Гамма-воин

Полковник дернулся, его кресло опасно заскрипело.

— Я сейчас позвоню, — пролепетал Добронравов. — Доложу, что с вами все в порядке… товарищ майор…

К утреннему самолету Тарасова доставили вовремя. Добронравов укатил куда-то, и проводы оказались скомканными.

Артему казалось, что он приехал только вчера и вот опять уезжает. Матерился командир борта, суетился прапорщик-техник — старенький БТ-70 с облезлыми колпаками колес заглох как раз перед пандусом и никак не хотел заводиться. Тарасов спокойно любовался на эту вечную армейскую канитель. Бэтээры сорокалетней давности сохранились тут, как в некоем заповеднике.

За спиной послышался знакомый голос:

— Артем, можно тебя на минутку?

Гришин был суров. Из-под натянутого на лоб камуфляжного кепи глаз особиста видно не было.

— Извини, что так получилось!.. Ты ведь понял, о чем я?

Особист крепко пожал предплечье Тарасова, потом пожал руку и пошел к машине, широко размахивая руками.

«Вот откуда бомба — от боевого товарища! — удивился Артем. — Хотя можно было догадаться — специалистов-взрывников в провинции негусто…»

Военный транспортник оторвался от взлетной полосы и с натугой поднялся в вечереющее небо.

Глава двенадцатая. Московский дивертисмент

— Свидетелям долго жить не полагается…

Генерал Ларичев стоял у окна, глядя на мокрый асфальтовый пятачок перед парадным ведомства.

Артем стоял перед столом, чувствуя, как жмет правый форменный ботинок. Он приехал на прием к Ларичеву во второй раз: в первый его отказались пропустить — полевая форма, не положено. Выругавшись про себя, Тарасов двинулся через всю Москву домой. Уныние и пыль в квартире. И чуть-чуть пахнет духами Аньки…

— Брать с тебя подписку о неразглашении не буду — смешно это, — не оборачиваясь, продолжал генерал. — Ты и не такое видел… Другое меня беспокоит: где-то на высшем уровне всю веселую компанию во главе с Добронравовым кто-то хорошо крышует. Ты понял ведь расклад? Сначала хотели тебя отвести подальше от стремного места, а потом, когда скрывать стало невозможно, вызвали краевой спецназ… Скумекал, майор?

— Еще на заставе скумекал, товарищ генерал, — ответил Артем.

— Пощекотать нервы кое-кому ты все-таки смог. — Ларичев вернулся к столу и в задумчивости побарабанил пальцами по лакированной крышке. — Поэтому объявляю благодарность от себя лично… К нам на службу хочешь перейти?

— Нет, — не задумываясь, ответил Тарасов.

— Другого ответа я и не ждал, — заметил генерал. — Но еслитамначнутся боевые действия, я тебя сразу на Дальний Восток откомандирую. Как раз примешь добронравовскую часть, к подполковнику скоро представят…

— Я на долгую жизнь не рассчитываю, товарищ генерал, — невпопад сказал Артем.

Ларичев кивнул: он словно ждал этих слов.

— Тебе придется пока не выезжать из Москвы, — проговорил генерал.

— А как же «Шишкин лес»?! Мне в строевой отдел надо — отметиться… И учебный план у Завитуши без меня валится, — возразил Тарасов.

— Завитуша подождет… Сегодня утром я подписал приказ: поступаешь в распоряжение управления до особого распоряжения… Это тебе сюрприз! Тоже лично от меня! — Ларичев улыбнулся и тут же погасил улыбку: — Слушай-ка меня повнимательнее, майор…

Информатора найти в наше время непросто, тем более неофициального, которого не возьмет на карандаш никакая картотека. Но тот, кто ищет, всегда найдет…

«Я честный бизнесмен!» — любил повторять Доку Залманов, недавно приехавший в столицу уроженец Грозного. Однако московские власти словам и слезам не верили, а верили преимущественно долларам.

В старые добрые времена Доку держал в своем офисе, по соседству с собственным кабинетом, пяток вооруженных ребят из своего тейпа, на чем и погорел: «честному бизнесмену» пришили незаконное хранение оружия и прочие смертные грехи. Пришлось, как помнится, лояльному правительству Чеченской Республики в лице Ахмада Надырова вмешаться и поручиться за своих… На самом деле Доку был славным парнем, грамотно вел прибыльные дела, не ссорился по пустякам, дружил с уважаемыми людьми и умел держать слово. К нему на правах старого знакомого и направился майор Тарасов.

В офисе на Пушкинской Артема встретили вежливо, а после представления и звонка наверх, шефу, любезно проводили до лифта, укрытого в стенной нише. «Боится штурма, что ли?!» — мысленно усмехнулся Тарасов. Двери лифта открылись на третьем этаже, и Артем едва лоб не расшиб о кованую решетку. Другой охранник клацнул замком, как затвором, и впустил гостя. Потом был поворот, две ложные двери, между ними настоящая, открывшаяся с помощью автоматики…

Господин Залманов сидел в кожаном кресле с пухлыми подлокотниками и как раз готовился закурить: чеченец вертел в пальцах бурую толстенную сигару с золотым ободком. Кивнув в сторону второго кресла, Доку сунул кончик сигары в гильотинку. Раздался сухой щелчок, отвалился кончик.

— Что нового? — удобно усаживаясь в кожаное кресло, спросил Артем.

— Да все по-старому… — Доку раскурил сигару и пустил кольцо дыма. — Отвечать могу только за свой тейп, а у нас все по-старому. Крышуем секс-бизнес, содержим электронную рулетку, торгуем шмотками помаленьку… Ты без звукозаписи, надеюсь? В Мосгордуме все проплачено, так что не беспокойся.

— А как насчет порошка?

Чеченец отрицательно покачал головой:

— Нет, давно не занимаемся. Нерентабельно стало: пока чиновникам да ментам заплатишь, сам голый останешься. Да и нехорошо это…

Тарасов хмыкнул.

— А у китайцев хорошо получается, — сказал он, испытующе взглянув на Доку.

Тот задумчиво курил, прищурив темные глаза.

— Что скажу — если против китайцев, то и чеченец русскому друг и брат, — после длинной паузы проговорил Залманов. — Конкретное что-то или так — щупаешь?

— Конкретное…

— Выкладывай! — потребовал чеченец.

Выслушав краткую вводную, Залманов непонимающе уставился на Артема.

— Ты что, войну в Москве решил затеять?! Я понимаю: ты боевой офицер… Но нельзя же так! Это какой переполох поднимется!.. Кроме того, после пальбы тебя Кремль под крыло возьмет, а мои чеченцы виноватыми останутся! У вас, русских, обязательно кто-то виноватым должен остаться: лучше всего, если «черные»!.. Моему охраннику, между прочим, позавчера скинхеды долбаные ребро сломали. Прямо перед офисом… Это хорошо, да?!

— Жду твоего последнего слова, — прервал Тарасов.

— Извини, но — нет! — заявил Залманов и ввинтил кончик горящей сигары в пепельницу. Дунул кондиционер, и потянуло густым табачным дымом.

— Сигару в чужом присутствии тушить невежливо, между прочим, — поднимаясь, заметил Артем.

— Я же сказал: извини! — Доку встал и протянул сухую костистую руку.

Тарасов ответил на рукопожатие и выбрался из чеченского офисного лабиринта тем же хитрым путем.

Он отвык от Москвы за последний год. Артем чувствовал это всей кожей. Равнодушные взгляды, торопливая походка, одежда, подобранная без любви и вкуса, — все это о москвичах и гостях города, которых он, майор Тарасов, должен защитить от белой смерти — дурманящего порошка, который дарит сладкие видения и отбирает жизнь без остатка…