Гангстер вольного города

Разумеется, после возлияний в Жемчужным я не отказался от кофе, и Елена помчалась выполнять «заказ». Как бы странно это ни звучало.

— Ты прости, Вовка, — мелодичный голос зазвучал из-за спины. — У меня совершенно нет сахара в доме.

«Она меня знает?»

На стол передо мной с характерным стуком опустилось блюдце с чашкой, а затем я в полумраке разглядел, как она села напротив меня.

— Переживу, Елена, — сухо улыбнулся я, протягивая клешни к чашке.

— Ого, и это ты решил так официально со мной? Я тебя разве обижала чем-либо за все года нашего… общения? — по изумлённому тону я понял, что она удивлена. — Или ты обижаешься из-за того, что я перестала звонить?

— Дай отгадаю, — начал я. — Общение по телефону? У нас были какие-то психологические уроки?

— Верно, — хохотнула она. — Ты обычно меня называл «милочка» или «красавица». Впрочем, это не меняет вопроса. В чем дело?

— Ни в чем, — ответил я и попытался переключить тему для разговора. — А почему, кстати, у тебя так темно?

— Ты не ответил на мой вопрос, — строго настаивала она на своём, но всё же решила пояснить: — Солнце травмирует мою кожу, а она у меня слишком бледная из-за редкой болезни… я же говорила…

— На солнце появляются волдыри, и ты долго не можешь на нём находиться? — спросил я. — Фотодерматит?

Собеседница промолчала и ничего не ответила, тяжело вздохнув. Кажется, я угадал.

Встречал я такое в своей жизни. Сотрудница моего офиса страдала таким недугом. Редкое, пожалуй, но лечится вполне естественными средствами. Мазями да солнечными ваннами в определённый период.

Так скажем, кожу нужно заново приучать к солнечным лучам.

Прилежная так и молчала, изредка издавая хлюпающие звуки, словно что-то пила. А затем спросила, откуда я узнал ее квартиру? Ведь я никогда не был у нее в гостях.

— Бабулька сказала, что в тринадцатой квартире живёт, — решил всё-таки ответить на её вопрос и не нервировать лишний раз.

— А, эта старая маразматичка, — отозвалась Лена. — Кирпичи таскать заставила, правильно понимаю?

— Откуда ты знаешь? — чуть не подавился я, обжигая губы о горячий кофе.

— В глазок иногда смотрю, как она молодых парней заставляет к себе домой кирпичи заносить. Склеп строит, ведьма старая…

Я не стал спрашивать, на кой хрен эта старуха занимается подобной ерундой, решив перейти сразу к делу. Порылся в своей сумке и выложил на стол небольшой сиреневый макр, найденный в тайнике в родительском доме. Именно этот кристаллик армянин очень хотел получить на продажу.

Макр немного светился в темноте, и когда Лена взяла его в руки, я мельком оценил её огромные глаза. Ну, не совсем европейские, я бы сказал. Чуть шире обычного.

Осмотр был долгим.

Сначала она приволокла в «зал», или где мы там сидели, несколько коробок с приборами. Затем включила тусклую лампу, позволив мне рассмотреть себя сверху донизу. В один момент Прилежная и вовсе попробовала макр на зубок, словно не веря своим глазам.

Она оказалась… шикарной красоты. Простая русская девчонка с красивой чёрной гривой, мертвенно-бледным цветом кожи, небольшим носиком и пухлыми губами. По формам я мог только с уверенностью сказать, что у неё шикарный зад, потому что перед был прикрыт каким-то балахоном. Как будто мешком из-под картошки.

А ещё мне показалось, что глаза её разного цвета, но с точностью утверждать этого, увы, я не мог.

— Качество беспрецедентное, — заговорила она спустя десять минут. — Я бы сказала, редкость для Кустовой республики. У нас таких точно не достать.

— А где я могу их взять?

Она посмотрела на меня с подозрительной ухмылкой.

— Это разве не твои?

— Мои, — кивнул я. — Но я их получил на войне.

Конечно, я соврал. А может, и нет. Откуда мне было знать, где они растут или добываются?

— Четвёртый уровень изнанки, не меньше, — резюмировала Лена. — Даже для военного тебе там нечего делать с твоим третьим уровнем, Шаман.

Я не стал спрашивать, знакомы мы или нет, но определённо напрягся. Затем, правда, она и сама мне всё сказала.

— Помнится, такие добывали степняки «Святого Арарата». Боевые маги ветра. Извращенцы и уроды, что совершали набеги на Кустовой ещё до объединения кланов. Много девок они увезли из города, очень много…

Я молчал, впитывая всё то, что она говорит как губка.

— На твоей душе больше пяти ста смертей этих «святых». Значит, у тебя должно быть много этих макров.

— Почему ты так решила?

— Так они же носят его на груди, как оберег. Или ты хочешь мне сказать, что ты не знал? И врал всем вокруг, что воевал?

— Да нет же…

— Ну-ну, — улыбнулась она. — В тебе что-то изменилось, Вова, с того момента, когда я видела тебя впервые. Да, лично мы никогда не были знакомы и общались только по телефону, но сейчас я вижу перед собой совершенно другого человека. Более взрослого, более смышлёного, но поистине тяжёлого и чужого. Всё-таки пять лет общения не могли накрыться медным тазом.

Я ничего на это не ответил. Попросту не знал, чем парировать такой «наезд». Более того, когда я понял, что она знакома с предыдущим обладателем этого тела, мне захотелось просто уйти. Но… Мне нужно было узнать, где добыть этот макр…

— Так расскажешь мне, Шаман, кто ты такой на самом деле?

Глава 22

Затянувшаяся минутная тишина переросла в нечто большее. И это совсем не понравилось Елене. Она обиженно надулась, с гулким стуком опустила чашку и заявила:

— Или ты сейчас говоришь мне правду, или вон отсюда!

Я улыбнулся, хотя от подобного выпада вполне мог и оскорбиться. А потом выдавил из себя очень простое объяснение, на которое она должна была купиться:

— Меня сильно изменило время. Последние три месяца объёмы работ слишком меня перегрузили. Да и семья…

— Кому ты здесь чешешь, Шаман? — Прилежная аж вскочила со своего места от возмущения и нервно заходила по комнате. — Какая семья? Ты одинок, как перекати-поле!

Ну, моё мнение о прошлом Шамана складывалось несколько иначе, чем Елена представляла. Поэтому вместо ответа я начал копошиться в своей сумке. Найти там нужные камушки для херни под названием эзотерика оказалось легко.

Сложно пришлось, когда книжка в моих руках не захотела открываться.

— Я возьму? — спросил я, протягивая руку к стеклянной линзе на её столе.

Ответа, конечно, я дожидаться не стал. Резанул себя по пальцу, да так, что кровь потекла быстрее, чем планировалось. Этого с лихвой хватило, чтобы пентаграмма на обложке ярко загорелась и книга открылась.

— Где ты взял этот сатанизм? — удивлённо пробормотала она, подойдя поближе. — Это же… Да таким пользуются только чернокнижники. Всё думают, что можно вызвать бога или демона. Кретинизм в чистом виде. Я бы на месте твоего собственного бога просто на тебя обиделась… Раз уж ты предпочитаешь силе предка какую-то антибиблию, которая в жизни фурычить не будет.