Гардемарин Ее Величества. Инкарнация

Действительно, больно. Похоже, тот гиббон в больнице успел приложить меня лбом. Или кулаком. Конструкты наверняка уже справились с повреждениями, однако против еще одного «лечения» я не возражал. Дамы любят отважных героев, но ничуть не меньше их привлекают всякие бедные-несчастные. Так что…

В общем, отличный способ завязать разговор. Тем более, что прикосновения прохладных тонких пальцев оказались неожиданно-приятными.

— Ну вот, так-то лучше. — Девчонка чуть отстранилась, разглядывая результаты своего труда и, по-видимому, осталась довольна. — Вот, погляди на себя.

В ее руках появился плоский прямоугольник примерно с мою ладонь размером. С одной стороны темно-серый, с тем же логотипом, что и на футболке, а с другой — гладкий, как зеркало, и черный. Поблескивающая в полумраке поверхность оказалась экраном: тут же засветилась, выдавая изображение.

Которое вряд ли могло быть чем-то иным, кроме моего лица. Картинка чуть «подтормаживала», не успевая за движениями головы и глаз, зато оказалась куда отчетливее тех, что могли выдать встроенные камеры в устройствах десять лет назад. Похоже, в мое отсутствие техника шла вперед семимильными шагами, и современный молодняк приобрел возможность любоваться на себя, как в зеркале.

А ничего, кстати. Физиономия как физиономия, пожалуй, даже симпатичная. В прошлой жизни я никогда не считался красавцем, зато в этой, похоже, имел все шансы. Выбирая подходящее тело для «переселения», я нисколько не задумывался о внешних данных, однако получил их бонусом: за десять лет невзрачного вида пацан не только вымахал, но и обзавелся тем, что по всем стандартам можно считать приятной наружностью.

Лицо на экране выглядело чуть старше положенного возраста — минимум на неполные восемнадцать, а то и больше. Изящные брови, темные ресницы, четко очерченные скулы и подбородок. Прямой нос: еще немного припухший от удара, но, к счастью, не сломанный. В целом — очень, очень даже. Убрать дурацкие усики, лохматую прическу, а ля ранние «Битлз», и этот парень имеет все шансы стать знатным сердцеедом.

Картину портили только глаза. Точнее, взгляд — слишком уж усталый, тяжелый и недобрый для мальчишки. Будто хитрая техника каким-то образом смогла догадаться, что где-то за симпатичной мордашкой прячется шестидесятилетний солдафон, который собирается в самом ближайшем будущем показать кузькину мать тем, из-за кого его возвращение на этот свет чересчур затянулось.

— Налюбовался? — прыснула девчонка. — Будто первый раз себя увидел.

— Ага, вроде того. — Я протянул руку и осторожно коснулся экрана. — А что это у тебя такое?

— Это? Ну… телефон.

Девчонка посмотрела на меня, как на умственно отсталого, и я решил не говорить, что телефонам положено быть совсем другими: с кнопками, маленьким экранчиком и, желательно, складными, чтобы без труда помещаться в любой карман. Современные игрушки явно оказались куда круче тех, что я помнил. И наверняка отличались не только внешне, но и в плане возможностей.

— Слушай… а у тебя интернет там есть? — наугад поинтересовался я.

— А у кого ж его нет? — Девчонка недоверчиво прищурилась. — Ты что, совсем дикий? Как с гор спустился…

— С них самых. Из самого Верхнего Баксана.

Я зачем-то ввернул название села — первое, что пришло в голову. Хотя за десять лет цивилизация просто обязана была подобраться вплотную к самому подножью Эльбруса, и совсем уж технически-отсталая молодежь наверняка уже давно не встречалась даже там. Не говоря уже о том, что я внешне я ничуть не напоминал коренного балкарца.

Но, кажется, прокатило. Девчонка то ли сделала вид, то ли действительно поверила, что взъерошенный паренек в заляпанной кровью рубашке и не по размеру подобранных ботинках на босу ногу может быть всего лишь неуклюжим гостем из далекого села.

— Все есть. — Она протянула мне телефон и села рядом, прижимаясь плечом. — Вот, смотри. ВК, телега, поисковик…

И кто из нас еще странный. Вот так взять и доверить крутую и наверняка недешевую технику первому встречному — подозрительному горцу в грязной рубашке… Но дареному коню в зубы, как известно, не смотрят, и я не стал задумываться об истинных причинах неожиданной доверчивости, а вместо этого погрузился в изучение хитрой игрушки.

От крохотных значков рябило в глазах, а казаться в глазах симпатичной барышни неотесанной и бестолковой деревенщиной отчаянно не хотелось, так что я принялся мужественно водить пальцем по экрану, выискивая нужное. Большинство иконок даже с подписями казались китайской грамотой, однако некоторые были мне знакомы — очевидно, еще с тех времен, когда я мог наблюдать их на экране полноразмерного компьютера.

— Кстати, я Ольга… Можно просто Оля, — девчонка легонько толкнула меня локтем в бок. — Про телефон не спрашиваю, но имя-то у тебя хоть есть?

— Владимир.

Я назвался, не задумываясь. И тут же мысленно отругал себя, сообразив, что мое нынешнее тело вполне может носить и другое имя… наверное. Тогда, десять лет назад, несчастный пацан был для меня лишь номером в картотеке. Инструментом, частью засекреченного эксперимента по переносу сознания. Важной, но не единственной и даже не главной.

Кто же знал, что все обернется так, что мне придется в самом ни на есть буквальном смысле примерить на себя не только его шкуру, но и жизнь?

— Владимир, — повторила Оля. — Можно просто Вова?

— Можно, — вздохнул я. — Но лучше все-таки Владимир.

Никогда не любил эти сокращения — Володя, Вовчик, Вован… Еще с тех времен, когда меня вполне уместно было именовать без отчества. Потом в ход пошли военные чины, а после них и титул. Лишь несколько человек в Империи смели обращаться ко мне иначе, чем «ваша светлость».

— Ну, как скажешь. — Оля изловчилась и ткнула кончиком пальца в хорошо знакомую даже мне эмблему. — Вот твой интернет. Смотри. Только по фоткам не лазай — убью.

Телефон отозвался едва заметной вибрацией, послушно разворачивая на экран поисковую систему. Строка, чуть ниже прогноз погоды, курс валют и сразу под ними — заголовок.

«Пресс-служба Зимнего дворца подтвердила гибель императорской семьи».

Глава 3

Я прикончил первую порцию минуты за полторы. А за ней и вторую. Оля удивленно похлопала глазами, будто пытаясь понять, как в стройном юношеском теле помещается такая прорва еды, но все-таки заказала и третью — причем безо всяких просьб с моей стороны. Ни разу в жизни мне еще не приходилось быть альфонсом, однако современные проблемы требовали не менее современных решений, а Конструкты — энергии и хоть какого-то строительного материала, так что отказываться я не стал. Тем более, что хинкали действительно оказались толковыми. Пожалуй, даже поинтереснее тех, что встречались в этих широтах десять лет назад. Точнее, почти одиннадцать — четверть часа назад наступило седьмое сентября две тысячи пятнадцатого года.

А умер я — то есть, генерал-фельдмаршал светлейший князь Владимир Федорович Градов — двадцать третьего октября две тысячи четвертого. От острой сердечной недостаточности. В императорской резиденции в Петергофе, куда меня привезли после пережитого накануне приступа. Скончался, не приходя в сознание, несмотря на все усилия придворных целителей — во всяком случае, именно так было отмечено в сетевой энциклопедии.

Статья в подробностях описывала, кого именно из светил отечественной медицинской науки привлекли для спасения бесценной жизни генерала, как лучшие умы сообща боролись с загадочным недугом, как император лично распорядился… однако что-то подсказывало, что на самом деле все случилось…