называть себя живым. Тогда он подал прошение на высочайшее имя, на которое последовала такая резолюция:
«Исключенному поручику
Есть также анекдот о том, как кто-то закричал караул, и о помиловании виновного.
Юрий Тынянов взял эти анекдоты, вероятно, не из пересказов, а из первой публикации в «Русской старине». Его работа состоит не в обтекании сюжетов отдельных анекдотов, но в контаминации и в переосмысливании.
Есть историческая фраза Павла на смерть Суворова:
– Sic transit gloria mundi.
У Тынянова эту фразу Павел говорит о Киже.
Милует Павел Киже. И все поступки обессмысливаются и переосмысливаются.
Сама история Киже рассказывается подробно. Киже материализуется и отношением к нему конвоиров, и слезами его жены, и даже ребенком, который идет за пустым гробом.
История Киже приобретает свое значение, окрашивая Павла. И самое лучшее в книге – та сухость, с которой она написана.
В книгу дано только необходимое.
Повесть качественно отличается от материала, из которого она составлена. Тут нет никакой суммы.
В русской литературе исторических романов – это пример, по всей вероятности, единственный.
Для того, чтобы представить себе величину этого творческого поступка, нужно сказать еще две вещи.
Повесть первоначально была написана как сценарий.
В сценарии еще не было линии Синюхаева.
Сейчас этот сценарий снова хотят ставить, и робкие режиссеры все время хотят кого-то подставить, ком-то заполнить пустое местоКиже{264}.
Они хотят, чтобы Киже был кем-то другим. В то время когда Киже – пропущенная строфа в написанной поэме. Строфа, однако, существующая по законам поэмы.
По началу книга «Восковая персона» – лучшая книга Тынянова. Первый раз Екатерина Первая стала фактом, и первый раз Земля вращается вокруг Солнца.
Исторические знания, найденные детали, понятые документы стали ощущениями.
Но в книге есть срыв. Этот срыв чувствуется во второй части, кунсткамерной. Документальные, взятые из книги «Кабинет Петра Великого», но смягченные, корректированные уроды ушли из-под умелой водительской руки Тынянова в кабак обычного исторического романа, в наезженную колею достопримечательностей.
Это не путь Пушкина и не путь Евдора. Это поле, усеянное мертвыми костями, и там, под левшинской головойЧерномора{265},давно уже не лежат Пушкиным похищенные волшебные вещи.
Берегитесь «барокко». Не вступайте на мертвое поле. Там А. Виноградов приклеивает кусок к куску, соединяет цитату с цитатой строчкой о том, что паруса хлопали, как тысяча бичей, или о том, что река была такого-то цвета.
Не идите на поле иностранных слов. Поле поразительностей, где у А. Виноградова
негры прячутся за химерами Парижской Богоматери и собаки при свете факелов терзают негра Адониса на утеху белой госпоже Савиньене Фромон и ее любовнику графу Анри.Это поле смертельно.
Я был прав, когда писал Эйзенштейну о барокко, потому что Сергей Михайлович сейчас собирается ставить «Черного консула»А. Виноградова{266}.
Это ясно. Если хотите увидеть свои ошибки, смотрите на подражателей, которые бегут дальше нас и которые иногда нас за собой уводят.
«Юго-Запад»
I
Это название одной из книг Багрицкого.
«Юго-Запад» – это географически Одесса.
В статье я буду говорить об юго-западной литературной школе, традиция которой еще не выяснена.
В романе Славина «Наследник» генеалогия героя этой школы разрешена искусственно.
Понятна приблизительность решения вопроса, который здесь мы будем иметь.
Конечно, не география определяет литературные школы. Но социальные отношения в определенном географическом пункте в определенное время своеобразны, и тут нужно помнить и о географии.
Трудность вопроса еще в том, что юго-западная школа – это школа русской литературы, осуществленная на украинской территории.
Здесь многое объясняется тем, что Одесса – порт.
Мы должны вспомнить культуры Александрии, греческую на территории Египта.
Причем, конечно, александрийская греческая культура – она и не греческая и не египетская.
Особо сложный вопрос – это вообще отношение украинской и русской культуры. Гоголь не одинок. Одновременно мы имеем работы Гребенки, раньше мы имеем работы Нарежного, Капниста, позднее мы имеем работы Нестора Кукольника и в музыке –Глинку{267},создавшего русскую национальную музыку на украинские мотивы.
Юрий Николаевич Тынянов собирался написать об этом большую работу.
Профессор Менделеев, создатель Периодической системы элементов, последние годы своей жизни по-своему занимался наукой планирования.
Он определял хозяйственные центры стран.
По его мнению, центр России передвигался к югу и должен был быть где-то у Харькова. Но в Харькове элемент менделеевской системы не был предусмотрен: в Харькове были украинцы.
Передвижение хозяйственной жизни к югу, однако, существовало.
Город, когда-то бывший городом анекдотов, город русских левантинцев, юго-запад России, который для начала XX века был тем, чем были для XVII – XVIII веков Астрахань и Архангельск, город Одесса стал центром новой литературной школы.
II
Очень сложно следить, как литературные формы переживают явления, их создавшие, как и почему они осваиваются новыми культурами.
Стих футуристов не был сюжетным стихом.
Замена сюжета – строфа, дающая разрешение иного порядка, – тоже не определяла его.
Сюжету русские поэты учились на Западе, учились у заморцев. Тогдашние петербуржцы, младшие акмеисты – Владимир Познер, Ирина Одоевцева и по-иному Николай Тихонов пришли к сюжетному стиху через подражание английской балладе.