Гангариум

Гелендваген проехал чуть вперёд, на открытое пространство, что дало Васо рассмотреть, что происходит: его люди, все те тридцать человек, словно сошли с ума: многие катались по земле, словно пытаясь сбить невидимое пламя, при этом крича от боли. Один из людей отступал к машине, стреляя в землю из дробовика и постоянно подскакивая, словно стоял на раскалённой сковороде. Многие, очень многие просто бежали, побросав оружие. Бежали неизвестно куда и зачем, крича от боли и словно не видя ничего вокруг. Когда Васо увидел, как один из его людей налетел на дерево, одевшись глазом на торчащий сук, он не выдержал:

– Едем отсюда! Быстро!

Водителя уговаривать не пришлось. Тот тут же втопил педаль газа, и машина понеслась к шоссе. Уже обернувшись, Васо заметил, что между людьми кружатся сотни точек. То ли насекомых, то ли мелких птиц. Но машина, на скорости вписавшись в очередной поворот, отъехала достаточно далеко, чтобы скрыть происходящее.

Только оказавшись на оживлённой трассе Васо понял, что в этот раз чудом остался жив. И почему-то он не сомневался, что те люди, что остались там в лесу, уже из него не выйдут. Но вместе с этим пришла и ещё одна мысль – предстояло позвонить Тии. И что-то ему подсказывало, что та не будет сильно довольна.

Глава 48 Симбиоз

Симбиоз

Иногда сны бывают не просто реальными, они бывают фантастическими. Когда я попадала в Ганг вместе с Лосящем, то всегда знала, что сплю. Ну, как, сплю – моё подсознание, очевидно, сливалось с его, выстраивая вот такой мир Ганга. Скорее всего, наиболее полный и действительно очень близкий к оригиналу.

В ту ночь я впервые оказалась около неё – двери в Ось Миров. Точнее, не около – я просто её видела. Издалека. Казалось, что голова только коснулась подушки, а я уже стою на краю поля ромашек, вдыхая дурманящий аромат цветов. А там, далеко, думаю, что за горизонтом, виднелся поднимающийся вверх столп. Словно земля взмыла вверх, в некоем фантастическом вихре. А ромашковое поле и вот этот столп земли, который вверху расходился, словно крона огненного древа. И свет, оранжевый, как сердцевины тех самых ромашек, что росли у ног, струился сквозь эту своеобразную крону.

Тут никогда не светило солнце, да оно и не было нужно – свет падал именно от оси, на которой держались все миры. Именно этот свет и питал поле цветов. Поле… Тут я опустилась, на колени, пытаясь рассмотреть правильно ли разглядела. Сердцевины цветов, хоть и были оранжевыми, но там находился и голубой символ. Словно восьмёрку сложили из осколков моего кулона и положили набок. А ниже… Сотни, а может и тысячи костей лежали между стеблями и покрывали всю землю. Ромашковые стебли пробивались сквозь высохшие рёбра, тянулись сквозь пустые глазниц черепов. Не только людей: кого тут только не было! Знание, что все они погибли на пути к заветной двери, заставило вздрогнуть.

– И твои кости лягут на этом поле! Отступись, забудь про Ось!

Голос раздался с небес. Прокатился по полю, так, что все цветы наклонились, словно от ветра! Достиг его края и упал к моим ногам, растворившись до шёпота.

– Ты ведь не должна этого делать! Проживи счастливую жизнь! Сделай шаг, и любой из миров будет твоим! Всего-то шаг!

– Кто ты?! – Крикнула и тут же поняла, что могла просто шепнуть, и меня бы услышали.

– Страш… Я страш двери. Ты не пройдёшь, последняя их Ведьм. Ты ведь даже не знаешь, как открыть эту дверь! Ты даже не знаешь, зачем! В твоей душе нет цели до неё дойти! Ты не пройдёшь!

При каждом его слове ромашковые бутоны вздрагивали. Теряя лепестки и роняя трубчатые цветки на почву. Те, только попав на землю тут же принимались прорастать. И тут я вдруг поняла, что действительно не стремилась туда. Совсем не стремилась.

Страш, словно почувствовав моё смятение, рассмеялся. Мерзко, противно хихикая, он принялся повторять: не пройдёшь, не дойдёшь. Но я буду ждать, буду ждать!

И тут появился он – Пегас. Никогда не верила в существование волшебных животных. И вот он, крылатый конь, чуть касаясь копытами лепестков, несся ко мне. Белоснежный, яркий, как сама Ось. Вместе с появлением Пегаса Страш замолчал. Совсем замолчал, словно боялся при нём разговаривать.

– Тебе нужно вспомнить, принцесса! Тогда ты захочешь здесь оказаться!

Вместе с его голосом пришли и тысячи образов. Воспоминаний! Я теперь знала, откуда тут эти кости. Знала, что давно, очень давно, тут сражались армии, чтобы дать возможность своему предводителю войти в эту дверь. Стать владыкой миров! Как сердцевины цветов, напитываясь кровью, становились красными.

– Но я не хочу вспоминать! – Мой голос скатился до шёпота. От накативших знаний, воспоминаний, колени подогнулись, и тело устремилось вниз. На ромашковый ковёр. На мягкую кровать! Сон как рукой сняло.

Открыла глаза: деревянный потолок. Паучок вьёт паутинку в углу. Солнце только запустило первые лучи по верхушкам деревьев. Откуда знаю? Сова спать ложится, спрятавшись в дупле. Птичье семейство собиралось сделать набег в ближайшую деревню. Говорят, там, у крайнего дома, растут вкусные сладкие яблоки. Белка, заснув вечером в одном из своих гнёзд, проснулась от проникшего сквозь ветки света.

Я чувствовала их всех. Их мысли, желания. Цели.

– Да, маленькая принцесса, Веды чувствуют всё живое. И не просто чувствуют, но и могут приказывать.
– В сознании раздался голос Лосяша. – Но учти, не во всех мирах и не всё тебе доступно. Каждый мир, он что-то даёт, что-то отнимает. И в каждом тебе придётся осознавать свою силу и возможности.

– А что я могу тут?

– Тут всё живое тебе подвластно. Ну… Почти всё. Чем сложнее существо, тем тяжелее им управлять.

Да, это я уже поняла. Если паучку мне достаточно мысленно сказать «кыш», чтобы тот отправился вить паутину в другом месте, то уже белку… Ну, думаю, что смогла бы с ней договориться. Но маловероятно, что приказать.

Потянулась я ради интереса и к дяде Андрею. Но наткнулась на барьер. Всё, что могла почувствовать, что он уже бодрствует. Но не более того.

– Ты бы силу не тратила. – Проворчал Лосяш и потянул носом воздух. – Вставай, думаю, завтрак готов.

Как оказалось, верно. Манная каша, творог, варенье… Свежая булочка к ароматному чаю. Что может быть лучше?

*****

Чем ближе мы подходили к нужному месту, тем больше я чувствовала энергию. Последние метров триста впереди я уже шла сама, обогнав и дядю Андрея и даже немного Лосяша. Хотя с ним и тяжело состязаться.

День явно собирался быть солнечным. Хорошим, тёплым. Этот овраг я помнила с детства: помнила, как несколько раз мы сюда ходили. Но каждый раз, дойдя до ив, которые свесили ветви, практически перегородив тропинку, всегда поворачивали назад. Теперь я знала, почему. Точнее, чувствовала, что именно за ними, за вот этими, уже пожелтевшими, листьями находится то самое место…

Овраг тут немного расширялся. Словно кто-то специально создал своеобразный круг, посередине которого стоял камень. Вокруг камня песок. Метров, наверное, на десять вокруг. И ни одной травинки на нём. Удивительно для леса – трава да мхи всегда территорию захватывают. Постепенно, сантиметр за сантиметром, но зарастёт такой песок. Здесь же я понимала, в чём дело: от камня шла энергия. Он и был порталом. Весь камень, с какой стороны ни подойди. Но портал другой, не как в Ганге. Не как в самолёте… Вот только в чём разница?